Что такое «зашагивание» в стихах?

Часто стиховая (постоянная) пауза совпадает со смысло­вой и грамматической. Классический пример этого единства (стиховой и грамматической пауз) — стихи М. Ломоносова:

Лицо свое скрывает день,

Поля покрыла влажна ночь,

Взошла на горы мрачна тень,

Лучи от нас склонились прочь.

Открылась бездна звезд полна;

Звездам числа нет, бездне дна.

Еще пример этого единства:

Задремали звезды золотые,

Задрожало зеркало затона,

Брезжит свет на заводи речные

И румянит сетку небосклона.

(С. Есенин).

Но чаще мы видим иное соотношение синтаксиса и стиха:

Прощай, письмо любви! прощай: она велела.

Как долго медлил я! как долго не хотела (1)

Рука предать огню все радости мои!..

(А. С. Пушкин).

Такое явление, когда незаконченная мысль переносится на другую строку, причем, в самом неожиданном месте, на­зывается «зашагиванием» или «переносом». «Зашагивание» придает речи полный внутреннего напряжения смысл. За речью говорящего чувствуется невысказанность всего содер­жания, значительность недоговоренного. Переносы возника­ют, как правило, в самые напряженные моменты мысли. По­этому эти паузы называют эмфатическими (выразительны­ми). Эмфатические паузы между стихами при переносах способны передать различные, порой очень тонкие, эмоцио­нальные оттенки речи...

Уж десять лет ушло с тех пор — и много

Переменилось в жизни для меня... (2)

(А. С. Пушкин).

Эмфатическая пауза выделила, подчеркнула важное по смыслу слово «много». И никаким знаком препинания этот оттенок интонации передать нельзя. Значение переносов бы­вает различным. Они могут придать стихотворной речи силь­ную взволнованность, задумчивость, разговорно-бытовую, прозаизированную интонацию и т. п.

Из сказанного ясно, что неправильно поступают те чтецы, которые в погоне за мнимой естественностью исполнения сливают при переносах стихи, совершенно уничтожая паузу. (30)

Вместе с паузой могут исчезнуть смысловые оттенки, порою очень тонкие.¹²

При зашагивании возникают еще дополнительные паузы внутри стиха (в приведенном первом примере после слова «рука», во втором — после слова «переменилось»). Эти па­узы нарушают плавное течение мысли. Они воспринимают­ся как психологические, рожденные повышенной экспрессией речи:

...Темницы рухнут, и свобода ||

Вас | примет радостно у входа...

 

Если прочесть эти строки без постоянной паузы в конце стиха и дополнительной цезуры после слова «Вас», то они лишатся напряженного подтекста, страстного желания поэ­та внушить веру в победу борцам за свободу, за счастье сво­его народа.

Несоблюдение данного требования законов стиходействия превращает стихи в прозу, ведет к исчезновению тончай­ших смысловых оттенков. Ведь эти паузы выявляют эмоци­онально-смысловую насыщенность слова, которое в стихе иг­рает особую роль.

Каково значение слова в стихотворной речи?

Слово в стихе приобретает особую выразительность, за­ключает в себе многозначность оттенков чувств.

Когда в стихи превращены слова,

Они — основа чар и колдовства.

Выразительность и смысловая глубина слова усиливается в зависимости от того, как распределены слова «на взволно­ванном дыхании поэта». На примере двух строк В. Маяков­ского можно показать, как перестановка слов убивает «душу речи». «Не чудесно ли сказано Маяковским:

 

...Как в наши дни вошел водопровод,

Сработанный еще рабами Рима...

А попробуем сказать совершенно то же, но иначе;

...Как в наши дни вошел водопровод,

Хоть был построен римскими рабами...

Или:

...Как в наши дни вошел водопровод,

Что римскими рабами был сработан...

Нет! Не годится.

Что случилось? Куда пропала душа речи? Где могучий бас Маяковского? Где величавость слова и звука?».¹³ (31)

Поэты часто выделяют в отдельную строку особо значи­мое слово, чтобы оно приобрело еще большую емкость, ста­ло ярче и выразительнее. Вот как рассказывается в поэме А. Твардовского «Василий Теркин» об отважном лейтенан­те — весельчаке, плясуне, настоящем воине:

Только вдруг вперед подался,

Оступился на бегу,

Четкий след его порвался

На снегу...

Поэты часто прибегают к тому, чтобы вложить в слово фразовое значение. При исполнении надо придавать особое звучание словам, вынесенным поэтами на отдельную стро­ку, наполняя их всей многозначной глубиной смысла и чувств.

Чем определяется ритм стиха?

Ритм стихотворения определяется целым комплексом фак­торов. Среди этих факторов можно выделить семь.

1. Ритм стиха определяется прежде всего его размером (характером стоп). Стопа хорея (Мчатся тучи, вьются ту­чи...) ритмически значительно отличается, допустим, от трех­сложной стопы амфибрахия ('Кавказ подо мною. Один в вы­шине...).

2. На ритм оказывает большое влияние длина стиха, то есть, количество стоп. Так, например, двухстопный амфибра­хий создает впечатление более быстрого темпа, чем пяти­стопный ямб:

Густая крапива

Шумит под окном.

Зеленая ива

Нависла шатром.

(А. Фет).

Я вас любил безмолвно, безнадежно,

То робостью, то ревностью томим...

(А. Пушкин).

Вот стихи А. С. Пушкина, написанные одним размером (ямбом), но с разным количеством стоп. Посмотрите, как велика роль длины стиха в создании ритма:

Играй, Адель,

Не знай печали.

Хариты, Лель

Тебя венчали

И колыбель

Твою качали... /двустопный ямб/. (32)

Ура! в Россию скачет

Кочующий деспот.

Спаситель горько плачет,

А с ним и весь народ... /трехстопный ямб/.

 

Цветок засохший, безуханный,

Забытый в книге вижу я... /четырехстопный ямб/.

 

Мне вас не жаль, года весны моей,

Протекшие в мечтах любви напрасной... /пятистопныйямб/.

Редеет облаков летучая гряда.

Звезда печальная, вечерняя звезда! ... /шестистопный ямб/.

3. Следующий фактор, определяющий ритм стиха, свя­зан с наличием цезуры в середине строки. Два последних примера (пятистопного и шестистопного ямба) убедительно говорят о том, как влияет на ритм внутристиховая цезура — короткая пауза, насыщенная активным мыслительным про­цессом лирического героя.

4. Фактором ритма является и чередование стихов раз­ной длины в определенном порядке. Ведь часто на протяже­нии всего стихотворения поэты чередуют пять и четыре или четыре и три стопы:

Край родной, весну твою /четыре стопы хорея/

Сердцем принимаю, /три стопы/

Я весной в родном краю /четыре стопы/

Наломаю Маю /три стопы/

(А. Прокофьев).

И с отвращением читая жизнь мою, /шесть стоп ямба/

Я трепещу и проклинаю, /четыре стопы/

И горько жалуюсь и горько слезы лью /шесть стоп/

Но строк печальных не смываю /четыре стопы/.

(А. С. Пушкин).

Чем больше разницы в длине строк, тем ощутимее рит­мический контраст:

Заслоняют небо синее /пятистопный хорей/

Дубы/одна стопа/

Знаю; где-то под осинами /пять стоп/

Грибы, /одна стопа/

Мухоморы да поганки /четыре стопы/

На виду, /две стопы/

Только белые-белянки /четыре стопы/

Не найду... /две стопы/

Тот лесной закон полезен /четыре стопы/

И для нас: /Две стопы/

Скромен добрый гриб, не лезет /четыре стопы/

Напоказ, /две стопы/.

(Раиса Ахматова). (33)

Особенно контрастируют стихи в вольном размере басен, создавая разговорную, живую интонацию речи:

Осел, /одна стопа ямба/

Козел, /одна стопа/

Да косолапый Мишка/три стопы/

Затеяли сыграть квартет... /четыре стопы/.

5. На ритм стиха оказывает влияние характер ритмиче­ских окончаний (клаузул). Вслушаемся:

Любви, надежды, тихой славы /женская клаузула: А-вы/

Недолго нежил нас обман; /мужская клаузула: Ан/

Исчезли юные забавы, /женская клаузула: А-вы/

Как сон, как утренний туман, /мужская клаузула: Ан/.

Мужские клаузулы передают глубину содержания второй и четвертой строк: все оказалось — «обман», «туман». Со­четание мужских или женских окончаний с дактилическими или гипердактилическими особенно выявляют многозначность мыслей и чувств.

Прислушаемся к стихам С. Есенина «Лебедушка», написанным четырехстопным хореем, но с дактилическими окон­чаниями, и убедимся в том, как дактилические клаузулы передают ритмически состояние спокойного счастья от слияния с родной природой, народную мелодию:

| ¯ ¯

Из-за леса, леса темного,

| ¯ ¯

Подымалась красна зорюшка,

| ¯ ¯

Рассыпала ясной радугой

| ¯ ¯

Огоньки-лучи багровые...

Или пример русской народной песни, написанной шести­стопным хореем с гипердактилическими клаузулами:

| ¯ ¯ ¯

Уж и знать, что мне по сеничкам не хаживати,

| ¯ ¯ ¯

Мне мила дружка за рученьку не важивати...

Легко почувствовать, как разительно отличается ритм этих стихов и песни от стихов, написанных той же хореиче­ской стопой, но с мужскими или женскими клаузулами:

Сквозь волнистые туманы

Пробирается луна,

На печальные поляны

Льет печально свет она... /четырехстопный хорей/

(А. С. Пушкин). (34)

 

Долго не сдавалась Любушка-соседка.

Наконец шепнула: «Есть в саду беседка»... /шестистопный хорей/

(Н. А. Некрасов).

6. На ритмическое звучание стиха оказывают влияние внеметрические ударения (спондей) и пропуски ударений (пиррихий).

7. На ритм стиха влияет и расположение словоразделов. Мы уже говорили о том, что эмоционально-смысловая на­грузка слова в стихе значительнее, чем в прозе. Поэт «серд­цá волнует, мучит, как своенравный чародей».

Закономерно появление стихов В. Маяковского с его осо­бым словоразделом «лесенкой»:

И чудится мне,

что на красном погосте

товарищей

мучит

тревоги отрава.

По пеплам идет,

сочится по кости,

выходит

на свет

по цветам

и по травам...

Эти полные внутреннего напряжения строки из XVIII гла­вы поэмы «Хорошо», передающие воображаемый разговор лирического героя с тенями павших героев, написаны клас­сическим размером: четырехстопным амфибрахием с явлени­ями стяжения на третьей строке. Но Маяковский располага­ет эти строки «лесенкой», подчеркивая особую значимость слов, подсказывая исполнителю необходимость отчетливого произнесения. Многие современные поэты в стихах, написан­ных классическим размером, графически передают свою ин­тонацию, ритмику, дыхание стиха. Они как бы говорят сло­вами Маяковского:

Не позволю

мямлить стих

и мять!

Вспомним графику стихов Е. Евтушенко, Р. Рождествен­ского, А. Вознесенского и многих других. Обратим внима­ние на графику стихотворения Юлии Друниной «Гость», на­писанного четырехстопным анапестом:

Среди царственных пальм,

На чужом берегу,

Где в конце декабря

Солнце в полную силу,

Появилась вдруг та,

Что живет на снегу:

Елка — скромная дочка

России. (35)

Мы говорили о том, что цезуры ставятся тогда, когда в стихе более четырех стоп (пять или шесть). А поэтесса тре­бует и в четырехстопном стихе делать цезуры, наполняя их глубиной подтекста. Эти паузы помогают передать неожи­данное счастье встречи в чужом краю с родной природой России. Попробуем прочитать эти строки без цезур, написав их так, как в классическом размере:

Среди царственных пальм, на чужом берегу,

Где в конце декабря солнце в полную силу,

Появилась вдруг та, что живет на снегу:

Елка — скромная дочка России.

Надо согласиться с тем, что внутристиховые паузы, под­сказанные поэтессой графикой стиха (лишними словоразде­лами), придают произведению большую взволнованность, значительно углубляя его смысл. А в последней строке мы видим две остановки в речи: после слова «Елка» перед ти­ре и перед словом «Россия», вынесенным на отдельную стро­ку. Значимость последней строки определена еще и тем, что поэтесса оставила в ней лишь три стопы. Значит, она долж­на звучать наиболее весомо.

И заканчивается это стихотворение, полное высоких пат­риотических чувств, словами:

Потому, что, куда б

Ни швырнуло судьбой,

Где б по свету

Меня ни носило

Ничего нет желаннее,

Встречи с тобой,

Боль моя, мое сердце —

Россия.

Здесь также графика и сокращение количества стоп в двух стихах (втором и четвертом — по три стопы) отчетли­во выявляют глубину патриотического чувства. Мир чувств лирического героя передает и внеметрическое ударение в последнем стихе на слове «Боль».