Всемирная история может быть представлена в виде древа, основание которого, его корневую систему, составляют так называемые “примитивные” общества. Ссылаясь на западных антропологов, он называет приблизительно 650 таких обществ. Они ограничены территориально, малочисленны и часто погибали насильственной смертью. При этом он выражает несогласие с теми, кто утверждает, что это “народы, у которых нет истории”. “Разве нет вероятности, - пишет А. Тойнби, - что все существующие ныне примитивные общества - это сухие ветви когда-то живого древа и что их застывшее состояние - эпилог бурной когда-то истории?”[109] В свое время они были динамичными и внесли вклад в историю культуры.
Однако основное внимание А. Тойнби сосредоточено на последующих обществах. Он называет их “локальными цивилизациями”. Это устойчивые общности людей, объединенных духовными традициями и территорией проживания. Цивилизации равноценны, их невозможно располагать по шкале “выше-ниже”, каждая из них уникальна. Он допускает аналогию в их развитии с движением по улице, где можно обнаружить, что они сосредоточились в одном весьма узком месте, сзади них довольно большое пространство, которое они удачно преодолели, но и впереди достаточно длинный путь, куда еще никто не ступил.
Цивилизации можно разделить по происхождению на “первичные”, возникающие непосредственно из примитивных обществ; “вторичные” - порождаемые на их основе и “третичные” - из вторичных. К примеру, из “минойской” цивилизации возникает “эллинская” и затем уже “западнохристианская” и “восточнохристианская”. Тем самым обнаруживается родство цивилизаций, которое А. Тойнби называет сыновне-отеческими отношениями. “Главы истории любого отдельно взятого общества напоминают последовательные ступени опыта человека”[110], - пишет Тойнби.
Они похожи на отношения между родителями и ребенком: наследуются определенные свойства; находятся под опекой долгое время, затем обретают самостоятельность и собственный взгляд на мир; порождают новое потомство.
В классификации цивилизаций Тойнби выдвигает два критерия: общность религии и степень удаленности от того места, где данное общество первоначально возникло. Он приводит в тексте весьма подробную таблицу расположения цивилизаций на карте всемирной истории. Обобщая результаты своего исследования истории, Тойнби называет в истории 21 цивилизацию. Каждой из них он дает подробное описание. Перечислим выделенные общества в той последовательности, которую предложил автор:[111]
египетское + андское
китайское + минойское + шумерское + майянское
сирийское
индское + хеттское + эллинское
западное
православное христианское (в России) + дальневосточное (в Корее и Японии)
православное христианское (основное) + дальневосточное(основное)
иранское
арабское + индуистское
мексиканское
юкатанское
вавилонское
Жизнь цивилизаций весьма продолжительна, они занимают обширные территории, их население многочисленно. Они имеют тенденцию к распространению и поглощению других обществ. Судьба названных цивилизаций была неодинаковой, и некоторые остались в виде археологических реликтов, другие мертвы и только немногие из них существуют в XX веке.
В настоящее время, утверждает Тойнби, мы можем различить:
1)западно-христианское общество в католической, протестантской, лютеранской формах в странах Западной Европы, США, Австралии;
2) православно-христианское, или византийское общество, расположенное в Юго-Восточной Европе и России;
3) исламское общество, сосредоточенное в аридной (сухой) зоне, проходящей по диагонали через Северную Африку и Средний Восток от Атлантического океана до Великой Китайской стены;
4) индуистское общество в тропической субконтинентальной Индии к юго-востоку от аридной зоны;
5) дальневосточное общество в субтропическом и умеренном районах между аридной зоной и Тихим океаном.
Более детальное изучение обнаруживает реликтовые общества, которые можно сгруппировать следующим образом:
1) группа, включающая монофизитских христиан Армении, Месопотамии, Абиссинии и Египта, несторианских христиан Курдистана и Малабара, а также персов (в Иране и Средней Азии) до арабского завоевания и принятия ислама господствующей религией был зороастризм);
2) группа ламаистских буддистов махаямы в Тибете и Монголии, буддистов хинаяны на Цейлоне, в Бирме и Таиланде, а также джайнов в Индии.
Возможно, что представленный перечень ныне существующих цивилизаций не является исчерпывающим, ибо А. Тойнби не ставил такой задачи. К 21 цивилизации А. Тойнби добавляет еще четыре: дальнезападная христианская, дальневосточная христианская, скандинавская и первая сирийская из кочевых и оседлых племен. По его мнению, хотя они создали специфическую конфигурацию элементов культуры, но не развили ее, будучи поглощенными иной более развитой цивилизацией.
Полинезийцы, эскимосы, кочевники относятся к числу “задержанных” цивилизаций, когда Вызов был настолько чрезмерным, что требовал наивысшего напряжения и не получил Ответа должной интенсивности. Религия и природное расположение имеют особое значение в жизни цивилизаций, определяют самобытность культуры.
Каждая цивилизация проходит путь генезиса, роста, надлома и распада. Эти этапы можно проследить на историческом материале, что делает судьбы цивилизации сравнимыми между собой.
Процесс зарождения цивилизаций имеет определенный ритм чередования статики и динамики, пассивности и активности. Чем мощнее сдерживающая сила инерции, тем большим импульсом должна обладать та энергия, которая способна ее преодолеть и “запустить маховик” дальнейшего роста.
Он отвергает значение таких факторов для объяснения генезиса цивилизаций, как раса и среда. Расовое объяснение человеческих поступков либо некорректно, либо ложно. Теория влияния природной среды также уязвима, хотя в истории ей можно найти подтверждение. Географические условия были одной из причин зарождения цивилизаций, таких как:
“речная” - египетская, шумерская и, возможно, индуистская;
“нагорная” - андская, хеттская, мексиканская;
“архипелагская” - минойская, эллинская и дальневосточная в Японии;
“континентальная” - китайская, индская и православно-христианская в России;
“лесная” - цивилизация майя.
Территориальный фактор можно назвать сопутствующим, но не решающим.
Роль духовной элиты
Цивилизация зарождается благодаря энергетическому импульсу, прорыву инерции покоя, когда она находит внутренние силы для Ответа на Вызов истории, что приводит к успехам в ремесленно-промышленной, торговой, художественной деятельности.
В местах зарождения цивилизаций человек сталкивался с Вызовом истории, тяжелейшими испытаниями. Суровые естественные условия создавали “стимул бесплодной земли”, требовавший от людей неимоверных трудовых усилий. Важно было не только дать Ответ, но и постоянно поддерживать созданные ирригационные системы, источники энергии, способы земледелия.
Другим не менее важным мотивом в Ответе на Вызов можно назвать “стимул новых земель”. Таковыми были освоение новых территорий, миграции, войны, торговые пути. Они способствовали культурным контактам. Существует немало иных ситуаций, требующих мобилизации жизненной энергии народов: например, когда народы занимают положение “форпоста”, отражая внешнее давление; или же “стимул ущемления”, возникающий в результате бедности; расовой, классовой или религиозной дискриминации.
Для того чтобы возместить нанесенный ущерб, усиливаются компенсаторные механизмы, преодолевается инерция жизни, стимулируется развитие цивилизации. Таким образом, Вызов -и- Ответ рассматриваются как всеобщий закон генезиса цивилизаций. Однако повышение силы Вызова сверх некоторого предела влечет за собой явление “снижающих возвратов”, когда успех становится недостижимым и вызывает вместо вдохновения апатию. То же может произойти при слабом стимуле, который хотя и вызывает Ответ, но он практически незаметен и не влечет за собой существенных перемен.
Чрезмерность давления, безграничность требований могут лишь замедлить, затормозить процесс развития. Исходя из этого, А. Тойнби считает, что “существует определенная мера суровости испытания, когда стимул Вызова достигает наивысшей интенсивности. Назовем эту степень суровости оптимизмом”[112]. Именно на отрезке “золотой середины” Вызов может стимулировать максимальный Ответ.
Зарождение или генезис цивилизации - лишь начальный период ее развития. Было бы неверным считать, что ее дальнейшая судьба предрешена и процесс роста будет происходить сам собой. На этом пути цивилизацию ожидают немалые испытания.
Рост цивилизации является поступательным движением. Цивилизации развиваются благодаря порыву, который влечет их от Вызова через Ответ к дальнейшему Вызову, от дифференциации к интеграции и снова к дифференциации. Этот процесс носит “кумулятивный” характер, что означает: изменения постоянно накапливаются и передаются от поколения к поколению. В макрокосме он ведет к овладению внешним миром, в микрокосме происходит внутренняя самоорганизация.
Рост цивилизации и ее могущество нередко связывают с территориальной экспансией, расширением границ, стремлением к распространению своего влияния, желанием проникнуть в самые замкнутые крепости. А. Тойнби негативно оценивает такую тенденцию, считая, что единственным социальным последствием подобных действий можно считать ретардацию, или замедление роста, а иногда полную остановку и даже распад цивилизации. Он убедительно демонстрирует это на фактах истории.
Поскольку экспансия часто сопровождается милитаризацией, то она “подламывает цивилизацию, втягивая локальные государства в междоусобные братоубийственные войны. В этом самоубийственном процессе вся социальная ткань становится горючим для всепожирающего пламени Молоха. В подобном случае географическая экспансия является социальной болезнью. Общество, переживающее упадок, стремится отодвинуть день и час своей кончины, направляя всю свою жизненную энергию на материальные объекты гигантского размаха. В действительности это есть не что иное, как стремление обмануть агонизирующее сознание, обреченное своей собственной некомпетентностью и судьбой на гибель.
Рост цивилизации предполагает единение экономической, политической и духовной энергии. Растущая цивилизация объединяет разные виды энергии на основе внутренней гармонии. Экспансия разлагает их, противопоставляя друг другу, выдвигая экономические и политические интересы на первый план и порождая болезненный диссонанс.
А. Тойнби отвергает и технологический детерминизм как критерий оценки роста цивилизации. Весьма распространено суждение, что техническая вооруженность общества и успехи в деле покорения Природы являются показателем прогресса. Но он считает такой подход малоубедительным и ограниченным. Несомненно, технический прогресс - наиболее очевидное явление в истории культуры. Однако на этом пути обнаруживается немало противоречий. Известны периоды, когда техника развивалась, а рост цивилизации прекращался и начиналась стагнация, застой. Много примеров тому, когда техника оставалась неизменной, а цивилизация делала значительный шаг вперед. Возражая против периодизации истории общества в зависимости от технических изобретений, А. Тойнби считает, что такой подход малопродуктивен. Многие технические изобретения приходили в различные части мира в разные периоды истории, а иногда и вовсе их не достигали. Например, египетское общество не вышло за рамки бронзового века, а общество майя - каменного. И ни одно из известных обществ, кроме западного, не прошло путь из железного века в машинный. Однако это не дает права ставить западную цивилизацию на высокий уровень, а майя - на низкий.
Еще более опасным является преувеличение роли технического прогресса в современном мире, когда освоение новых источников энергии не прибавило Человеку мудрости или добродетели, не убедило его в том, что “в царстве людей милосердие более ценно, чем часовой механизм”[113]. Научно- технический прогресс сделал жизнь более богатой, комфортной.
Но сознаем, что дары индустрии являются также источником серьезных бед. В некоторых случаях они несут в себе будущую трагедию, а современниками воспринимаются как тяжкое бремя. Человек оказался неподготовленным этически для столь щедрого подарка. Медленное развитие нравственных начал привело к тому, что власть над Природой оказалась в его руках до того, как он овладел искусством владеть собой. Вызов, который в настоящее время брошен историей, имеет моральное значение, призывает силы добра сделать свой выбор, преодолеть нравственное убожество, интеллектуальную и духовную деградацию в обществе.
По мере роста цивилизации поле действия Вызова -и- Ответа смещается из внешней среды во внутреннюю для разрешения тех проблем, трудностей и противоречий, которые возникают в обществе.
Анализируя различные факторы роста цивилизации, А. Тойнби утверждает, что решающую роль в поисках Ответа играет творческая личность, но ее жизнь и судьба глубоко трагичны. Она неизбежно ломает привычные стереотипы действия, вступает в мир парадоксов, вызывая у окружения недоумение, восторг или зависть. Нередко общество приговаривает такого человека к смерти - физической или духовной, отторгает его или “выбраковывает” подобно тому, как это делается в стаде, улье, косяке. Поэтому творческий порыв может оказаться для него роковым.
Появление выдающейся личности вызывает социальный конфликт, масштаб которого зависит от того, насколько возвышается творческая личность в своих намерениях, проектах над инертным большинством. Ее усилия сталкиваются с сопротивлением тех, кто стремится все оставить без перемен. Такова плата за реформы, новаторство. Социальное равновесие, нарушаемое самим фактом появления выдающейся личности, может быть восстановлено либо ее победой и завоеванием большинства на свою сторону, либо поражением.
А. Тойнби предлагает два варианта восстановления стабильности в обществе.
1)Простейшее решение заключается в том, что все члены общества внутренне готовы принять преобразования и поэтому с радостью воспринимают новый порядок, новые формы жизни. Эта ситуация возникает тогда, когда “идеи носятся в воздухе”. Но и в этом случае новая творческая идея не способна покорить все общество. В нем всегда останутся силы, настроенные если не враждебно, то критически, и они составляют оппозицию. Акты социального творчества - удел либо творцов-одиночек, либо творческого меньшинства. Г.Уэллс, известный английский писатель, назвал их “солью Земли”, ибо эти люди способны посвящать свою жизнь отдаленным и величественным целям.
2) Второй вариант, встречающийся гораздо чаще, состоит в том, что когда меньшинство совершает гигантский нравственный и интеллектуальный шаг вперед, большинство не разделяет новых идей и пребывает в косности. Такой “отрыв” может привести к катастрофическим последствиям. “Стагнация масс является фундаментальной причиной кризиса”[114], - делает вывод А. Тойнби. Поэтому так важно, чтобы первооткрыватели подтянули арьергард до своего уровня, ибо они лишь “дрожжи в общем котле человечества”. Для того, чтобы завоевать на свою сторону большинство, разбить “кристалл обычая”, избежать социального поражения, недостаточно лишь силы духа творческой личности. Необходимо развить в людях способность к восприятию “культурной радиации”, стимулировать подражание духовно-нравственному порыву избранных перемен.
Но даже и в этой ситуации, когда возникает гармония между творческим меньшинством и большинством, жизнь не сразу входит в новые берега. Происходит болезненный процесс приспособления к новому окружению и его ценностям.
А. Тойнби выдвигает двухтактную модель Ухода -и- Возврата, подтверждаемую множеством примеров из биографий творческих личностей. Если идеи не воспринимаются современниками, то такой человек оказывается в “положении непризнанного гения”, подвергается насмешкам и даже преследованиям. Это создает ситуацию вынужденного Ухода.
Таким путем временно преодолевается социальный конфликт. В заточении, изгнании такие люди были лишены возможности реализации своих идей, но они не утратили энергии творчества. Уход дает возможность временного отступления для накопления сил и поэтому рассматривается как прелюдия Возврата.
Апостол Павел, Будда, Конфуций пережили трагедию непризнания. Иногда творец завоевывает сердца людей посмертно, принося на жертвенный алтарь свою жизнь. В других случаях, его возврату содействуют новые поколения. “Разве нет иронии в том, что пророк возвышается детьми своих убийц и что творец должен зависеть от проповедника”[115], - восклицает А. Тойнби. Только время работает на то, чтобы были приняты заветы мученика.
Обращение к находящимся в изгнании за помощью в разрешении конфликтов, порожденных неспособностью найти выход из кризиса, может стимулировать возврат творческой личности. Момент примирения обычно бывает краткосрочным, а чувство благополучия и стабильности порождает лишь иллюзию постоянства. Духовная пропасть между большинством и меньшинством остается. И тогда происходит снижение чувства и уровня творческих возможностей. “Соль теряет свой вкус”. Дистанция между элитой и массой всегда должна сохраняться, ибо развитие общества происходит непрерывно, и достигнутая гармония сменяется новым Вызовом. Ритм чередования Вызова -и- Ответа в истории подобен Воскрешению и Смерти, пассивности (Инь) и активности (Янь) - таков общий закон развития и роста цивилизаций.
Смена ритмов Вызова -и- Ответа, Ухода -и- Возврата составляет основу движения от стабильности к утрате равновесия, кризису и конфликту и затем вновь к обретению устойчивости.
Пересечение полей активности и пассивности, творческого прорыва и сопротивления определяет жизненную силу цивилизаций и соответствует периоду их роста.
Однако рост цивилизаций - не бесконечный процесс. Жизненные силы не вечны, они ослабевают, истощаются жизненные ресурсы. А. Тойнби не согласен с утверждением О. Шпенглера, что общества подобны организмам и каждому из них определен свой срок жизни. Он называет такой подход проявлением слабости человеческого разума, склонного искать причину собственных неудач вне себя.
Надлом цивилизации
Цивилизации, считает А. Тойнби, принимают смерть не от внешних неконтролируемых сил или предопределенности судьбы, а от собственных рук.
Начало распада он называет Надломом.
С чего начинается Надлом цветущей цивилизации, как она утрачивает свои достижения?
А. Тойнби вновь обращается к идее взаимодействия между творческим меньшинством и инертным большинством. Увлечь реформами очень важно, но не меньшее значение имеет закрепление их в повседневности, распространение в различных сферах жизни, обретение устойчивости. Без защитного пояса традиций цивилизация идет к опасной черте. Неустойчивое положение, хаотическое движение, неопределенность перемен сопровождается бесчисленными злодеяниями и деморализацией.
Другой причиной Надлома А. Тойнби называет потерю инициативы. Энергия общества уходит лишь на поддержание ранее достигнутого положения, а для движения вперед нет ни стимула, ни внутренних ресурсов. Движение замирает, цели утрачены, а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму.
Творческое меньшинство, некогда инициатор изменений, лишается Прометеева Огня и для поддержания своего авторитета опирается лишь на грубую силу. “В результате - ад кромешный”13. Лидеры вырождаются в правящее меньшинство. Добившись успеха, они успокаиваются, “почивают на лаврах” и озабочены лишь собственным благополучием. Наступает психологическая катастрофа опьянения успехом. Правящая элита оказывается неспособной к творческим решениям, но продолжает удерживать в своих руках власть. Она теряет свои творческие потенции, впадает в пресыщение и необузданность, которые неминуемо ведут к гибели.
Симптомом Надлома цивилизации является идолопоклонство. А. Тойнби определяет его как «интеллектуальное, морально-ущербное и слепое обожествление вместо целого части, твари вместо Творца и времени вместо вечности. Это одно из заблуждений человеческого духа, имеющее следствием превращение “высоких божественных трудов” в “мерзость запустения”»[116].
В практической жизни это может проявиться во всеобщем поклонении отдельной личности, социальному институту, техническому средству. Идолопоклонство приводит к бессмысленной растрате человеческой энергии, подталкивает к неравной борьбе, напрасному самопожертвованию, жесткому контролю, пресечению разнообразия, преследованию инакомыслия.
Основной критерий и причина надломов цивилизации заключается во внутреннем взрыве, который приводит к утрате свойств самоорганизации. Социальные трещины - следы этого взрыва - бороздят тело надломленного общества.
Так Надлом приводит к Распаду цивилизации.
При “вертикальном” типе раскола общество распадается на ряд локальных государств, это служит основанием для кровопролитной братоубийственной войны. Междоусобные конфликты изматывают всех, порождают враждебность и военный психоз, стимулируя изобретение средств массового уничтожения. “Эта война поглощает ресурсы, истощает жизненные силы. Общество начинает пожирать само себя”[117]. Не менее чем в четырнадцати из шестнадцати случаев надломов цивилизаций, главной их причиной была эскалация междоусобных войн. Остановить их может сокрушительный удар по противнику и установление твердой власти и порядка.
Другой тип раскола - в “горизонтальном” делении общества, появлении новых слоев, сословий, общин, классов. Между ними могут складываться отношения вражды или сотрудничества. Но раскол есть порождение злых страстей, в нем сильны тенденции дезинтеграции. Распад цивилизации идет в общественных структурах и затрагивает души людей, вызывая эмоции недоверия, зависти, зла, переоценку ценностей.
Правящее меньшинство занимает оборонительную позицию, всячески пресекая попытки обновления курса. Однажды удачно ответив на Вызов истории, оно воздерживается от повторения своих подвигов, сопротивляясь переменам, сохраняя полученные привилегии. Если в прошлом творческое меньшинство было открытым и пополнялось мыслящими людьми из различных слоев, то теперь оно превратилось в замкнутую систему, группу, строго оберегающую себя от инициативных лидеров. Для него характерна социальная, духовная и душевная косность. Вызовы истории продолжают поступать, но они не получают Ответа.
Правящее меньшинство не в состоянии преодолеть кризис, ибо не желает ничем рисковать в страхе потерять “свое кресло”. Оно упрямее “соляного столпа”, в который превратилась жена Лота в наказание за то, что оглянулась на обреченные города. В силу своей косности, правящее меньшинство приговаривает себя к неучастию в творчестве и тем самым совершает “Великий Отказ”. Оно утрачивает свой авторитет и привлекательность в глазах многих, ореол власти тускнеет и не вызывает желания подражать ему или поклоняться.
Правящее меньшинство еще продолжает удерживать свою власть, опираясь на насилие, либо привлекая к себе “вундеркиндов”, соблазняя их привилегиями и обещаниями. Правящее меньшинство неоднородно, в нем А. Тойнби выделяет типы расточителя, палача и завоевателя. Главной опорой становится универсальное государство, которое охраняет завоеванные привилегии.
Социальный раскол приводит к увеличению слоев, потерявших свое прежнее положение.
А. Тойнби называет их “новые бедные”. Среди них беженцы, мигранты, разорившиеся аристократы, утратившие власть чиновники, разоренные крестьяне, бывшие воины. Мера страданий этих людей различна, но их объединяет общее состояние отторжения от общества, неудовлетворенность, отчуждение. Их облик соткан из жестокости и ненависти, они беспощадны к своим палачам, обвиняя их в беззакониях и произволе. Это “горючий” материал для бунтов и мятежей, ибо в жестокости они превосходят своих притеснителей.
Но правящее меньшинство опирается на диктаторский режим и военную технологию, подавляя всяческие восстания. На окраинах государства, народы, находившиеся прежде под влиянием и протекторатом, тоже обретают агрессивность, вступая в вооруженную борьбу с правящей элитой. В растущей цивилизации три мощных потока - экономика, политика и культура - объединены в единое целое, которое можно уподобить белому свету, вбирающему в себя все цвета.
В период упадка это единство распадается, при этом могут получить преобладание либо экономический фактор, либо политические силы. Но почти всегда их усиление сопровождается снижением культурного влияния, происходит потеря нравственных ценностей. Среди выделенных трех элементов в жизни общества преобладающее значение имеет культура. Она представляет собой “душу, кровь, лимфу, сущность цивилизации; в сравнении с этим экономический, и тем более политический планы кажутся искусственными, несущественными, заурядными созданиями природы и движущих сил цивилизации. Как только цивилизация утрачивает внутреннюю силу культурного развития, она немедленно начинает впитывать элементы чуждой культуры. Культурное влияние оказывается куда более благодатным и полезным, чем заимствования в экономическом или же политическом плане”[118]. Соседи отворачиваются от общества, потерявшего свою душу и изменившего внешность, с пренебрежением относятся к его культуре, хотя могут продолжать заимствовать технические достижения или социальные институты.
Главным бедствием распада цивилизации А. Тойнби считает раскол в человеческой душе. Он проявляется в различных формах, затрагивает поведение, чувства, жизнь в целом. Духовный опыт раскола приобретает различные формы - от апатии, пассивности до бунта, мятежа. По мере нарастания социального распада альтернативные решения становятся все более полярными. Они приходят на смену бездумному подражанию и конформизму в прошлом и представляют собой попытку выйти « из общей шеренги».
Пассивная форма поведения - отшельничество, общение с природой, разочарование в общественной деятельности. Активная альтернатива этому - самоконтроль, когда душа “берет себя в руки”. В сфере чувств человек испытывает болезненную зависимость от сил зла, которые постоянно демонстрируют свою неуязвимость и непобедимость. Душа ощущает неизбежность своего поражения, тщетность усилий, неспособность к сопротивлению. Она попадает в “смесительный котел”, где сочетаются несовместимые ценности и традиции. Активность ищет выхода в соединении человечества с Космосом и Богом.
Но в любых формах, пассивной и активной, проявляется стремление человека обрести убежище, не втягиваться в конфликты. Это выражено в новой формуле жизни, когда предпочтение отдается микрокосму вместо макромира. На фоне этих настроений появляются различные поиски смысла жизни, возврата к природе, возрождения прошлых традиций, обращение к будущему взамен настоящего. А. Тойнби называет две наиболее типичные тенденции: архаизм и футуризм. Но обе формы представляют собой лишь попытки замазать трещины распада цивилизаций и приводят в конечном счете к разрушительному Насилию.
Утрата жизненного порыва выражается в чувстве непредсказуемости будущего потока жизни, которое испытывает большинство людей в условиях распада. Эта боль есть наказание за грех идолопоклонства, за воздвижение культа тварного вместо Творца. Когда свергают кумиров, люди чувствуют себя обманутыми, и это сопровождается ожиданием неотвратимости наказания за догматическую веру. Спасение видится в покаянии, очищении от скверны, искуплении вины, в отречении.
Правящее меньшинство неудержимо движется к финалу. Оно приносится в жертву, размывается новыми пришельцами, оттесняется на периферию истории, будучи не в состоянии ни ответить на новый Вызов, ни добровольно совершить самоубийство. Происходит “вульгаризация” правящего меньшинства, принимающая форму вынужденного партнерства с деловым миром, и это оказывается наиболее действенным средством в прорыве социальных барьеров. Философия правящего меньшинства быстро отцветает, попадая под влияние религии. И в современном обществе можно распознать аналогичные симптомы. Религия процветает, философия утрачивает прежнее влияние и привлекательность. Первенство выскальзывает из рук правящего класса: он больше не способен обратить людей в свою веру.
Анализируя периоды Генезиса – Роста – Надлома - Распада цивилизаций, А. Тойнби ставит вполне правомерный вопрос: что же ожидает общество и его культуру в будущем? Исторический процесс бесконечен, хотя его локальные формы смертны. Одни разрушаются, оставляя лишь воспоминания о своем былом могуществе; другие продолжают существование, но в виде реликтов, не внося ничего нового; третьи - дают начало новым формам. Болезненное разрушение привычных форм жизни слабому духом человеку представляется катастрофическим, однако более проницательный взгляд может увидеть иную тенденцию. А. Тойнби называет ее стремлением к высшему духовному единству и возникновению универсального государства. Но это очень отдаленная перспектива.
Выход из кризиса
Пытаясь найти выход из кризиса, А. Тойнби подробно рассматривает три возможных пути: архаизм, футуризм и преображение.
1)Архаизм представляет собой попытку возвратить некоторые былые формы жизни, заставляет идти вспять, сквозь пороги и водопады, в надежде отыскать ту тихую заводь, что поглотила их отцов в смутное время, о чем с горечью повествуют сохранившиеся предания.
Архаизм - это тщательная и хорошо продуманная политика, цель которой - плыть против течения жизни, хотя при этом она требует от пловца определенного усилия и умений. В известном смысле архаизм означает “замораживание” жизни, как об этом писал еще в XIX в. русский философ К. Леонтьев. А иногда архаизм стремятся выдать за возрождение, возврат к прежним символам, социальным институтам, религиозным праздникам, обычаям, обрядам, традициям, художественным стилям, усиливая интерес к родному, но забытому языку. Движение за возврат к прошлому, предпринимаемое в целях излечения душевной болезни, может быть принято лишь частично, ибо воспринятое некритически оно “открывает дверь для самых бесцеремонных и безудержных новаций”[119]. Архаист занят примирением Прошлого и Настоящего. Он либо уходит в Прошлое, оставляя Настоящее; но тогда броня его убежища не выдерживает натиска Жизни. Либо пытается возродить Прошлое через Настоящее: и тогда он скатывается на грань вандализма, ибо в Настоящем черты Прошлого искажены до неузнаваемости.
2)Футуризм представляет обратную сторону архаизма. Их направления различны, но способ один. Футуризм отвергает настоящее во имя незнакомого Будущего. Он основан на заимствовании якобы передовых форм и вначале охватывает повседневную жизнь - стиль одежды, моду, манеры, формы отдыха, виды искусства. Футуризм характеризуется нигилистическим отношением к наследию, отвергает устоявшиеся стили в политике, науке, искусстве и устремляется в будущее, поддерживая и утверждая различные формы новаторства. Но прогрессивность футуризма иллюзорна, и вскоре он исчерпывает творческий импульс.
Как архаизм, так и футуризм обнаруживают свою несостоятельность при выходе из кризиса. Но жизнь общества в период распада не может остановиться. Вызовы истории требуют Ответа. В этой ситуации все надежды обращены к тем лидерам, которые способны предложить новый путь. А.Тойнби пишет, что спаситель распадающегося общества может явиться с мечом, опираясь на Насилие. Меч может быть обнажен или спрятан в ножны. Но в любом случае ужасный демон Насилия обнаруживает самоубийственную неуемность, и время работает против тех, кто возлагает свои надежды на агрессию.
Иногда в роли спасителя может выступить политический пророк, находящийся в изгнании. Он окружен ореолом славы и благородства и часто бывает возведен в ранг мученика. Он использует “машину времени” для перехода из Прошлого в Настоящее. Но, как правило, его успех бывает временным и иллюзорным.
Еще одно средство спасения состоит в выдвижении лидером мудреца или “философа в маске короля”. Первоначально его порывы благородны, но власть заставляет его отойти от гуманных устремлений, отбросить в сторону свод нравственных норм и воспользоваться мечом, который он предусмотрительно сохранил под мантией философа. Тем самым он утрачивает мудрость, приобретая черты лицемера, и это обрекает его на поражение, ибо “взявший меч от меча и погибнет”. Распад цивилизации нуждается в спасителе, который может внести успокоение в человеческие души, а это возможно только силой Веры в Бога. Она указывает выход из того проклятого Града, в котором оказалось общество.
3)Наряду с религиозным возрождением, главным условием спасения является создание универсального государства. Эта цель ведет к временной остановке социального распада, оживлению творческих сил и надежд. Рано или поздно универсальное государство тоже погибнет, и оживление представляет собой лишь достаточно краткую фазу, за которой следует неизбежное падение.
Универсальное государство - симптом социального распада, попытка взять процесс надлома под контроль, предотвратить падение в пропасть. Это “бабье лето” общества, последний всплеск тепла перед сыростью осени и холодом зимы. Универсальное государство, несмотря на свой неизбежный крах в будущем, воспринимается его жителями как Земля Обетованная, как цель исторического прогресса. Именно в этом состоит третий путь- Преображение.
Но эти надежды иллюзорны, ибо в недалеком будущем универсальное государство неизбежно разрушится, будет опрокинуто вторжением чужой цивилизации, и на его руинах возникнет новое общество.
Источник иллюзии заключен в силе личного обаяния основателей универсального государства, в устойчивости веры в бессмертие, укрепляемой грандиозностью всех сооружений и учреждений. Немалое влияние оказывает всеобъемлющий характер универсального государства, его тоталитарность, стимулирующая психологическое чувство социального единства.
Универсальное государство представляет собой последнюю фазу общества, а мираж бессмертия возникает вследствие ошибочного восприятия его как цели человеческого существования. В период смут и междоусобных войн, когда всюду льется кровь, а жестокость и нетерпимость становятся всеобщими, универсальные государства возникают, чтобы остановить кровопролитие, заменив борьбу сотрудничеством и кооперацией. “Беженцы, изгнанники, переселенцы, рабы и другие жертвы жестокого века при более человечном режиме универсального государства становятся купцами, профессиональными военными, странствующими философами, миссионерами, то есть всеми теми, кто распространяет культуру, не прибегая, как правило, к насилию”[120].
Для культурной композиции универсального государства характерна высокая степень разнообразия. Его изначальное предназначение - установление мира и согласия, избавление от бед смутного времени. Одно из средств достижения согласия состоит в возрастании роли религии в обществе, которая становится жизнетворным центром и ядром универсального государства.
Вселенская Церковь впитывает в себя энергию распадающейся цивилизации. Она выражает психологическую потребность людей в преодолении дискомфорта, вызванного смутным временем, открывая каналы для духовности, берет на себя нравственную и интеллектуальную ответственность за состояние дел.