География власти изучает представленность регионов в структурах центральной власти, на высших государственных постах. Речь, таким образом, идет о доступе территорий к власти, их роли в формировании политической элиты.
Распределение власти между территоральными группами существует в любом государстве. В традиционных обществах порядок этого распределения (его можно назвать региональным порядком по аналогии с геополитическими порядками) имеет принципиальное значение. Для государств Азии и Африки очень характерен межрегиональный раздел власти: представители определенных регионов занимают определенные должности, а один из региональных кланов является правящим. Здесь складываются центры власти в географическом смысле этого слова - территориальные группы, ведущие борьбу за власть и достигающие компромисса по поводу должностей. Подбор кадров по принципам землячества и кумовства обычно преобладает, поэтому региональные группировки настороженно следят за кадровой политикой и добиваются большей представленности в органах власти. Борьба за власть в этих странах может описываться в терминах баланса сил между регионами. Нарушение регионального порядка часто приводит к вооруженным конфликтам.
Классическим примером конфликта по поводу географии власти может считаться таджикский. В этой республике в советское время сложился региональный порядок, в соответствии с которым верховная власть принадлежала выходцам из северной Ленинабадской области. В конце перестройки в республике были введены должности президента и вице-президента. На втором по значимости месте в новой системе власти оказался представитель южной Кулябской области. В результате сформировалась правящая коалиция ленинабадского и кулябского кланов. Ей противостояли представители Гармского региона и Памира, которые оказались в оппозиции и приняли лозунги исламизации или демократизации. Ленинабадцы и кулябцы остались на консервативных советских позициях. Идеологическое размежевание было вторичным, поскольку речь шла о борьбе за власть между региональными группировками. Началась гражданская война. В Таджикистане несколько раз менялась региональная конфигурация власти (был период, когда у власти оказались представители Памира и Гарма, затем Памира и Ленинабада). Наконец, фактическую победу в войне одержал кулябский клан, который в целях обретения устойчивости допустил на вторые роли в государстве ленинабадцев. Таким путем был восстановлен баланс сил, но в дальнейшем он претерпевал новые изменения.
Государственная власть делится в соответствии с логикой регионального порядка в большинстве постсоветских государств Закавказья и Центральной Азии. Можно заметить, что в Узбекистане лидерство принадлежит самаркандцам, которых представляет президент И.Каримов. В то же время оппозиционные настроения особенно характерны для элиты Ферганской долины - второго мощного центра власти в республике со своими историческими традициями (на периферии находится Хорезм со своими традициями). Своя география власти характерна для Казахстана: казахи исторически делятся на представителей Старшего, Среднего и Младшего жузов, причем власть традиционно принадлежит Старшему жузу (главный центр - Семиречье), к которому относятся и многолетний советский руководитель республики Д.Кунаев, и президент постсоветского Казахстана Н.Назарбаев. В Азербайджане у власти долгие годы находится выходец из Нахичевани Г.Алиев, руководивший республикой и в советские годы (интересно, что в постсоветский период президентом Азербайджана некоторое время был другой нахичеванец А.Эльчибей).
Региональные порядки характерны и для полиэтнических государственных образований. Можно вспомнить современную историю Афганистана, в котором в качестве главных центров власти выступали пуштуны, таджики и узбеки. При президенте Б.Раббани - этническом таджике в северных районах страны возникло полуавтономное государственное образование узбекского генерала Р.Дустума, от Б.Раббани дистанцировалась группировка пуштунов во главе с Г.Хекматиаром. Пуштуны составили ядро движения талибов, которое впоследствии захватило власть на основной части территории страны. В Афганистане, как и в других полиэтнических государствах, национальное происхождение лидера имеет огромное значение.
В нашей стране в качестве примера можно привести систему власти в Дагестане. В советское время партийным руководителем республики был аварец - представитель самого крупного дагестанского этноса, Верховный Совет возглавлял даргинец (второй по численности этнос), Совет министров - кумык (третий этнос). В настоящее время главой республики является даргинец, премьер-министром остается представитель кумыков, а законодательную власть возглавляет аварец. Даргинец избран мэром столицы республики Махачкалы. Существует и распределение сфер влияния в экономике: аварцы контролируют нефть, лакцы - рыбное хозяйство и др. Заметим, что из крупнейших народов Дагестана на периферии властных отношений оказываются лезгины.
Возможны различные сценарии раздела власти между территориальными и этническими группами. Распространена моноцентрическая конфигурация власти, когда одна из групп стремится к монополии на власть и во многом ее добивается. На вторые-третьи роли привлекаются лояльные представители других групп. Часто это дань традиции. Например, в Казахстане признано легитимным политическое лидерство Старшего жуза, в Таджикистане до недавнего времени признавалось особое право на власть ленинабадцев. Нередко в стране устанавливается власть активного меньшинства, которое теми или иными способами удерживается у власти. Так, из явно периферийных регионов своих государств происходят лидеры Азербайджана (Г.Алиев), Грузии (З.Гамсахурдиа, Э.Шеварднадзе). Однако часто используется принцип коалиции, когда власть делится между несколькими группами в соответствии с определенным порядком.
В некоторых странах предпринимались попытки институционализации раздела власти между основными общинами. Например, в Ливане президентом становится выходец из христианской общины, премьер-министром - мусульманин-суннит, а спикером парламента - мусульманин-шиит. Рост численности мусульманского населения, в т.ч. шиитского поставил на повестку дня вопрос об “ущемлении” прав мусульманских общин, что привело к эскалации конфликта. Аналогичная попытка имела место в Боснии и Герцеговине до начала военных действий: председателем президиума - коллективного органа управления Боснии и Герцеговины стал мусульманин, спикером парламента - серб, премьер-министром - хорват.
Наряду с географией власти возможно выделение родственного научного направления - географии элитогенеза. В рамках этого направления предметом анализа является происхождение политической элиты страны, в то время как география власти больше сосредоточена на проблемах региональных порядков. Анализируются в первую очередь места рождения политической элиты. Определяются границы ареалов происхождения политической элиты, называемые районами элитогенеза.
География происхождения лидеров значима в любом государстве, а не только в традиционных обществах Азии и Африки. Взгляды лидера на мир, на политику во многом зависят от среды, в которой он формируется как личность. Каждый лидер представляет определенную региональную политическую культуру с ее традициями и приоритетами. Его приход к власти может привести к изменению геополитического кода страны, ее внешнеполитических приоритетов, отношений с соседями. Смена власти отразится и на внутренней политике, изменит стиль руководства, отношения с национальными меньшинствами и др.
Кроме того, практически каждый политический лидер занимается региональным лоббированием, т.е. оказывает помощь своему региону. Это может быть выделение средств региону, запуск перспективных экономических программ, выгодных для этой территории, продвижение на ключевые посты земляков и др. В США считается общепринятым для всякого конгрессмена или сенатора посвящать свою политическую деятельность развитию собственного избирательного округа в надежде на то, что благодарные избиратели изберут его в парламент на очередных выборах (политика “бочки солонины” - pork barrel).
Поэтому и в западных демократиях, не говоря уже о традиционных обществах, география элитогенеза может быть интересным и важным направлением. Действительно, есть определенный смысл в том, что американский президент Б.Клинтон был губернатором штата Арканзас, Р.Рейган - выходец из Калифорнии, а Дж.Картер - из Джорджии. В Испании основной базой социалистической партии, которая долгое время правила страной, была южная историческая область Андалусия - родина бывшего премьер-министра Ф.Гонсалеса - выходца из Севильи (можно вспомнить, что каудильо Франко родился в Галисии на северо-западе Испании). Определенные региональные культуры представляли такие известные лидеры, как Наполеон (Корсика), Ш. де Голль (Лилль во Фландрии у бельгийской границы), Мао Цзэ Дун (южная провинция Хунань) и др. Места рождения крупных политических лидеров получают известность, развиваются не без помощи знаменитых земляков (как Тикрит в Ираке), а после смерти лидеров становятся своеобразными достопримечательностями и даже местами поклонения (мемориальный комплекс в Ульяновске, где родился В.Ленин).
Определена даже закономерность: кардинальное обновление политики страны часто проводят сильные лидеры - выходцы из окраинных районов государства, ранее не игравших значимой роли в политическом процессе. Так, Жанна д’Арк была родом из германоязычной Лотарингии, а Наполеон родился на Корсике. Многие диктаторы 20 в. тоже происходили с периферии: А.Гитлер родился в Верхней Австрии, И.Сталин в Грузии, лидер хорватов-усташей А.Павелич в Герцеговине и т.д.
Можно привести много примеров того, как происхождение лидера влияет на политику страны. Известны глубокие политико-культурные различия между районами Украины. Греко-католическая Галичина, никогда не входившая в состав России до сталинских времен, стала центром украинского национализма, основной базой Руха и национально-радикальных движений. Партии и движения пророссийской ориентации чаще создавались в Крыму и русскоязычных восточных районах Украины. Победа уроженца Ровенской области (Волынь) Л.Кравчука на президентских выборах привела к торжеству “самостийности” (хотя последовательные националисты на выборах его не поддерживали). На следующих выборах победу одержал уроженец Черниговской области Л.Кучма, долгое время работавший в русскоязычном Днепропетровске. На выборах он опирался на дружную поддержку Восточной Украины.
Заметим также, что президент Белоруссии А.Лукашенко происходит из восточной Могилевской области, в которой традиционно развиты пророссийские ориентации. А.Лукашенко пришел на смену С.Шушкевичу (уроженец Минска) и В.Кебичу (выходец из западных районов Минской области). Характерно, что позиции белорусских националистов сильнее в западной Гродненской области, где велико польское население и сильны позиции католической церкви.
Говорят также о политико-психологических различиях между политическими лидерами - выходцами из разных районов. Например, в сербской политике иногда выделяют два типа лидеров - динарский и моравский. Лидеры первого типа происходят из южных горных районов Сербии, они считаются более жесткими политиками, для них свойственны националистические настроения (тем более, что в горах сформировалась сербская государственность). Моравский тип сложился в придунайских равнинных районах, где расположен Белград. Политики этого типа, как считают, либеральнее “динарцев”.
Анализ мест рождения политических лидеров - не единственный метод географии элитогенеза. Предметом исследований являются геобиографии политиков, т.е. их жизненные пути, положенные на географическую карту. Действительно, важно не только, где родился тот или иной лидер. Необходимо учитывать, где он вырос, получил образование, в каких точках работал и на каких постах. Тогда становится возможным целостное представление о том, какая среда “воспитала” политика, с какими региональными культурами он связан.
Своя география элитогенеза была характерна для СССР. Можно, например, проанализировать происхождение советской партийной элиты (члены и кандидаты в члены политбюро ЦК КПСС) за все время существования Советского Союза. Бросается в глаза отсутствие выходцев из Дальнего Востока. Интересной тенденцией было постепенное снижение доли москвичей, которая немного выросла лишь при М.Горбачеве. Зато все время до брежневского правления включительно происходил рост представительства Центрально-Черноземного района. Росло и представительство Восточной Украины. В период, когда у власти находился Н.Хрущев, этот район стал одним из ведущих в элитогенезе (21% представителей высшей партийной элиты). В то же время доля выходцев из Центрального района снижалась до периода правления Л.Брежнева и лишь потом начала расти. Обобщая сказанное, можно говорить о резком усилении южан (как русских, так и украинцев) при Н.Хрущеве и Л.Брежневе.
После войны постоянно росла доля выходцев из республик Закавказья и Средней Азии (когда в политбюро стали включать грузин, азербайджанцев, казахов и узбеков). При этом в периферийном положении оставались такие республики, как Армения, Киргизия, Таджикистан и Туркмения. В годы перестройки впервые произошло усиление активности выходцев из восточных районов страны - уральцев и сибиряков (можно назвать хотя бы Б.Ельцина и его политического антипода Е.Лигачева).
Другой подход в географии элитогенеза предполагает картирование мест рождения политических лидеров и выделение ядер элитогенеза. Для советской партийной элиты крупнейшими такими ядрами были Среднерусское, Восточно-Украинское, Нижневолжское, Средневолжское, Смоленско-Тверское, при Л.Брежневе появилось еще и Восточно-Белорусское ядро. Выделяются и отдельные центры. Так, Москва и Санкт-Петербург дали за все время существования советского государства по девять своих уроженцев в высшую партийную элиту страны. По три политических лидера “вырастили” Самара, Воронеж и Тверь. Из регионов особенно отличились Тверская и Нижегородская области (по 10 лидеров), Московская, Смоленская и Днепропетровская области (по шесть). Исследовать можно и представительство различных поселенческих структур. Так, происходил постоянный рост доли уроженцев сел и малых городов, т.е. среды, обычно ассоциируемой с консерватизмом (от 50% при В.Ленине до почти 80% при Н.Хрущеве). Зато при М.Горбачеве этот показатель снизился до 60%, во власти вновь появились выходцы из крупных городов.
Исследование географии элитогенеза в России позволяет выделить некоторые элементы регионального порядка. Например, сразу два генеральных секретаря ЦК КПСС 1980-х гг. Ю.Андропов и М.Горбачев были уроженцами Ставропольского края, причем последний считался протеже первого. В постсоветское время заговорили о “свердловском клане”, сформированном уроженцем Свердловской области, бывшим первым секретарем Свердловского обкома КПСС Б.Ельциным, в который включали других свердловчан, задававших тон в первые годы ельцинского правления - В.Илюшина, Ю.Петрова, Г.Бурбулиса и др.
Контрольные вопросы
1. Что изучает политическая регионалистика?
2. Опишите известные в политической географии подходы к исследованиям территориальных структур (отношения “центр-периферия” и диффузия инноваций).
3. Назовите основные типы административно-территориального деления и связанные с ними проблемы государственного развития.
4. Какой предмет исследований имеет география власти?
5. Опишите особенности географии элитогенеза в различных странах.
6. В чем смысл понятия “политический ландшафт”?
7. Какие научные подходы использует географическая конфликтология?
8. Назовите зоны этнополитической конфликтности на территории России.
Основная литература
1. Бугаев В.К. Методологические аспекты административно-территориального деления Российской Федерации // Известия РГО, 1993, т. 125, вып. 3, с. 17-23.
2. Грицай О.В., Иоффе Г.В., Трейвиш А.И. Центр и периферия в региональном развитии. М., Наука, 1991.
3. Журавлев А.Н. Развитие представлений о процессах взаимодействия географического пространства и нововведений // Известия РГО, 1992, т. 124, вып. 3, с. 282-288.
4. Туровский Р.Ф. Политический ландшафт как категория политического анализа // Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 1995, №3.
Дополнительная литература
1. Акименко А., Алексеев А., Лавров А., Шувалов В. Путь к совершенной модели административного устройства // Федерализм, 1996, №2, с. 127-144.
2. Журавлев А.Н. Диффузия политических нововведений как пространственный процесс (Автореферат дисс. ... канд. географ. наук). СПб, 1993.
3. Каганский В.Л. Административно-территориальное деление: логика системы и противоречия в ней // Известия Академии наук, серия географическая, 1993, №4, с. 85.
4. Кистанов В.В. О совершенствовании административно-территориального устройства // Региональные исследования экономики СССР: новые подходы. М., 1991, с. 71-77.
5. Транин А.А. Административно-территориальная организация капиталистического государства. М., 1984.
6. Шигер А.Г. Административно-территориальное деление зарубежных стран. М., 1956.
7. Этнические и региональные конфликты в Евразии. Книга 3. Международный опыт разрешения этнических конфликтов. М., Весь Мир, 1997.
8. Centre and Periphery. Ed. by J.Gottmann. Beverly Hills and London, Sage, 1980.
9. Hagerstrand T. Innovation Diffusion as a Spatial Process. Chicago, The University of Chicago Press, 1967.
10. Hechter M. Internal Colonialism: The Celtic Fringe in British National Development. London, Routledge, 1975.
11. Jordan T., Rowntree L. The Human Mosaic. A Thematic Introduction to Cultural Geography. New York, Harper&Row, 1986.
12. Rokkan S. Dimensions of state formation and nation building: a possible paradigm for research on variations within Europe // The Formation of Nation States in Western Europe. Ed. by C.Tilly. Princeton, N.J., Princeton University Press, 1975.
13. Rokkan S. Economy, Territory, Identity. Beverly Hills, Sage, 1983.