Эти концепции находят свое выражение в поисках оптимальной модели европейской интеграции, позволяющей самостоятельно формулировать единый геополитический курс, без которого Европа не сможет противостоять американскому влиянию и останется политическим карликом. В свете глобальных угроз перед европейцами стоит задача превратить до недавнего времени расколотый континент в единое целое. Основная идея архитекторов новой Европы — усилить роль Евросоюза в мировой политике до того уровня, которую играет ЕС в мировой экономике. Однако конфликт вокруг Ирака показал неспособность двадцати семи членов Европейского Союза проводить единую внешнюю политику. Они не смогли сформулировать общую позицию. Несмотря на это, традиция антиатлантизма и континентальной специфики Европы приобретала разные версии.
Школа новых консервативных революционеров
Данная геополитическая школа ориентирована на обоснование геополитической специфики Европы и имеет антиатлантическую направленность.
Истоки этого течения берут начало в XX в. в довоенной Европе (в Германии) - «старые правые» и идея «консервативной революции» или «третий путь». Впервые понятие «консервативная революция» применил немецкий публицист Артур Меллер ван ден Брук (1876—1925).
В 20-е годы XX в. немецкая консервативная мысль обретает политически радикальные формы. Ван ден Брук считал инструментом такой революции национальную идею, а главным врагом — господствующее мировоззрение того времени — либерализм. После поражения в Первой мировой войне (1914—1918) борьба за «восстановление Германии» стала для «старых правых» религией. По Шмитту, на основе пангерманской идеи должно быть создано Немецкое Большое пространство (рейх). Самой радикальной версией «третьего пути» в Германии был национал-большевизм как сочетание антикипитализма с крайним национализмом. В работе «Пруссачество и социализм» Освальд Шпенглер противопоставлял английский национальный дух, основанный на индивидуализме, прусскому, подчиняющему личность обществу и требующему исполнения долга перед государством.
Геополитическая концепция «новых правых» основана на утверждении, что государство-нация уступает место в качестве основного субъекта геополитики «большим пространствам» — интеграционным группировкам, которым принадлежит будущее на геополитической карте мира.
Политическое кредо новых правых выражает лозунг: «Прежде всего - Европа, и лучше даже с Востоком, чем с Западом».Их радикальная антиатлантическая геополитическая ориентация обнаруживается в поисках союзников на Востоке, в конструировании стратегических «восточных» альянсов Европы, не скрывая своего интереса к Китаю и Индии.
«Новые правые» европейские геополитики сохранили преемственность идей «старых правых», дополнив их новыми подходами и проектами консервативной революции и национал-большевизма. Сегодня «третий путь» в интерпретации «новых правых» выступает как синтез идей органической демократии и социалистических лозунгов.
Базовые принципы школы новых консервативных революционеров:
- противопоставление Европы (включая Россию) океаническому (атлантистскому) Западу и прежде всего США;
- следование основополагающим идеям немецких геополитиков-континенталистов;
- германофильство и русофильство.
Модели объединенной Европы
С 60-х годов XX в. общепризнанным лидером «новых правых» был французский философ Ален де Бенуа. Одним из первых он выдвинул проект «Федеральная империя». Она представляла собой этнически дифференцированный конгломерат разнородных государств, стратегически интегрированных в единый геополитический блок. Модель объединенной Европы была им выражена в формуле: «Единая Европа ста флагов».
В начале 60-х годов XX в. другой проект «юной Европы» — «Европа от Владивостока до Дублина» выдвинул один из самых активных «новых правых» — бельгийский консервативный революционер Жан Тириар (1922—1992).
Долгое время Тириар возглавлял общеевропейское движение «Новая Европа», которое стремилось к созданию «Европейской империи». Он полагал, что основой глобального евразийского проекта XX в. должна стать ось Дублин — Владивосток, включающая Урал, Сибирь, Дальний Восток, которые станут продолжением «большого пространства Европы», противостоящего США. При этом россиянам в случае образования такой оси Тириар обещал европейское гражданство, политическую и финансовую стабильность и реванш над США. В строительстве «Европейской империи», которая бы объединяла независимые этнические группы, он видел спасение от мондиализма США.
В отличие от проекта А. де Бенуа, этот имперский проект был более радикальным: он предполагал унификацию геополитического пространства, его автаркию и центризацию власти. При этом Тириар считал по-прежнему актуальным континентальный блок Хаусхофера Берлин — Москва — Токио. Он объявлял СССР наследником Третьего рейха, которому ничего не остается, как, двигаясь с востока на запад, выполнить то, что Третий рейх не сумел проделать, двигаясь с запада на восток. Известно, что он делал личные попытки к сближению с Москвой, предупреждал СССР о геополитической катастрофе (за 15 лет до крушения советской империи), если не будут предприняты решительные шаги по сближению с Европой против США. Но его планы в СССР были отвергнуты.
«Новые правые» неустанно подчеркивают континентальность своего геополитического проекта, противопоставляя Европу атлантическому Западу. При этом они поощряли регионалистские тенденции внутри объединенной Европы, поскольку регионы сохранили европейскую традицию, а мегаполисы «заражены духом американизма». В рамках этой геополитической модели решающим европейским альянсом должен стать союз Франции и Германии, вокруг которых объединится «Срединная Европа».
Видный французский философ Дени де Ружмон пришел к идее «Европы регионов» от персонализма, в центре внимания которого — «выживание человека» в условиях деградации человеческих отношений в больших городах и «технической агрессии против природы». Выступая против «урбанистической деградации» и «деградации земли», де Ружмон видит выход в создании «мягкой» технологии, которая связана, прежде всего, с сельским хозяйством, а не с тяжелой промышленностью, с чувствами, а не с абстракциями. Нынешний кризис он рассматривает как результат реализации индустриальной утопии, за которую ответственны национальные государства. Именно национальные государства стимулировали развитие индустрии и в первую очередь военной техники. После двух мировых войн, спровоцированных «игрой европейских национализмов», стало ясно, как рассуждает далее де Ружмон, что национальное государство существует для войны — как по своему происхождению, так и на каждом этапе своего развития, последним из которых будет «тоталитарное государство». Выход — в регионализации Европы.
Под регионализацией автор подразумевает, в первую очередь, «новую модель объединения людей», «переделать общество на основе личностных, коммунитарных и региональных отношений». Необходимо воссоздать «небольшие единства личностей, в которых возможно их соучастие». Семья является примером и первичной формой сосуществования и воспроизводства. На этом естественном основании вырастают все прочие, основанные на общности ассоциации (коммуны). Так же как личность требует коммуны, коммуна требует региона, а регион — континентальной федерации. «Европа государств» является противоречием в терминах. Федерация европейских народов — такова альтернатива национального государства.
Излагая свое понимание региона, де Ружмон подчеркивает, что география как таковая не играет большой роли в образовании регионов. Более важны этнические различия, связанные не с расовыми признаками, а с единством культуры, нравов, стереотипов и привычек, социальных структур, языка. Главную роль играет язык, но деление Европы на регионы по этому принципу привело бы к возникновению множества мини-государств. Экономические проблемы для деления на регионы не имеют значения, так как они, за исключением глобальных, могут быть решены на уровне региона. Главный фактор — это участие в гражданской жизни, автономия и самоуправление общин.
Дени де Ружмон формулирует несколько вариантов будущей «федерации регионов» и «нисхождения государства».
Государства станут еще более тоталитарными и границы между ними — более закрытыми. Европейские страны превратятся во множество сателлитов двух сверхдержав (тогда еще СССР и США).
Реакцией на укрепление национального государства станет усиление сепаратизма, что приведет к расколу крупнейших национальных государств. Автономисты и сепаратисты во всей Европе будут требовать независимости, подкладывать бомбы, совершать покушения, захватывать заложников и т.п.
На месте Европы государств возникнет Европа регионов. Франция, Германия, Швейцария останутся, не потеряв того морального единства, которое обрели за много веков, но государства исчезнут.
Концепция видного французского регионалиста де Ружмона, основанная на принципе важности малых единиц, была дополнена культурными аспектами федерации.
Европейская культура не является суммой национальных культур, ибо она существовала ранее государственных образований. Культура всех европейских народов — одна, сформировавшаяся под воздействием общего для всех индоевропейского, грека латинского, кельтского и германского влияния, воспринятого в разных пропорциях.
Идеи Дени де Ружмона направлены на замену национального государства малыми автономными органическими коммунами, федерированными в более широких рамках, гарантирующих культурный партикуляризм и ничем не скованное экономическое взаимодействие.