В социальных науках понятие одиночества употребля ется в конвенциональном смысле, представляя унасле дованную систему нормативных значений и ценностей, которая определяет решающие элементы в интерсубъек тивных отношениях и стилях жизни. Яркий пример куль турного измерения одиночества -описание переживаний
иммигрантов, представленвое Хэндлином в «Отвержен ных» ( 1951). История Соединенных Штатов Америки особенно богата выражениями этого типа одиночества. В XIX веке во время волн иммиграции многие пере селенцы переезжали в эту страну группами, которые включали ближайших родственников, друзей и знакомых из родных городов и деревень. Они были окружены любящими их людьми, что очень важно для каждого человека; но они были глубоко одиноки. Часто иммигран ты учреждали этнические коммуны, которые должны были хотя бы частично противостоять этому своеобразно му типу одиночества. Но даже в таких группах люди говорили о своей отчужденности, отрыве от культурного наследия, которое изначально было частью их жизни. Многое из того, что они привыкли считать само собой разумеющимся, было утеряно. Понятие отчуждения не всегда адекватно отражает это переживание. Отчужде ние представляет главным образом сложное отношение иммигрантов к их новой родине и не объясняет не счастья, от которого многие страдают, становясь одино кими и стремясь вновь обрести основные идеи, нормы, убеждения, позиции и ценности, составляющие унасле дованную часть жизненного мира личности. К..ультурное отчуждение может быть частью или следствием нераз решенности одиночества именно в культурном измерении.
Другой пример культурного измерения одиночества,
как полагают некоторые авторы, можно найти в харак терной форме переживаний человека в современном мире. Описание этого переживания занимает центральное место в классическом исследовании Э. Фромма «Бегство от свободы» [Fromm, 1941]. Пытаясь показать домини рование социального в характере современного человека, Фромм признал, что ключ к пониманию людей нового типа лежит в «специфическом отношении человека к миру» [р. 9). По различным соображениям, которые разъяснены в книге, Фромм спорит с тем, что современ ный человек в индустриальном технократическом обще стве «чувствует бессилие и крайнюю безнадежность»
[р. 219]. Автор настаивает на том, что новая свобода,
которую получил человек в процессе своего историческо
го освобождения от социальной, экономической и рели
гиозной зависимости, «ограничила возникновение глубо кого чувства безнадежности, бессилия, одиночества и
тревоги» [р. 53]. Хотя некоторые из этих теоретических
положений проблематичны и недостаточно обоснованы, не может быть сомнений в том, что описания Фроммом
«невыносимого чувства одиночества и бессилия» встре тили широкое признание и одобрение. Многие читатели согласились с положением, что «человек больше всего боится одного: изоляции» [р. 15]. Однако вид
изоляции, предложенный Э. Фроммом, не является типич
ным, к тому же автор не указывает, чем отличается его концепция от общепринятой. Это обстоятельство привело к неверной интерпретации аргументов Э. Фромма. Как будет показано ниже, знаменитое исследование Д. Рисме на [Riesmaп, Denny & Glazer, 1950], которое, по общему мнению, явилось американской адаптацией работы Э. Фромма, на самом деле предполагало совсем иной тип изоляции. Однако в настоящий момент более важ ным, чем критическое обсуждение, является тот факт, что представления Фромма привлекли внимание к особому типу одиночества, который был признан широко распро страненным и весьма сильно воздействующим на совре менное общество. Это одиночество в культурном измере нии, которое лежит в основе определенных форм отчуж дения, разъединенности человека с культурой и даже аномии.
Социальные науки едва коснулись темы культурного
одиночества, но в произведениях художественной лите ратуры оно блестяще описано. Яркий тому пример - роман «Степной волк» Германа Гессе ( 1929). Человек, изображенный в романе, символизирует дилемму многих, кто оказался между двумя культурами -старой и но вой. Его одиночество становится невыносимым, потому что он терпит неудачу в поисках пристанища в ком-то другом. Это не то одиночество, которое можно излечить любовью или дружбой; оно требует отношений другого рода. По мере развития личной трагедии героя романа, роста его мучений поиски определенного рода участия оказывались тщетными. Яркое политическое выражение культурного одиночества оставлено Т. С. Элиотом в поэме «Бесплодная земля» ( 1922). Довольно интересно, что в более поздних его произведениях, например, в
«Четырех квартетах» (1943), акцент переносится на кос мическое измерение одиночества.
Воздавая должное описанию примеров этого типа одиночества в литераrуре, представляется более важным открыть их в нашей жизни. Культурное одиночество
иногда наиболее выпукло проявляется в обстановке, ха рактеризуемой аномией, особенно если аномия имеет субъективное воздействие, как предполагали Э. Дюркгейм в работе «Самоубийство» [Дюркгейм, 1912], а также и Р. Мертон в своем исследовании «Социальная теория и социальная структура» [Merton, 1957, р. 160-176]. Лю ди, испытывающие внутреннее расстройство и смятение, проистекающие из ощущения разъединенности с традици онными ценностями и нормативами, часто говорят о чув стве одиночества, которое не могут даже объяснить. Многие люди лучше понимали свое одиночество после того, как оно было обрисовано ими. Эти люди не могут быть охарактеризованы как анонимные личности, они переживали культурное отчуждение из-за иммиграции или как следствие обширных и быстрых изменений в религиозных и общественных нравах. Модель дает им возможность определить источник страдания.
Культурное одиночество проявляется также в малых группах, когда люди ощущают, что их связь с собствен ным культурным наследием порвана или что общепри
нятая культура неприемлема для их внутреннего мира. Данный тип одиночества существует в обществах, где происходят бурные социальные изменения, например в современной Японии [Lifton, 1965], Америке [Toffler, 1970] . Это важный элемент в жизни молодежи, которая не может найти пристанища в культуре своей страны. Такой тип одиночества объединяет беды, неприятности людей, причиняя страдания культурным отчуждением и кризисом попыток идентификации. Ценность предложен ной четырехмерной модели одиночества состоит в том, что она дает возможность изучающим культурное отчуж дение сосредоточиться на отдельных фактах ситуации без потери смысла всей их совокупности и без смешения динамических процессов, которые должны быть анали тически дифференцированы.
Культурные различия иногда разрушают социальные и межличностные связи. В таких случаях возникают сложные модели одиночества, как, например, в семьях и других общественных институтах, где существует так называемый «разрыв поколений». Здесь культурное одиночество содействует обострению переживаний одино чества в социальном и межличностном измерениях. Частью этого разрастающегося напряженного социаль ного конфликта становятся усложненные переживания
38 39
одиночества, требующие учета его культурного измерения и адекватного понимания. Одиночество в культурном из мерении -частый «гость» мира ученых, пророков, ре форматоров и критиков социальных порядков, особенно если они видят свои расхождения с основными культур ными течениями, пытаясь прийти к ценностям, забытым или отвергнутым широкой публикой. В таких случаях эта модель помогает исследователям, да и самим субъ ектам, помнить об одном из аспектов расстройства лич ности, который необходимо учитывать при выборе пути
«против общего течения». Неудивительно, что история знает радикалов и новаторов, делавших акцент на тесной дружбе, потому что они рисковали испытать одиночество
в культурном и социальном измерениях.