Когда Колегова посадили за решетку, один из сыщиков МУРа спросил напрямик: «Как же так у вас получилось? Вы с людьми контактировали, они помогали вам, а вы их потом отстреливали!» Колегов гордо ответил: «Мы никогда в жизни ни под кем не стояли и никогда не выполняли ничьих поручений. А если что-то и делали, то это было в наших интересах».
«Машина смерти»
В Москве курганская группировка появилась в 1990 году. С самого начала стали искать союзников. А для того чтобы найти союзников, надо сначала определить врагов. Вскоре появились и те и другие. «Подтянули» спортсменов ореховские ребята во главе с Сильвестром (Сергеем Тимофеевым). Позже у них появился и Александр Солоник. Взяли ребят с прицелом на низкооплачиваемую грязную работу: наехать, припугнуть, выколотить долги, пристрелить кого-то по необходимости.
В Кургане, где подрастали будущие бандиты, их бригаду называли «комсомольской» – в ней были сплошь несудимые. У всех чистое, образцовое прошлое. Во главе преступной группировки стоял триумвират – мужчины средних лет с высшим образованием. Они называли себя «наша организация».
Андрей Колегов – мозговой центр группы. Образование – высшее военное училище. Женат.
Олег Нелюбин, бывший учитель физкультуры, в прошлом занимался борьбой, в армии был снайпером. Педагогические навыки использовал в обучении и воспитании юных боевиков. На тренировках по стрельбе ему не было равных. С 10 метров, резко развернувшись на 180 градусов, почти не целясь, всаживал из любимого «смит-вессона» пулю в центр мишени. Молодежь восхищалась. Нелюбин проводил занятия по рукопашному бою, заставлял играть в футбол, немало времени отводил и «воспитательным часам», «политинформациям». За прегрешения – нерадивое отношение к боевым искусствам, футболу, пререкания – штрафовал, лишал зарплаты. Последнее время страдал от болезни желудка. Охранником у Нелюбина был Романюк, верзила из Владивостока по кличке Пулеулавливатель. Ему всегда «везло» больше всех. В каждой стычке обязательно хватал пулю, когда другие – ни царапинки. Итого получил четыре ранения.
Третий лидер – Виталий Игнатов, образование – физкультурный институт. Женат. Он осуществлял непосредственное руководство во время разборок, киллерских акций, по всей видимости, и сам нажимал на спусковой крючок. Одно время увлекался наркотиками – нюхал кокаин.
«Организация» всегда тщилась показать себя независимой.
Однажды могущественный Сильвестр на одном из сходняков веско обронил: «Это – машина для убийства. Она должна быть подо мной. Она должна быть моя!» Так он говорил о курганских ребятах, точно просчитав, на что они способны. А способны они действительно были на многое. Сильвестр недооценил их потенциал. Недооценил самолюбие. А самолюбие – это самая взрывоопасная человеческая начинка. Тем более если идет речь о бандитах.
...Сильвестр в молодости работал на тракторе в глухой новгородской деревушке. И «курганская машина смерти» тоже была подобна трактору, который без тормозов несется под уклон, давя все на своем пути. В конце концов наступил черед и самого Сильвестра. 13 сентября 1994 года у офиса банка на 2-й Тверской-Ямской раздался оглушительный взрыв. Радиоуправляемая мина разнесла в клочья «шестисотый» «Мерседес» и его хозяина. Поговаривали, что Сильвестра заказали конкуренты по капиталистическому соревнованию в нефтебизнесе, торговле золотом, драгоценностями и недвижимостью. Но в МУРе знали исполнителей и задержали «святую» троицу: Колегова, Нелюбина и Игнатова, которые были в тот день на стрелке с Сильвестром. Правда, их вскоре отпустили за недостатком улик. Впоследствии Солоник хвалился, как ловко он подвесил на «Мерседес» бомбу и как потом они перевели стрелки на бауманских.
Курганская бригада матерела. Ее верхушка сблизилась с окружением покойного Сильвестра. Трудные времена были у ореховских: за отказ воевать с бауманскими убили авторитетных бандитов Дракона и Ананьевского (Культика), еще нескольких членов группировки. И вряд ли кому в голову могло прийти, что на это способны лучшие друзья. Но более поздние события не оставляли места для сомнений.
Курганцы с оставшейся частью ореховской братвы стали совершать новые убийства. Среди них был и бригадир Ося, исполнитель заказов на убийства с характерной кличкой Солдат. По примеру других преступных лидеров Ося спешно выехал из России и теперь руководит своей командой из-за бугра.
Позже некоторые курганцы начинают активно взаимодействовать с солнцевской ОПГ, а другие сблизились с коптевскими. Искали союзников: надо было выплывать в бурном криминальном море. Ведь столько нажили врагов... Но в какой бы бригаде ни работали, непреложным законом для курганских была верность своему клану. В любой ситуации засланные казачки должны были обеспечивать информацией своих земляков.
Коптевскую группировку (кстати, одну из старейших в Москве) организовал в середине 80-х неоднократно судимый за спекуляцию авторитет Потема – москвич Виктор Долженков, 1941 года рождения. В последнее время он полностью отошел от дел и поселился в подмосковной деревне. В числе приближенных были и известные братья Рефат и Мансур. Потом первый умер от лошадиной дозы наркотиков, второму помогли выпасть из окна. На их место пришла другая пара братьев – Александр и Василий Наумовы. Как и многие другие, занимались привычным криминальным бизнесом: рэкетом, наркобизнесом, контролировали проституток и игорные заведения. В 1993 году в коптевской группировке было около 100 человек. По мере взросления члены группировки стали проникать в различные структуры управления, подмяли коммерческие структуры Шереметьева-2, аэровокзала. Коптевские уже крутились в более высокой сфере – финансово-экономической. Василий Наумов имел фирму «Миранда» и ряд других. И в чем коптевских можно было обвинить, так это в налоговых или подобного рода экономических прегрешениях. По признанию одного из сыщиков МУРа, коптевская группировка ОПГ была более цивилизованная, в отличие от крутых банд, с хмуролобыми гангстерами и штабелями мокрых трупов. Немногочисленные убийства выполнялись так топорно, что большинство из них потом были раскрыты. Они сильно любили деньги и старались заработать их относительно честными способами. Им гораздо выгоднее было поддерживать реноме добропорядочных бизнесменов.
На тайном сходняке договорились: курганские друзья возьмут на себя специальные мероприятия, будут выполнять за коптевских всю необходимую черновую работу.
Хлопцы из Кургана никогда не умели зарабатывать деньги. Василий Наумов, коптевский лидер, всегда говорил: «Что им ни поручишь – все развалят». Коммерсантов из них не получилось. Поэтому вся их энергия была направлена на то, чтобы урвать, отнять.
...В течение 1994–1996 годов курганцы сотрудничали с различными группировками. Но «машина смерти» не подчинялась никому. Комплекс «периферийной команды», стремление покорить Москву толкали их на путь не только беспощадной, но и совершенно беспринципной борьбы. Хотя они всегда представляли себя Робин Гудами, которые очищали город от уголовных авторитетов. Но Робин Гуды, как известно, рано или поздно сами становятся бандитами. Тупиковый путь.
Москва содрогалась от автоматных очередей.
Операция «жизнь»
Для правоохранительных органов курганцы долгое время оставались в тени, проходили как потерпевшие: на них покушались, их обстреливали.
Ситуация изменилась после убийства в начале 1996 года некоего Бибикова, уроженца города Кургана, члена мазуткинской ОПГ. Рассказывали, что приговоренный увидел своего палача и бросился бежать. Убийца преследовал его по улицам, выпустив всю обойму из четырнадцатизарядного пистолета «Таурус». Когда расследовали убийство, сыщики среди прочих деталей заинтересовались одним эпизодом. Буквально за день до этого преступления на том самом месте, где затем убили Бибикова, милицейский наряд обратил внимание на машину, в которой несколько часов безвылазно сидели три человека. Проверили у них документы, это оказались уроженцы города Архангельска. После убийства их стали искать и в процессе поиска, отработки связей косвенно вышли на курганскую группировку.
Позднее выяснили мотивы убийства Бибикова. У него был друг, некий Толя Аксенов (Аксен), тоже из курганских. Был женат на дочери авторитета Бори Ястреба. Ему по наследству от авторитетов мазуткинской группировки перешли несколько торговых точек. Курганцы, узнав об этом, подкатили и предложили поработать вместе. Он имел неосторожность отказаться: «Это, ребята, не мое, это „мазутка“, и вообще, я вас не знаю». И на Аксена началась охота. Тот, поняв, что его приговорили, стал скрываться. Но курганцы от задуманного никогда не отказывались. Только пылу прибавлялось. Кто-то из лидеров предложил изощренный по своей подлости план: убить сначала Бибикова – лучшего друга Аксена. А потом, на похоронах в Кургане, застрелить и непокорного Толика. Безжалостно уничтожив земляка, команда стрелков тут же выехала на родину покойного. Но киллеры тщетно выискивали свою жертву среди траурной процессии на улицах родного Кургана. Не было его и на могиле. Даже по понятиям самой жестокой сицилийской мафии убийства на похоронах являются делом паскудным. Аксенов не приехал на похороны друга: видно, шестое чувство удержало его от поездки. Триумвират рассвирепел и дал бойцам последний срок. Толю Аксена убили уже в другом месте и другие исполнители. Мазуткинские ребята обвинили его в предательстве, что он сдает своих курганцам, а тех планомерно отстреливают. Впрочем, как выяснилось, Аксен тут был совершенно ни при чем.
После этих преступлений сотрудники МУРа и начали задерживать членов курганской ОПГ, других взяли в оперативную разработку.
Затем произошло громкое преступление: на Петровке, недалеко от ГУВД Москвы был застрелен один из лидеров коптевской группировки Василий Наумов, 1959 года рождения. Поздно вечером 23 января 1997 года он остановил свой «БМВ-525» на Петровке. Кучные очереди вдребезги разнесли светлую голову Наума. Охраняли его в тот роковой вечер сотрудники спецназа «Сатурн» УИН (управления исполнения наказаний) ГУВД Москвы. Нападение рядом с Петровкой, 38 для них было полной неожиданностью. Они ничего не успели предпринять: из темноты внезапно выехала машина, круто затормозила, и началась пальба. А «сатурновцы», как выяснилось позже, толком и не знали, кого нанялись охранять. Считали Наумова толковым и удачливым коммерсантом. Что, в принципе, и соответствовало его роду деятельности. Охрану Наум нанял, когда убили его брата и он уже догадывался, откуда ветер дует. Потом разыгрался скандал, из УИНа уволили многих хороших специалистов.
Пресса в те дни не без злорадства писала: «23 января награждали лучших сыщиков МУРа. И пока они получали ордена и медали за „доблестную работу“, преступность нагло бросила в лицо начальнику ГУВД Николаю Куликову перчатку, устроив под его окнами кровавую бандитскую разборку».
В тот год коптевская группировка понесла большие потери. Были убиты еще один лидер – тридцатитрехлетний Евгений Кондратьев (Кондрат) и Борис Ермолов, 1963 года рождения.
...Курганцы стремились иметь «на подтяжках» все дружественные группировки. Хотя понятие «дружественная» как таковое для них вряд ли существовало. Сблизились, набивали связи с ореховскими, прежде всего с теми, кто должен был занять место Сильвестра. Искали связи с коптевскими – теми, кто был в натянутых отношениях с бауманцами. Через некоторое время тихо выбивали пару лидеров из дружественной группировки. Затем лидера из противоборствующей команды. Потом приходили и предлагали свою помощь, автоматы для разборок. Когда покушались на авторитета Шакро-молодого, оружие для измайловских подогнали именно курганские бойцы. Этим зарабатывали свой авторитет с одной стороны, с другой – провоцировали группировки на междуусобицы. Но только с измайловскими ребятами у курганцев были наиболее тесные отношения, они охотно выполняли их заказы на отстрел, другие щекотливые мероприятия.
Как оборотни, они каждый раз меняли свою личину. Изучали почерк, особенности работы различных команд, противоречия между ними, выбирали момент – и вот столичные газеты писали об очередной бандитской разборке. На убийство ореховского авторитета, к примеру, приехали на «Москвиче», – потому что все московские бандиты знали, что именно бауманские используют при работе машины этого завода.
Цепь убийств и последующих действий схематично происходила так. Выбивали лидеров конкретной группировки, подтягивали под себя их коммерческие структуры, наводили контакты с предпринимателем, входили в долю. После чего бизнесмен выходил из игры, а на его место становился свой человек. Так отбивали точки и фирмы ореховских, магазины Наума. Убив братьев Браунов, получили долю в «Арлекино», сблизились с Гусевым, который тоже потом был убит.
По распоряжению Нелюбина вычислили и убили авторитета Культика. Потом приехали на похороны, дали денег, высказали соболезнование. Не менее кровожадным был Игнатов. Любимым его выражением было: «Стрелять, стрелять и стрелять!»
Преступления детально разрабатывались. Курганцы изучали очередную жертву, вели наблюдение, прослушивали телефоны, перехватывали пейджерные сообщения. Во время ареста у курганцев изъяли сканеры, радиостанции, настроенные на волны, на которых работали их будущие жертвы. Прослушивали они и волну, на которой работала охрана Наумова. Имели курганцы несколько машин, покупали спецтехнику прослушивания, бронежилеты, разнообразное оружие, которое, были факты, похищали в воинских частях, по криминальным каналам получали с заводов запчасти, глушители. Готовились к профессиональной войне.
В блокноте Нелюбина чуть позже обнаружат характерную запись: «ОПЕРАЦИЯ „ЖИЗНЬ“.
Впрочем, уже тогда курганцы были под колпаком МУРа и других спецподразделений МВД. Во время телефонных разговоров лидеры курганцев прибегали к условному языку, который, как они считали, понимали только они сами.
ИЗ ОПЕРАТИВНОГО ПЕРЕХВАТА телефонного разговора между Олегом Нелюбиным и Андреем Колеговым:
О.Н.:
– Надо подумать, найдешь ли работу вторую.
А.К.:
– Ну, подумаем, подумаем. Потому что я тоже в таком творчестве. Помнишь, у нас были дела и варианты, в Риме встречались с молодым человеком? И чтоб в таком плане больше не произошло.
О.Н.:
– Ну...
А.К.:
– Чтоб такая самостоятельность, знаешь, когда переламывает, перерабатывает решение. На... нам это надо? Мы же одним занимаемся, зачем нам это надо? Правильно?
О.Н.:
– Понятно.
А.К.:
– Ну ладно, Олег, чего об этом говорить, и так все ясно. Главное, чтоб вложенные деньги дали результаты.
О.Н.:
– Ладно. Подоплека есть, подоплека есть.
А.К.:
– Немножко отстал от жизни, а что делать? Они там контракты позаключали такие. И подзаработали, конечно.
О.Н.:
– У него компаньоны серьезные?
А.К.:
– Серьезные. Мы сейчас занимаемся такими. И уже есть, в принципе, сдвиги. Понимаешь, в чем дело?
О.Н.:
– Да.
А.К.:
– Знаешь, такого плана, позитивные моменты. Сидим мы сейчас в том месте, откуда ты привез... Где ты путешествовал с этой тигрушницей.
О.Н.:
– Там есть варианты, в принципе, нормальные, спокойные варианты.
А.К.:
– Ну-ну. Так все там самое интересное, понимаешь, находится. Рыбки, рыбки в банки суют. Это вообще фантастика!
О.Н.:
– Ну. Ходил я к этим пидорам. Они просто... как... одна программа , на... будут работать.
А.К.:
– Да, это хорошо придумано. Потому как, видишь, там климат вредит этим пидорам.
О.Н.:
– Ну-ну. Какая рыба там? Ты понимаешь, вроде получится. Чтобы нормально, этот чип надо найти, микрочип найти, на... И может быть, даже второй чип найти.
А.К.:
– А какие последствия программы?
О.Н.:
– А последствия не волнуют, главное, чтоб... Просто будущее за этими программами. Как обычно, они как вирус заносят, а потом система нарушается.
А.К.:
– А потом в нашу программу залезли.
О.Н.:
– Ну, да-да. Сам понимаешь.
А.К.:
– Если вирус на корню, то...
О.Н.:
– Конечно, надо... лекарство вообще.
А.К.:
– По вирусу после войти в программу.
О.Н.:
– Вирусы (вдохновенно . – Авт .) – они как живые организмы.
А.К.:
– Ха-ха!
О.Н.:
– Я тебе серьезно говорю, они выходят из-под контроля. Серьезно говорю.
А.К.:
– Я это знаю, знаю.
О.Н.:
– Ха-ха-ха.
А.К.:
– Ха-ха. Они программы такие отчебучивают, просто охренеешь. Даже просто человеческому разуму не понять. Они придумывают такие программы, что даже не понимаешь, зачем это нужно. Действуют серьезными вирусами.
О.Н.:
– А ты представляешь, что у нашего друга? Говорит, ничего делать не будет. Отпирается.
А.К.:
– Ничего, мы много людей знаем, много накоплено связей, авторитетов. Ведь все моменты можно решить, правильно? У Витьки есть телефон. Записывай...
Лихие курганцы в грош не ставили своих временных попутчиков по криминальной жизни. На всех уголовных перекрестках они говорили: «Коптевские тупые, лоб в полтора пальца. Мы держим коптевских, когда надо создать видимость толпы». Курганская группировка по московским понятиям была немногочисленная – не более 30 человек. Но по кровожадности равных им не было.
После убийства Наума курганцы стали активно распускать слух о том, что это натворили бауманские или кто-то еще... Наумова уважала братва: человек знал свое дело и имел влияние, потому что знал, как надо зарабатывать деньги. Но в криминальном мире не любят удачливых.
Милиция приняла вызов и вплотную шла по пятам группировки. Поначалу были сомнения, что расстрел на Петровке – дело рук курганцев. Тем более приходила противоречивая оперативная информация из других правоохранительных органов и структур: Наума якобы «сделали» бауманские, другой источник называл и конкретного исполнителя – Зимина. Но эти версии так и не стали разрабатывать. И были на то причины. За несколько дней до убийства муровцы заметили, что затишье в банде вдруг сменилось характерной активностью курганских бойцов, странной суетой. Что-то они затевали. Все их передвижения на автомобилях, телефонные переговоры оперативники держали под контролем. Они установили, что бандиты вели слежку за Наумом. Когда их потом стали задерживать, о Науме даже и не спрашивали. И, что интересно, рассказывая о других убийствах, бандиты сами давали показания и об участии в расстреле Наумова. У задержанных потом спросили: «Почему преступление совершили именно у стен столичного ГУВД? Бросали вызов?» Разгадка оказалась банальной: провинциалам-киллерам все равно было где нападать, они даже не поняли, что открыли стрельбу на известной Петровке. Киллерам дали команду убрать Наума. И они выбрали первое же место, где остановилась его иномарка.
Убийц задержали без особого труда через несколько дней. Их имена были известны. Первого стрелка взяли среди бела дня на улице, остальных – на квартирах. Все они были при оружии. Ведь Нелюбин в свое время объявил: «Что за бандит без плетки?» И строго наказал всегда ходить с пистолетом.
Попутно сыщики провели еще одну операцию, чтобы установить тех, кто работает на курганцев, обеспечивает им «крышу», связи, выявить информаторов, проще говоря, шпионов. Оперативники запустили проверочную информацию. И она вернулась к муровцам из источника, имевшего связи с курганской ОПГ. В результате были выявлены люди, работавшие на курганскую группировку.
Для чего курганцам понадобилось расправляться с коммерсантом? Ведь временами их отношения были почти идиллическими. Игнатов как-то даже ездил отдыхать с Наумовым. Бизнесмена предупреждали близкие друзья: ведь это они убили твоего брата. На что он отвечал, что поверит, когда ему представят доказательства. Позднее отношения обострились. Курганцы предупредили Василия Наумова, мол, жадность губит людей, требовали поделиться долей доходов от его магазинов. На что коммерсант ответил, что пока он живой, никакой дележки не будет. Противостояние достигло апогея. Окруженные врагами, преследуемые МУРом, курганцы уже не могли адекватно оценивать ситуацию. Посчитали, что Наум обязательно натравит на них киллеров или сдаст милиции. Поэтому решили действовать первыми. В мире же бизнесменов прекрасно знали, что Василий Наумов никогда не занимался уголовщиной, а авторитетом и связями в группировке пользовался лишь благодаря брату Александру. Наумова-старшего убили в 1995 году в Московской области, когда он возвращался с дачи. Почерк был все тот же: расстреляли и подожгли машину, оружие бросили на месте преступления. Дважды стволы никогда не использовали.
Ветер развеял клубы порохового дыма над расстрелянным телом Наума, и для бандитского сообщества Москвы картина тоже стала проясняться. Стали вспоминать, анализировать эпизоды, факты, события. Не забыли, естественно, скандально знаменитого курганца – Александра Солоника, за которым тянулась цепь заказных убийств.