Цель и задачи– развитие законодательства об ответственности за коррупционные преступления.
Основные понятия по теме:коррупция, ответственность, борьба, преступление
Лекция:Проблемы введения уголовной ответственности юридических лиц в РК и зарубежных странах – 2 часа.
Цель и задачи– изучение возможного правового решения введения данного института.
Основные понятия по теме:принципы,ответственность, наказание
Лекция:Уголовная политика Казахстана и опыт зарубежных стран – 1 час.
Цель и задачи– провести анализ уголовной политики Казахстана и зарубежных стран.
Основные понятия по теме:анализ, законодательство
Уголовная политика в контексте международного опыта
В последние три-четыре десятилетия накоплен огромный международный опыт, позволяющий судить об эффективности различных государственных стратегии в условиях криминального взрыва. С 50-х годов для большинства экономически развитых стран преступность приобрела характер глобальной проблемы: огромными темпами увеличивался уровень преступности (даже в относительно благополучных странах Северной Европы количество преступлений выросло за 30 лет более чем в 4 раза), изменился ее качественный характер (резкое расширение коррупции, организованной преступности, наркопреступности, терроризма, вандализма и т.п.). Заслуживает внимания и опыт бывших коммунистических стран, которые формируют свою уголовную политику в сходных с нашей страной условиях (рост преступности и сокращение ресурсов).
Рассмотрение уголовной политики в контексте международного опыта позволяет лучше понять истоки нынешнего критического положения.
Ужесточение уголовной политики кажется естественной реакцией на рост преступности. Однако, как показывает опыт европейских стран, преобладающей тенденцией в период криминального взрыва является не ужесточение, а смягчение уголовной политики. В ФРГ, например, относительная доля приговоров к лишению свободы изменялась в направлении прямо противоположном росту преступности: 37% ≈ в 1950 году; 19% ≈ в 1960; 5% ≈ в 1991; причем, более 60% осужденных к лишению свободы (в 1991 г. ≈ 63%) приговариваются к срокам менее одного года.
Одна из причин, которые обуславливают такую, на первый взгляд, парадоксальную реакцию на криминальный взрыв ≈ ограниченность материальных и профессиональных ресурсов, которые общество может использовать для противодействия преступности. Эти ресурсы невозможно увеличивать темпами, пропорциональными росту криминальных проявлений. Кроме того, экстенсивный путь развития дорогостоящей и громоздкой системы уголовной юстиции, при попытке его реализации, привел бы к еще более разрушительным последствиям для общества, чем сама преступность. Если бы в последние три-четыре десятилетия уголовная политика оставалась неизменной, половина работоспособного населения европейских стран состояла бы из тех, кто сидит в тюрьме, и тех, кто занят регистрацией, расследованием, рассмотрением уголовных дел, охраной пенитенциарных учреждений и т.п.
Концентрация материальных средств и людских ресурсов для предотвращения эскалации нетрадиционной (организованной, связанной с наркотиками и т.д.) преступности потребовала большей терпимости по отношению к преступности традиционной (социально-бытовой, ситуативной, случайной и т.п.). Поскольку последняя составляет преобладающий массив криминальных проявлений, смягчение для традиционных преступников прежних суровых санкций позволило предотвратить резкий рост тюремного населения (в период значительного увеличения общего количества лиц, привлекаемых к уголовной ответственности) и, соответственно, избежать расхода огромных средств на создание новых тюремных мест.
В большинстве экономически развитых стран мира рост относительного количество заключенных в период криминальных всплесков был незначительным, а некоторых случаях численность тюремного населения оставалась стабильной или даже уменьшилась (например, Польша, Венгрия, Молдова и др.). Наиболее дешевыми способами стабилизации (или сокращения) тюремного населения является декриминализация части традиционных видов преступлении, расширение видов наказаний, альтернативных лишению свободы, использование института досрочного освобождения и т.п.
Другие стратегии (депенализация, сокращение относительного количества приговоров к тюремному наказанию, сокращение сроков лишения свободы) требуют вложения дополнительных средств на развитие и функционирование структур, обеспечивающих надзор за правонарушителями, исполнение наказаний, не связанных с лишением свободы и т.д. Но и эти расходы (в расчете на одного обвиняемого или осужденного) в 10-20 раз ниже расходов на создание новых тюремных мест и содержание заключенных в местах лишения свободы.
И для стран с гораздо более благополучной экономикой подобные расходы были бы неподъемными. Между тем, и выделяемых средств все равно не хватает для обеспечения минимально необходимых условий для выживания полуторамиллионной армии заключенных и сотрудников пенитенциарных служб, не говоря уже о соблюдении каких-либо стандартов.
Некоторые (весьма скромные) возможности для сокращения тюремного населения, казалось бы, предоставляет новый УК РК, предусматривающий введение наказаний, не связанных с лишением свободы, и краткосрочные аресты. Однако МВД и Прокуратура активно выступают против реального введения этих видов наказания, ссылаясь на то, что создание соответствующих служб и капитальные затраты на создание тюремных мест требуют вложения дополнительных средств. Между тем очевидно, что расходы на создание новых мест в колониях и СИЗО (а они необходимы при сохранении нынешней численности заключенных) будут гораздо большими. Кроме того, использование новых видов уголовного наказания уже в ближайшие два года позволило бы сократить количество заключенных и тем самым значительно снизить расходы на содержание общего тюремного населения.
В европейских странах используются преимущественно короткие сроки наказания к лишению свободы. В ФРГ 41-му проценту таких осужденных назначается срок до 6 месяцев лишения свободы, 22% приговариваются к лишению свободы от 7 месяцев до года.
По данным многочисленных исследований, длительные сроки наказания к лишению свободы приводят к крайне негативным, разрушительным последствиям для личности и общества. Как заметил один английский криминолог, это самый дорогой способ превращения людей не очень хороших в исчадия ада. В то же время короткие сроки наказания не имеют таких последствий в виде рецидивной преступности, адаптации осужденного и разрушения социальной ткани, в которую он включен.
В периоды криминальных всплесков практически невозможно обойтись без увеличения средств, выделяемых на органы уголовной юстиции. Как показывает международный опыт, более эффективной, с точки зрения отдачи вложенных средств, является стратегия интенсивного развития органов уголовной юстиции, предполагающая, прежде всего, укрепление правоохранительных и судебных органов, повышение профессионализма их сотрудников, улучшение технической оснащенности этих и вспомогательных (например, экспертных) служб, увеличение относительной доли помощников технических сотрудников в органах уголовной юстиции, а также проведение организационно-технических мероприятий, направленных на увеличение пропускной способности органов правопорядка и уголовной юстиции без потери качества результатов их работы. Для увеличения пропускной способности системы уголовной юстиции используют и некоторые другие стратегии, не требующие значительных затрат, например, введение упрощенного производства в отношении малоопасных и очевидных правонарушений.
Еще одна стратегия, позволяющая сэкономить значительные ресурсы ≈ это сокращение сферы деятельности уголовной юстиции. Отчасти это достигается корректировкой следственной и судебной практики, расширением возможностей для прекращения уголовных дел на всех стадиях отправления правосудия.
Например, в Швеции с начала 70-х годов к уголовной ответственности привлекалось менее 50% правонарушителей, совершивших мелкие (50 шведских крон или около 7 американских долларов) кражи в магазинах. В остальных случаях дело ограничивалось сообщением в полицию и регистрацией правонарушения. В Японии до стадии вынесения судебного приговора доходит весьма ограниченное количество возбужденных уголовных дел, при этом большая часть правонарушителей передается под контроль или опеку общественным или полугосударственным структурам.
Более кардинальным, но требующим дополнительных расходов, направлением являются стратегии, предусматривающие создание новых (и расширение существующих) институтов и служб, оттягивающих на себя значительный поток очевидных и не представляющих большой сложности для расследования уголовных дел. Вес большее распространение получают т.н. примирительная юстиция, компенсационная юстиция, юстиция причастных, третейские суды.
Все эти стратегии также способствуют уменьшению расходов на традиционную преступность и позволяют сконцентрировать ограниченные материальные и профессиональные ресурсы государства на более опасной преступности.
Как показывает международный опыт, концентрация материальных средств и людских ресурсов на противодействие профессиональной, организованной и другим опасным видам преступности связана с определенными издержками. Продолжается рост общей преступности, уровень регистрируемых правонарушений в большинстве стран Европы и в США в 2≈8 раз выше, чем в РК. Снижаются основные показатели, по которым у нас традиционно судят о качестве работы органов уголовной юстиции. Например, раскрываемость преступлений в большинстве западных стран не превышает в последние четверть века 50% (в США раскрываемость серьезных преступлений≈ чуть больше 20%), растет и латентная преступность. Однако население переживает эти издержки куда спокойнее, чем в РК, степень доверия граждан к правоохранительным органам и судам продолжает сохраняться на очень высоком уровне. В значительной степени это связано с реализацией стратегии восстановления правопорядка. Начиная с 1970-х годов, уголовная политика развитых стран переключила свое внимание с преступника, как главного объекта воздействия, на жертву преступления.
Значительные средства тратятся на реализацию всего спектра прав, предусмотренных в этом случае международным законодательством: право на доступ к механизмам правосудия и справедливое обращение; право на реституцию, на компенсацию со стороны государства (в случае, когда ее в полном объеме невозможно получить от правонарушителя), право на социальную помощь. Необходимая материальная, медицинская, психологическая и социальная помощь оказывается жертве преступления по правительственным, добровольным, общинным и местным каналам даже в том случае, когда пострадавший по каким-либо причинам не желает обращаться в полицию или суд.
Процесс ограничения сферы деятельности уголовной юстиции во многих странах сопровождается созданием служб, которые используют для решения проблемы преступности нерепрессивные, некарательные технологии. Главная цель этих служб: помочь жертве преступления и правонарушителю. Реализация этого направления уголовной политики, помимо всего прочего, возвращает жертве преступления и правонарушителю активную роль в решении конфликта между ними, тогда как уголовное правосудие отдает решение всех проблем потерпевшего и обвиняемого на откуп функционерам бюрократических систем.
Проведенный анализ законодательных актов, криминальной и судебной статистики, других источников, в которых в той или иной мере самоотражается деятельность правоохранительных органов, позволяет утверждать, что уголовная политика РК полностью вытеснила из сферы своего внимания и интересов жертву преступления, сконцентрировав все усилия и устремления на правонарушителе.
В исследованных текстах термин жертва преступления практически не встречается. Потерпевший (это понятие охватывает лишь часть понятия жертва преступления) является фигурой еще более ничтожной и жалкой, чем обвиняемый. Те нормы нашего законодательства, которые касаются прав потерпевших, составляют крохотный сегмент от полного круга международных норм, относящихся к жертвам преступлений и злоупотреблений властью, а также вступают в противоречие с соответствующими конституционными нормами.
Интерес к жертве преступлений проявляется лишь в текстах должностных лиц МВД и Прокуратуры, которые связаны с лоббированием дополнительного финансирования и такого расширения ведомственных полномочий, которое вступает в противоречие с конституционными правами и свободами граждан. Таким образом, нынешняя уголовная политика, полностью ограничив себя задачей борьбы с преступностью, осталась далеко за рамками социально-значимых интересов.
С семидесятых годов все большее место в уголовной политике стран Европы и Северной Америки начинают занимать стратегии по предупреждению преступности. Для реализации этих стратегий создаются соответствующие структуры. Понятие предупреждение охватывают гораздо больший спектр технологий, субъектов и объектов, чем это принято считать у нас. Помимо профилактики преступности (ориентированной на потенциального правонарушителя и группы риска), сюда входит ситуационное предупреждение преступности (например стратегии, направленные на предупреждение конкретных видов преступлений) и предупреждение преступности с опорой на население. Последняя стратегия не ограничивается распространенным у нас представлением, что население можно использовать лишь как резерв для опорных пунктов, всякого рода отрядов и дружин, члены которых функционально мало чем отличаются от рядовых сотрудников полиции, кроме того, что им можно не платить зарплату. В основном, последняя стратегия опирается на социокультурные технологии, направленные на создание внутренних механизмов сдерживания преступности в локальных общностях, использование потенциала обычного права и традиционной культуры.
В Германии внедрение запоров на рулевых колонках всех автомобилей (как новых, так и старых) быстро и надолго сократило количество угонов, краж и взломов автомобилей.
Как мы видим, стратегии (в данном случае, ситуационные) предупреждения преступности позволяют в случае их последовательной реализации помимо всего прочего снизить нагрузку на органы уголовной юстиции, поскольку полиция (и следующие за ней звенья уголовной юстиции) освобождается от необходимости заниматься таким, например, малоперспективным делом, как розыск угнанных автомобилей.
Лекция:Влияние международных актов на выработку национальной уголовной политики – 1 час.
Цель и задачи– изучение международных правовых актов в сфере борьбы с преступностью.
Основные понятия по теме:
Лекция:Актуальные проблемы проведения правового мониторинга и экспертизы – 1 час.
Цель и задачи– изучение проблем законотворческого процесса.
Основные понятия по теме:мониторинг, экспертиза
Лекция:Международные конгрессы ООН по борьбе с преступностью– 1 час.
Цель и задачи– изучение материалов конгрессов ООН в сфере борьбы с преступностью.
Основные понятия по теме:
Планы семинарских (практических) занятий.