С начала 30-х годов началось утверждение культа личности Сталина. Идеологической атаке подверглась и наука. Сталин заявил, что все науки, в том числе и естественные, и математические, носят политический характер. Несогласных с этим утверждением ученых травили в печати, арестовывали.
В 20-30-е годы отсутствовало единство взглядов на методы работы с научно-технической интеллигенцией. С одной стороны, А.В. Луначарский, С.М. Киров, П.П. Постышев, С. Орджоникидзе последовательно выступали за улучшение дела использования специалистов науки и техники, призывали вести разъяснительную работу среди интеллигенции. С другой стороны, сталинское руководство в 1930 году в ультимативной форме заявило, что 1930-й год должен стать для старых специалистов последним сроком, после которого колебания интеллигенции не должны иметь место. 1930-й год был ознаменован резким усилением репрессивного воздействия на ученых и специалистов. Состоялся ряд судебных процессов, многие из которых были искусственно созданы с целью «формирования общественного мнения». Активную роль в этом играла пресса. В 1930 году газеты и журналы были буквально наводнены публикациями о вредительстве на предприятиях и учреждениях.
В 1928 г. состоялся (искусственно созданный) процесс над группой технических специалистов из Шахт (Шахтинское дело).
В начале 30-х годов аресты в среде научно-технической интеллигенции продолжились. Был проведен процесс над «Промпартией» и над «Крестьянской трудовой партией». Были арестованы, а впоследствии расстреляны видные экономисты А.В. Чаянов, Н.Д. Кондратьев. После убийства Кирова волна арестов прошла среди научных работников Ленинграда.
Репрессии ученых, буржуазных специалистов особенно развернулись в середине 30-х годов. Репрессии унесли жизни сотен тысяч деятелей науки и культуры, искалечили судьбы миллионов и имели тяжелые последствия для всех сторон общественной жизни.
В конце 30-х годов руководство советской наукой было поручено зам. председателя СНК СССР Л. Берия. Одновременно он был и наркомом внутренних дел. В системе этого наркомата была образована целая сеть научно-исследовательских учреждений, в которых исследовательские разработки вели находившиеся в заключении ученые и специалисты. В их числе были выдающиеся советские конструкторы А.Н. Туполев, С.П. Королев, В.М. Петляков, В.М. Мясищев. Среди заключенных оказалось большое количество ведущих специалистов заводов, конструкторских бюро страны.
Религия и церковь в условиях сталинского тоталитаризма. Отношение власти к культовым сооружениям в 30-е годы, и к памятникам истории и культуры в целом.
1929 г. стал переломным в отношениях советской власти и церкви. Церковь обвинили в поддержке кулачества, в организации саботажа хлебозаготовок. В ряде сталинских выступлений звучали призывы подавить реакционное духовенство, развернуть антирелигиозную работу. Государственные органы получили широкие права контроля за деятельностью религиозных организаций. Началось массовое закрытие монастырей, церквей и приходов. Для практической борьбы с религией на базе Союза безбожников была создана массовая общественная организация «Союз воинствующих безбожников». В Казанском и Исаакиевском соборах в Ленинграде и Страстном монастыре в Москве открылись антирелигиозные музеи.
К началу 30-х годов начался антицерковный террор. С большинства памятников старины, связанных с «религиозными культами» была снята охрана. В старинных русских городах – в Твери, Рязани, Нижнем Новгороде, Самаре, Туле и др. сносили и разрушали ценнейшие памятники архитектуры. Очень пострадала Москва. Москва потеряла около трети памятников зодчества, включая церковь Спаса на Бору 1330 г., Чудов и Вознесенский монастыри в Кремле, Сухареву башню, Красные ворота, Храм Христа Спасителя.
Даже после Октябрьской революции все культурные ценности были под охраной государства, и не разрешалось их вывозить за границу, то после 1930 г. многое было разграблено и вывезено.
Закрывались музеи усадебного типа, здания передавались в коммунальное хозяйство. По мере арестов проводились чистки библиотек от книг репрессированных авторов.
Некоторый поворот в отношении к культурному наследию прошлого наметился в 1933-34 г., когда были приняты постановления ВЦИК и СНК «Об охране исторических памятников», «Об охране архитектурных памятников».
Оттепель» в духовной жизни советского общества
После ХХ съезда КПСС.
После ХХ съезда КПСС в обществе начался процесс десталинизации. Была разрушена сталинская система репрессий и тотального страха. Политическая либерализация способствовала раскрепощению личности и пробуждению общественного сознания. Впервые стала возможной критика первых лиц в государстве, в связи с чем была поколеблена вера в непогрешимость верховной власти.
Процесс обновления в 50-е годы затронул разные сферы общественной жизни. Активизировалась деятельность советов, профсоюзов, комсомола, появилась благоприятная почва для обновления науки, литературы, искусства.
В сфере культуры наступила «оттепель» (по названию повести И.Г. Эренбурга, 1953 г.).
«Оттепель» и М. Дудинцев в романе «Не хлебом единым»поставили целый ряд важнейших вопросов: что следует сказать о прошлом, в чем миссия интеллигенции, каковы ее отношения с партией. «Оттепель» отразилась, прежде всего, в литературе. На съезде Союза писателей в 1954 г. было реабилитировано творчество М.А. Булгакова и Ю.Н. Тынянова.
Произошло некоторое ослабление партийной цензуры. Возникли новые журналы: «Юность», «Молодая гвардия», «Москва», «Наш современник». Либеральная интеллигенция сплотилась вокруг журналов «Новый мир» и «Юность». Особую роль сыграл журнал «Новый мир», возглавляемый А.Т. Твардовским. Именно здесь была опубликована повесть А.И.Солженицына «Один день Ивана Денисовича», которая раскрыла массовому читателю трагическую правду об истории ГУЛАГа.
«Оттепель» в культуре приветствовал Н.С. Хрущев, поддержавший публикацию повести А.И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» и выдвижение ее на соискание Ленинской премии по литературе.
Но консерваторы не сложили оружия. Они получили журналы «Октябрь», «Нева», «Литература и жизнь». Постепенно в литературе сложилось два лагеря: демократический во главе с журналом «Новый мир» и консервативный, позицию которого выражал журнал «Октябрь». Хрущев лавировал между ними, со временем все больше склоняясь на сторону консерваторов.
С конца 50-х годов «оттепель» в духовной жизни пошла на убыль. Об этом явно свидетельствовало «дело Б. Пастернака» (1958): за публикацию за границей романа «Доктор Живаго» Б.Л. Пастернак был исключен из Союза писателей, его вынудили (под угрозой высылки из страны) отказаться от Нобелевской премии.
Одной из форм партийного контроля за духовной сферой в 1957-1962 гг. стали «установочные» встречи руководителей партии и правительства с представителями творческой интеллигенции. На этих встречах в качестве наиболее авторитетного и весьма предубежденного критика выступал сам Хрущев. Он проявлял большой интерес к вопросам культуры, но разбирался в них слабо и относился к свободе художественного творчества без должного уважения. Его личная неуравновешенность, как и подсказки недобросовестных консультантов, приводили к неоправданно резким выпадам против многих деятелей культуры. Хрущев ругал А.А. Вознесенского (хотя, как сам признавался, стихов его не читал), обрушился на издававшийся вне контроля Союза писателей альманах «Литературная Москва». В декабре 1962 года, когда аппаратчиками из ЦК было спровоцировано посещение Хрущевым выставки молодых художников в Манеже, он устроил разнос «формалистам» и «абстракционистам», в том числе скульптору Э. Неизвестному. Предполагалось ликвидировать недавно созданный Союз кинематографистов, был проект объединения в единую творческую организацию Союзов писателей, композиторов и художников. В руководстве наукой также имели место элементы субъективизма: Хрущев продолжал безоговорочно доверять Т.Д. Лысенко и в угоду ему настоял об уходе с поста президента Академии наук выдающегося химика А.Н. Несмеянова.
Грубое вмешательство Хрущева в культурную жизнь, навязывание своих вкусов и оценок оттолкнуло от него интеллигенцию, которая вначале с энтузиазмом поддержала лидера, прежде всего, за провозглашенный им на ХХ съезде КПСС «новый курс».
46. Развитие образования и науки в СССР