И сатана преобразуется во ангела светла. Не диво, что и худой человек берет на себя личину доброго, да и сами мы, часто не замечая того, обманываем и самих себя, и других, и под видом добра сколько делаем зла ближнему! Беру пример самый обычный. Положим, ты слышал, как злословил меня человек, ко мне нерасположенный, и вот ты идешь ко мне и рассказываешь то, что слышал... Хорошо ли ты делаешь? Ведь ты только дров подкладываешь в огонь! Не знал я того, о чем ты мне сказал, а теперь вот узнал от тебя, утих, было, мой гнев на того человека, а ты снова поджег его, я уже в душе примирился, было, с ним, а ты снова подогрел чувство вражды в моем грешном сердце... Ну, скажи на милость, для чего мне знать, что говорит обо мне враждующий против меня? Только для того, чтобы мне легче было войти в сделку с моей совестью — до этого она укоряла меня, к примирению склоняла, но ты пришел да рассказал, как злословит меня тот человек, а я и рад тому, теперь я скажу своей совести: "Как же мне мириться с ним, когда он вон что говорит обо мне!" — И снова закипит гнев в груди моей, и снова я буду мучиться, побеждаемый этой страстью, и снова буду препираться со своей совестью, с которой стал было уже соглашаться... А все это наделал ты, брат мой неразумный! Если б не говорил ты мне, как злословил меня тот человек, я, может быть, не сегодня, то завтра совсем помирился бы с ним, но ты пришел да рассказал мне эту грешную "правду", и вот не знаю я покоя, и борюсь с самим собою! Брат мой, брат мой! А ведь ты, конечно, думал удружить мне своим рассказом грешным, и вот твоя услуга неразумная к чему привела меня! Нет! не все то, что мы видим да знаем, не всякую и "правду" следует другим рассказывать. Бывает и такая правда, о которой во сто раз полезнее совсем умолчать. Вот одно поучительное сказание на этот случай.
Пришел пустынник в один скит на короткое время и, не застав свободной келлии, не знал, где остановиться. А в скиту был один старец, у которого была пустая хижина. Вот он и приглашает странника: "Живи, — говорит, — в этой келлии, пока не найдешь себе другую". Пустынник был очень рад такому предложению и поселился там. Он был старец опытный в духовной жизни, а потому 'многие из братии стали ходить к нему за советом и приносили ему, у кого что находилось. Позавидовал ему хозяин келлии и стал рассуждать про себя: "Сколько лет живу я здесь в посте и молитве, однако никто не ходил ко мне, а этот пришелец не успел поселиться здесь, как уже все идут к нему". И вот в досаде старец посылает своего ученика сказать гостю: "Уходи из нашей келлии, она нам самим нужна". Ученик идет, кланяется старцу и говорит: "Отец мой приказал спросить у тебя: здоров ли ты?" — Гость отвечал: "Скажи отцу твоему, чтобы помолился обо мне Господу Богу, я немного болен". Юноша возвращается к своему старцу и говорит: "Старец нашел себе келлию и скоро уйдет из твоей". Прошло несколько дней, старец опять посылает ученика сказать пришельцу, что если тот не выйдет из его келлии, то он сам придет и прогонит его палкой... Идет юноша и говорит гостю: "Отец мой слышал, что ты очень разболелся, и прислал меня навестить тебя". Старец отвечал: "Скажи отцу твоему, что я, по его молитвам, выздоровел". Юноша возвращается к своему наставнику и говорит: "Старец просит позволения пожить у тебя только одну неделю". Прошла и неделя. Хозяин келлии вышел из терпения, взял свой костыль и пошел выгонять жильца. Тогда юноша говорит ему: "Подожди немного, отче, я побегу впредь: нет ли там кого из посетителей, — как бы они не соблазнились". А сам прибегает к гостю и говорит: "Отец мой идет звать тебя на ужин". Как только услышал это старец, тотчас же поспешил выйти навстречу хозяину и еще издали поклонился ему до земли, и сказал: "Я сам иду к тебе, отец мой, не трудись идти сюда!" — И благословил Бог мудрое рассуждение юноши: его старец-наставник был так тронут и обнял своего жильца, потом увел его в свою келлию и угостил, чем Бог послал... Проводив гостя, старец спросил юношу: "Сказывал ли ты пришельцу то, что я приказывал себе?" — Юноша отвечал: "Нет". Старец был от души рад этому и, видя, что его зависть была делом зависти самого диавола, пал к ногам своего ученика и сказал ему: "Отныне ты —отец мой, а я — твой ученик; твоим поступком спасены души обоих нас".
Пожалуй, иной скажет: "Ученик все же погрешил, ведь он лгал, обманывал старца, какая же тут добродетель?" — Воистину — тут добродетель, и добродетель великая, только мало миру известная, — это рассуждение или мудрость духовная. Недаром эту добродетель святые Отцы ставят выше всего: выше молитвы, выше самого послушания и называют царицей добродетелей. Правда, не всякому дается этот дар в совершенстве, духовным рассуждением обладают вполне только люди опытные в духовной жизни, которые прошли великую школу скорбей и искушений, но они же оставили нам мудрое правило, которому можно и должно каждому из нас следовать: если совесть твоя смущается, и ты боишься, как бы из твоего дела, даже и доброго, не вышло худо, то лучше оставь твое доброе дело на волю Божию, не делай его, лишь бы не смутить ближнего, не ввести и его, и себя самого в искушение. Теперь подумай, что вышло бы, если бы тот юноша исполнил волю своего старца, взял бы палку да и выгнал вон жильца? Дело понятное — до сей поры один хозяин был побеждаем страстью гнева, а тогда легко могло случиться, что и жилец был бы побежден ею. Но если бы и перенес жилец как следует, по-монашески, это оскорбление от хозяина, то подумай, в какой тяжкий грех впал бы сам хозяин, оскорбив раба Божиего из зависти! Доселе он грешен был против гостя только в помысле, заочно, а тогда согрешил бы против него самым делом. Но кто был бы посредником в этом грехе? Конечно, неразумный послушник. А теперь он помирил старцев и стал возлюблен и Богу, и самим старцам. Что заставляло старца выгонять гостя из своей келлии? Уж конечно, не здравый разум, а одна злая страсть — зависть. Если бы старец послушался совести да здравого разума, то он никогда бы и не подумал гнать от себя такого богоугодного гостя, а почел бы еще за счастье, что тот остановился у него. Благоразумный ученик так и смотрел на дело, и поступил по совести, — так, как и сам старец поступил бы, если бы зависть не ослепила его душевные очи. И выходит, что ученик не хотел грешной правдой и грешным послушанием оказывать услугу злой зависти, или, лучше сказать, самому отцу лжи —диаволу. Он умолчал грешную "правду", чтобы спасти и старца, и себя самого от смертного греха. Вот поучительный урок для тех, кто любит переносить худые вести из дома в дом!
Ах, братие, если бы почаще мы вспоминали этот урок мудрости духовной! Наверное, между нами было бы поменьше ссор да неудовольствий друг на друга, наверное, было бы побольше мира да любви христианской! Нет, возлюбленные, опять повторю: не всякую и правду следует говорить, не обо всем, что и на самом деле было, следует рассказывать другим. А в наших-то толках да пересудах друг о друге уж и вовсе никакой правды нет, все один грех да сплетни одни. Именно сплетни: плетет один, другой еще больше запутывает, да так и сплетается сеть вражья, в которой все, вместе сплетавшие, и запутываются. А врагу только это-то и нужно. Лишь бы воду замутить — спокойствие да мир нарушить, лишь бы сети закинуть — ссоры да брань завести, а там он уж знает, как с нами, грешными, справиться, увлечь в пучину адскую на вечную погибель. Какая же прибыль нам-то, самим, ему в том помогать?
Будем помнить одно: мы не Ангелы святые, в наших сердцах много всяких страстей греховных, так много, что стоит бросить туда одну искру, и из нее вспыхнет целое пламя ненависти или другой какой страсти злой, и сожжет этот пламень геенский душу нашу бедную, а все из-за чего? Да иной раз из-за одного слова грешного, и притом из-за слова, которое мы считали, когда говорили его, сущей правдой! Истинно слово Христа Спасителя: если не будет правда ваша выше правды книжников и фарисеев, то никогда не войдете в Царствие Небесное! Да избавит нас Бог от этой правды фарисейской.
Русский Иосиф Прекрасный
Почти каждому дитяти известна трогательная история Иосифа Прекрасного, нельзя без глубокого умиления читать или слушать скорбную повесть о том, сколько пришлось потерпеть горя на чужой далекой стороне этому целомудренному юноше, и потерпеть-то именно за свою чистоту и целомудрие, за то, что он Бога боялся больше, чем людей... Но при воспоминании о ветхозаветном праведнике особенно утешительно вспомнить, что и наша Русская Православная Церковь имеет своего Иосифа Прекрасного, который также томился в иноплеменном плену и за свое целомудрие потерпел еще больше ветхозаветного Иосифа, а потому и повествование о нем должно быть особенно дорого и близко сердцу каждого православного русского человека. Вот что рассказывает о нем преподобный Поликарп в Киево-Печерском "Патерике".
"Преподобный Моисей был родом угрин (из Венгрии), любимец нашего князя-мученика Бориса и брат того отрока Георгия, на которого этот князь надел золотую гривну, и которого убили с ним на Альте и отрубили голову из-за золотой гривны. Этот Моисей был взят в плен поляками. И вели его, закованного по рукам и по ногам в тяжкие железа, и крепко стерегли его, потому что был он крепок телом и прекрасен лицом. И увидела его, прекрасного и юного, одна молодая женщина. Была же она из великих земли той, имела большое богатство и власть. И залегла ей в душу красота его, и уязвилось сердце ее страстным желанием. Чтобы склонить и преподобного на любовь к себе, она стала увещевать его льстивыми словами, говоря: "Зачем ты напрасно переносишь такие муки, когда имеешь разум, который мог бы избавить тебя от этих мук и страданий?" — Моисей же сказал: "Так Богу угодно". Она сказала ему: "Если покоришься мне, я избавлю тебя и сделаю великим во всей земле Ляшской. И будешь ты владеть мной самой и всею областью моей". Понял блаженный желание ее нечистое и сказал ей: "Но кто же, взявши жену и покорившись ей, сохранил закон? Покорился жене Адам первозданный и из рая изгнан был. И Соломон постиг глубину премудрости, а, повинуясь жене, идолам поклонился. Так как же мне, свободному, самому сделать себя рабом жены? Я не познал ее от рождения". Она же сказала: "Я тебя выкуплю, сделаю знатным господином, над всем домом моим поставлю, и будешь ты мужем моим. Только исполни мою волю, и ты будешь старшим между боярами". Блаженный же Моисей сказал ей: "Будь же уверена, что я не исполню твоей воли. Я не хочу ни власти твоей, ни богатства; для меня лучше всего этого чистота душевная, а также и телесная". Ляхиня подумала: "Если я выкуплю его, он поневоле покорится мне". И послала она к тому, кто держал Моисея, чтобы тот взял у ней денег, сколько хочет, только продал бы ей юношу. Он взял с нее около тысячи и отдал ей Моисея. И насильно, без всякого стыда повлекли блаженного на дело небогоугодное. Теперь эта женщина получила власть над ним, и вот она велит ему сочетаться с собой. Она освобождает его от оков, одевает в многоценные одежды, сладкими кушаньями кормит, объятиями и всякими любовными обольщениями понуждает на свою похоть. Преподобный же, видя ее неистовство, стал еще прилежнее молиться, еще крепче держать пост. И в такую ярость пришла ляхиня, что хотела голодом уморить его. Но Бог преклонил на милость одного из слуг ее, и тот тайно подавал Моисею пищу. Другие же увещевали преподобного, говоря: "Брат Моисей! Что мешает тебе жениться? Ты еще молод, и она — вдова, жившая с мужем только один год. И красотой она лучше других женщин, и богатство имеет бесчисленное, и власть великую в Ляшской земле. Да если бы она захотела выйти за какого-нибудь князя, и тот бы не погнушался ею. А ты, пленник, не хочешь исполнить ее волю! Ведь и Христос не говорит ли в Евангелии: «оставит человек отца и мать, и прилепится к жене своей, и будут два одною плотию» (Мф. 19; 5, 6). А Апостол говорит: «лучше вступить в брак, нежели разжигаться» (1 Кор. 7; 9), ведь ты не инок. Лучше уже тебе покориться этой вдове, и будешь ты свободен и господин над всем". Он же говорил им: "Ей, братья и добрые друзья мои! Добро вы мне советуете; но я никак не приму вашего совета. Если и придется мне умереть в этих оковах и страшных муках, я совершенно уверен, что приму за это милость от Бога. Пусть все праведники спаслись с женами, я один грешен и не могу с женой спастись. Если я живой избавлюсь от руки этой женщины, то пойду в монастырь. А что Христос говорит в Евангелии? Кто оставит отца своего и мать, и жену, и детей, и дом, тот Мой ученик (Лк. 14; 26). Кого же мне больше слушаться, — Христа или вас? Нет, братья, никогда не прельстит меня красота этой женщины, никогда не отлучит от любви Христовой". Услышала это вдова та, и вот сажает она преподобного на коня, велит возить его со множеством слуг по городам и селам, принадлежащим ей, и говорить ему: "Тут все, что тебе угодно, — твое, делай со всем этим, что хочешь". Людям же говорила: "Вот господин ваш, а мой муж", — чтобы все, встречая его, кланялись ему. А в услужении у нее было множество рабов и рабынь. Посмеялся блаженный безумию этой женщины и сказал ей: "Напрасно трудишься, не можешь ты прельстить меня тленными вещами этого мира. Пойми это и не трудись напрасно". Она же сказала. "Или ты не знаешь, что ты мне продан? Я никак не отпущу тебя живого, после многих мук смерти тебя предам". Он же без страха отвечал ей: "Не боюсь я того, что ты говоришь. С этих пор я буду иноком. Богу так угодно". В те дни пришел со Святой горы один инок, саном иерей. По наставлению Божию, пришел он к блаженному и облек его в иноческий образ. Много поучал он Моисея о чистоте, а когда ушел, стали искать его и нигде не нашли. Тогда ляхиня, потеряв всякую надежду, пришла в отчаяние и велела растянуть Моисея, и бить палками, так что и земля напиталась его кровью. Бьющие же говорили ему: "Покорись госпоже своей и исполни волю ее. Если ты не послушаешься, мы на куски раздробим твое тело". И отвечал Моисей: "Братья! не медлите, делайте, что вам велено. А мне никак нельзя отречься от иноческой жизни и от любви Божией. А этой бесстыдной женщине не покорюсь я, не исполню волю окаянной!" — Сильно печалилась вдова, желая отомстить за свой срам. И вот посылает она к князю Болеславу с жалобой на преподобного и спрашивает, что ей делать с ним? Князь велел ей приехать к себе и привести с собой Моисея. Она пришла к нему и Моисея привела. Болеслав много принуждал его взять за себя эту вдову, не уговорил и сказал ему: "Отныне будь тебе ведомо: перед тобой на выбор — жить или умереть, или волю госпожи своей исполнить, от нас в чести быть и великую власть иметь или, ослушавшись, после многих мук смерть принять". Ей же сказал: "Делай с ним, что хочешь". И сказал Моисей: "А что говорит Бог: «какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит; или какой выкуп даст человек за душу свою!» (Мк. 8; 36). Что ты-то мне обещаешь славу и честь? Сам ты скоро лишишься ее, и гроб примет тебя, ничего не имеющего. Эта же скверная женщина в злых муках убита будет". Так и исполнилось, как предсказал преподобный. Теперь вдова эта взяла над ним еще большую власть и бесстыдно влекла его на грех. Блаженный говорил ей: "Напрасен труд твой. Не думай, что я безумный или не могу этого сделать: я из страха Божия гнушаюсь тебя, как нечистой". Услышав это, ляхиня велела давать ему по сто ударов каждый день, а потом обрезать тайные члены. И лежал Моисей как мертвый, истекая кровью, едва дыша. Болеслав же потакал ей: он поднял великое гонение на черноризцев и всех их изгнал из своей области. Но Бог скоро отомстил за рабов своих. В одну ночь Болеслав внезапно умер, и сделался великий мятеж во всей земле Ляшской, поднялся народ и побил своих епископов и бояр. Тогда убили и эту вдову. Преподобный же Моисей, оправившись от ран, пришел к Пресвятой Богородице, в святой Печерский монастырь, нося на себе мученические раны и венец исповедания, как победитель и храбрый воин Христов. И дал ему Господь силу против страстей. Обуреваемые плотскою похотью, находили в нем помощь; так одного брата, одержимого нечистой страстью, он ударил слегка в грудь палкой (без которой от тех ран не мог он ходить), и тотчас же страсть утихла в сердце брата навсегда. Поистине, сам искушен быв, он и искушаемым с любовью помогал".