Вернемся к главному труду Э. Тайлора “Первобытная культура”. В нем 15 глав, посвященных науке о культуре, развитию материальной и духовной культуры, пережиткам в культуре, мифологии, анимизму. Интересно отметить, что новое издание книги сопровождается указателем этнонимов (упоминанием различных народов мира), в котором перечислены около 400 этносов, а в указателе имен приводятся сведения о 500 авторов, на которых ссылается Э. Тайлор. Все это достаточно убедительно говорит о широте его эрудиции.
Приступая к исследованию, он дает определение культуры, или цивилизации, в широком смысле. Культура слагается из знания, верований, искусства, нравственности, законов, обычаев и некоторых других способностей и привычек, усвоенных человеком как членом общества.
Все эти явления культуры можно найти у каждого народа, и это единообразие свидетельствует об общих законах их происхождения и развития. Каждый факт культуры не произволен, он связан со всеми предшествующими этапами. История человечества есть часть истории природы, в ней нет эпизодов, не связанных друг с другом. Как бы ни различались культуры народов, но их объединяет общее сходство природы человека и обстоятельств его жизни. Этим и объясняется единство человечества, возможность взаимопонимания и диалога культур.
Все народы и все культуры соединены в один непрерывно развивающийся процесс и эволюция идет постепенно, когда один слой культуры накладывается на другой. Катастрофы, катаклизмы, скачки, революции губительны для культуры, которая страдает от подобных вторжений. Это не означает, что культура сопротивляется новаторству, открытиям, изобретениям, гениальным произведениям. Но они постепенно приобретают известность и культурное значение. Именно поэтому Э. Тайлор уподобляет цивилизацию растению, которое чаще бывает распространяемо, чем развивается само. Культуры подобны видам растений и животных, поэтому исследователь может систематизировать их, расположить эволюционными рядами, выявить их повторяемость и устойчивость, ареалы распространения. Такой подход может сблизить естественные и гуманитарные науки.
Постоянство и общее сходство при многих индивидуальных различиях самобытных культур позволяет заключить, что “весь мир - одна страна”[51]. Обращение к музейным коллекциям первобытной культуры - топоры, молотки, пилы, рыболовные сети, плетение, способы добывания огня, мифы о солнечном восходе, затмении, землетрясении, потопе, обычаи посвящения юношей, обряды свадеб и погребений - обнаруживает поразительное сходство и повторяемость. Различия лишь подтверждают мысль о том, что народы находятся на разных ступенях или стадиях всеобщего пути. “Культура - общее усовершенствование человеческого рода путем высшей организации отдельного человека и целого общества с целью одновременного содействия развитию нравственности, силы и счастья человека”[52], - пишет Э. Тайлор.
Пользуясь выдвинутым шотландским ученым Адамом Фергюссоном в 1768 г., делением истории человечества на эпохи дикости, варварства и цивилизации, Э. Тайлор убедительно раскрывает процесс перехода от одной стадии к другой на примере развития техники, материальной и умственной культуры. Общий прогресс развития цивилизации состоит в стремлении к благосостоянию человеческого рода. Однако эти изменения не всегда ведут к позитивным переменам и прогрессу.
История культуры характеризуется неравномерностью развития, неодинаковым темпом изменений, возможностью регресса, упадка, кризиса. Движение вперед оставило позади немало положительных качеств характера, о которых образованные люди нашего времени вспоминают с сожалением и которых они стремятся достичь снова своими бессильными попытками остановить ход истории и восстановить прошлое в современной обстановке, - отмечает Э. Тайлор. Вообще в культуре измерить прогресс или упадок по какой-то общей шкале - задача необычайно сложная. Дикарь, принимающий нечто из чужой культуры, слишком часто утрачивает свои грубые добродетели, не приобретая взамен ничего равноценного. Остановка и упадок в развитии культуры и цивилизации - весьма частые и даже могущественные проявления в жизни народов. Впадение человеческих обществ в грубость и нищету, упадок знания, отставание народов, некогда прогрессивных, по сравнению с их соседями, увеличение “опасных слоев” в городах, голод, эпидемии низводят население до крайности.
Однако разрушительные действия способны смести цивилизации отдельных стран, но не в силах истребить культуру всего мира. “Прогрессивное движение, - приходит к выводу Э. Тайлор, - в культуре распространяется и становится независимым от судьбы своих начинателей”[53]. Благодаря процессу распространения культуры, обычаи и изобретения давно угасших народов могут оставаться достоянием тех, кто их пережил. “Цивилизация движется вперед, хотя возможны на ее пути отклонения и остановки. Но попятный путь противен ее природе, ее ноги устроены не так, чтобы делать неверные шаги назад. И взгляд ее, и движение, устремленное вперед, являются выражением подлинно типических свойств человечества”[54], - заключает Э. Тайлор.
Отстаивая идею прогресса, он особое внимание уделяет идее устойчивости в культуре, преемственности культурного наследия от поколения к поколению. Он уподобляет развитие культуры потоку, который, однажды проложив свое русло, продолжает течение целые века. Перемены и перевороты в человеческой истории позволяют маленьким ручейкам долго продолжать свое течение.
Пережитки в культуре
Обращение к истории культуры позволяет оценить нам, почему старые обычаи удерживают свое место в обстановке новой культуры, которая, конечно, не могла породить их, а должна была бы, напротив, стремиться их вытеснить. Иногда они держатся силой древнего авторитета, нередко вопреки здравому смыслу. Часто подобные явления именуют суевериями, но этот термин не точен, ибо содержит смысловое значение “укора”, отсталости. Э.Тайлор считает более уместным именовать их “пережитками”, или “пограничными знаками в ходе культуры”[55].
Справедливости ради стоит заметить, что это понятие за десять лет до выхода книги “Первобытная культура” использовал русский ученый К.Д. Кавелин, но его идеи не получили широкой популярности в европейской науке. Известно также, что термин “пережиток” оказался очень удобным для описания негативных явлений в советском обществе. Опошление этого понятия не умаляет его научного значения, просто необходимо очистить его от идеологических наслоений. К этой категории фактов Э. Тайлор относит множество явлений, когда от старого обычая сохраняется немало того, что указывает на его происхождение, хотя сам обычай, приняв новую форму, настолько приспособился к иным обстоятельствам, что продолжает занимать свое место в силу собственного значения.
Пережитки можно обнаружить в детских играх и детских песенках, старинных поговорках, пословицах, загадках, жертвоприношениях. Особую роль играют тайные знания, вера в магические силы, предзнаменования, предсказания, предвещания. К ним можно отнести толкование снов, различные гадания, астрологию, спиритизм, колдовство, хиромантию. Интересное объяснение этих явлений Э. Тайлор дает в IV и V главах своей книги.
Э. Тайлор называет пережитки “рудниками исторического знания” - исследователь может докопаться до глубинных слоев культуры, обнаруживая их изначальный смысл. В детских играх сохраняются воспоминания о давних военных приемах, подражание серьезному жизненному делу. При обучении счету обычно используется счисление по пальцам, камушкам, что было распространено в древности. До сих пор нередко “бросают жребий”, полагаясь в решении дел на волю случая. У Гомера толпа молится богам, когда герои вынимают жребий из шапки Атрида - Агамемнона, чтобы узнать, кто пойдет на войну с Гектором. Люди склонны полагать, что при этом некие духовные существа определяют выбор.
Томас Гетэкер в трактате “О свойствах и употреблении жребиев” пишет, что жребий - священный оракул. Запрет азартных игр на деньги также связан с мнением, будто в них вмешивается дьявол.
Древние карты - таро, в которых фигуры многочисленнее и сложнее, чем в современных, использовались для предсказаний. Для гадания в Древнем Риме применяли кости, которые до сих пор известны как “игра в бабки”.
Поговорки, пословицы, загадки также сохраняют и передают новым поколениям глубокий смысл прежних времен. “Встать с левой ноги” означает не просто провести дурной день, но в этом отражено представлено о различии правого и левого, доброго и злого. “Левизна” ассоциируется с неправильностью и неправедностью действий, умыслом сатаны. “Купить кота в мешке”, “Волк даром перед козой не пляшет”, “Черт берет того, кто позади всех”, “Пепел летит в глаза тому, кто его бросает” - эти и многие другие изречения существуют в фольклоре разных народов, иногда меняя форму, но сохраняя общий смысл.
Весьма распространенный обычай поднимать бокал за живых и умерших - осколок древнего обряда жертвоприношений. Таков же обычай новоселов, которые первой пускают в новый дом кошку.
Тайноведение - одна из древнейших форм познания мира. По мнению Э. Тайлора, оно основывается на ассоциации идей, способности человека соединить идеи и действительность. Руководствуясь этим, человек пытался предсказывать и вызывать события, воздействовать с помощью различных приемов на природу, историю и отношения между людьми. Во многом тайноведение фантастично, иллюзорно, но оно прочно укоренилось в сознании, стало элементом духовной культуры. Казалось бы, рост образования должен окончательно вытеснить его на отдаленную периферию сознания. Но поток цивилизации движется не однолинейно, а проходит периоды возврата, попадает в крутящиеся водовороты, и даже может обратиться в стоячее гнилое болото. Какое-нибудь верование или обычай целые столетия может обнаруживать симптомы упадка, но затем общественная среда, вместо того чтобы подавлять, благоприятствует его новому росту. “Совсем уже угасавший пережиток опять расцветает с такой силой, которая настолько же удивительна, насколько вредна. Воскресший пережиток может, однако, сохраняться целые века, проникнуть в самые внутренние ткани общества и даже сделаться типичным признаком и характерной чертой своего времени”[56]. Эти слова Э. Тайлора достаточно точно определяют современную ситуацию увлечения астрологией, магией, колдовством, гаданием, когда книжный рынок наводнен многочисленными изданиями, а телевидение - передачами спиритических и гипнотических сеансов. Магических искусств, построенных на символической связи, было на протяжении истории культуры бесконечное множество.
Предсказание событий по встрече с животными знакомо всем народам. Это запечатлено в легендах, сказаниях, былинах, гербах. Орел, сова, аист, кошка, медведь были символами различных событий.
Весьма распространено толкование снов, в которых ищут объяснения возможных перемен. В Библии приводятся сны Иосифа о снопах, Луне и 11 звездах, о вине и корзине с хлебами, о тощих и жирных коровах, о пустых и полных колосьях. Известно также, что толкование снов использовал З. Фрейд для понимания глубинных слоев человеческой психики.
Э. Тайлор рассматривает различные формы гаданий: гаруспикацию (гадание по внутренностям), хиромантию или пальмистрию (гадание по ладони) как способы определения судьбы, предсказания удач или несчастий, дактиломантию или лозоискательство для поиска воды, руды, кладов.
Особое место среди тайноведения принадлежит астрологии, в которой отражена зависимость человека от космоса и Вселенной. Действительно, существует связь Земли с планетами и звездами, и это отразилось во многих знаниях о приливах и отливах, солнечных и магнитных бурях. С лунными фазами связывают рост и увядание растений, перемену погоды. За знаками Зодиака закрепились определенные значения, планету Меркурий связывали с путешествиями, торговлей и воровством, Венеру - с любовью, Марс - с войной, Юпитер - с силой и бодростью.
На основании астрологических вычислений составляются гороскопы, с помощью которых определяют вероятность жизненных событий, предсказывают будущее, предостерегают от неверных решений, описывают черты характера. Не все в этих руководствах абсурдно, во многом они полезны для человека, раскрывают его возможности и способствуют самопознанию.
Мифология и анимизм
Важной частью истории культуры является мифология. Легенды, сказания, былины, мифы, сказки существуют у всех народов мира. Поверхностный взгляд видит в них только странный вымысел, забавные истории. Э. Тайлор рассматривает мифологию как памятник истории культуры, свидетельство развития творческого воображения, переработки сознанием жизненного опыта многих поколений. Изучение мифов - неотъемлемая часть культурологии. “Пользование мифологией как средством для исследования истории и законов человеческого познания является научной отраслью, которая едва ли была известна до настоящего столетия”[57], - отмечает Э. Тайлор.
Начиная от природных мифов древности до мифологических систем - грациозно-художественных в Греции, неуклюжих и чудовищных в Мексике, хвастливо-преувеличенных в буддистской Азии, - всюду обнаруживается общий закон человеческого познания. Э. Тайлор предостерегает исследователей от вульгарного толкования мифов как чудовищных вымыслов или от поиска в них прозаического правдоподобия. Но события, представленные в мифах, могут быть историческим источником как воспоминания о реальных героических подвигах, природных явлениях, верованиях и обычаях. Интересно, что многие мифологические сюжеты повторяются у народов, живших в разные периоды времени, истории.
Знаменитая легенда о Ромуле и Реме, братьях-близнецах, обреченных в младенчестве на смерть, но вскормленных волчицей и впоследствии ставших основателями Рима, вовсе не уникальна. Историк Геродот описал детство персидского царя Кира II, который был покинут родителями и вскормлен собакой. Славянское народное предание повествует о волчице и медведице, которые спасли народных героев Валигору и Вырвидуба. В Германии в подобном предании рассказывается о Вольфдитрихе, а в Индии оно повторяется в сказках о Сатавагане и львице, Синг-Бабе и тигрице, в Бразилии - о герое Тири и ягуаре.
Можно по-разному толковать эти мифы: как связь человека и животного мира, видеть в природе источник силы и жизни, но можно также увидеть развитие воображения, фантазии. Анализируя множество мифов, Э. Тайлор предлагает их классификацию: мифы философские, или объяснительные; мифы, основанные на реальных, но неправильно понятых, преувеличенных или искаженных описаниях; мифы, в которых предполагаемые происшествия приписываются легендарным или историческим личностям; мифы, основанные на реализации фантастической метафоры; мифы, созданные или примененные для распространения нравственных, социальных а также политических учений.
Такая широкая панорама истории мифологии представляет безусловный интерес для культурологии. Каждый рассказ имеет некое реальное обоснование и потому становится фактом истории. Даже если легенды обрастали вымыслом, они все же сохраняли образ мысли и образ действий своего времени. “Миф есть история его авторов, а не действующих в нем лиц. Он есть воспоминание о жизни не сверхъестественных героев, а создавших его своим поэтическим воображением народов”[58], - заключает Э. Тайлор.
Исследование мифологии особенно актуально в современную эпоху, когда, с одной стороны, возродился интерес к истории культуры, к происхождению фольклора, религии, к отражению мифов в поэзии. Об этом свидетельствует издание двухтомника “Мифы народов мира”, “Мифологического словаря”. С другой стороны, в общественном сознании XX в. появились тенденции мифотворчества, обожествления исторических личностей, их героизация и демонизация. Изучение мифологии помогает понять механизмы функционирования сознания, вскрыть иррациональные источники идей и образов.
Истоки многих обычаев, верований, мифов Э. Тайлор находит в широко распространенном у всех народов мира явлении анимизма. Этим термином он обозначил веру в духовные существа, которая составляет “минимум религии”.
Наблюдая такие события, как рождение и смерть, расцвет и увядание, сон и обморок, восход и закат, люди объясняли их существованием души, которая может вселяться в тело, либо покидать его, но при этом не исчезая вообще.
Душа, - пишет Э.Тайлор, - есть тонкий невещественный человеческий образ, по своей природе нечто вроде пара, воздуха или тени. Она составляет причину жизни и смерти, мысли в том существе, которое она оживотворяет. Она независимо и нераздельно владеет личным сознанием и волей своего телесного обладателя в прошлом и настоящем. Она способна покидать тело и переноситься быстро с места на место. Большей частью неосязаемая и невидимая, душа обнаруживает также физическую силу и является людям спящим и бодрствующим, преимущественно как фантом, как призрак, отделенный от тела, но сходный с ним. Она способна входить в тела других людей, животных и даже вещей, овладевать ими и влиять на них.
Первобытный анимизм был своеобразной философией религии, отвечая непосредственному свидетельству человеческих чувств, и тем самым удержал свое место даже в высших слоях культуры и в современном мире. Эти представления не утрачены, в них отчетливо прослеживается наследие отдаленного исторического времени. Обращаясь к значению понятия “душа” в языках многих народов мира, Э.Тайлор находит в них общий смысл. В санскритских словах “атман” и “прана”; в греческих “психе”, “пневма”; в латинских “анимус”, “анима”, “спиритус”; в русском “дух”, “дыхание”; в немецком “гейст”; в английском “гост”.
Весьма распространенным было представление о множественности душ: “темной”, или тени, которая идет в Аид, и “светлой”, отражающейся в воде, зеркале. Говорят о четырех душах: одна остается в теле; другая там, где человек жил; третья отлетает в воздух, четвертая - в страну духов. С этими представлениями связаны многие верования и обычаи. В античной и средневековой философии упоминалась растительная, чувствительная и мыслительная душа.
Выражения “душа отлетела”, “быть вне себя”, “потерять душу” передают смысл представлений о странствиях души.
Учению анимизма Э. Тайлор посвящает VII - XIV главы своей книги. В них рассматриваются представления о душе как причине жизни, связь души и здоровья, болезни, смерти, сновидений и состояний экстаза. С душой связаны двойники и привидения, призраки умерших, являющихся живым, души животных и растений, предметов и жизненной среды человека. Такие явления как переселение душ и возрождение жизни, страх перед призраком непогребенного тела, празднества в честь умерших и особенности обрядов похорон у разных народов объединяются понятием анимизма.
Очень подробно Э. Тайлор описывает легенды о странствиях души в страну мертвых, расположенную на Западе; связь их с представлениями о земном рае, островах блаженных, подземных царствах Аиде и Шеоле; влияние их на учения о возмездии, каре, покаянии и воздаянии.
Анимизм в изложении Э. Тайлора дает возможность объяснить такие явления в культуре, как демонизм, фетишизм, идолопоклонство, веру в вампиров - духов мрака. Особый раздел составляют представления о духах природы, на которых основывается почитание и охрана колодцев, водоемов, рощ и деревьев, воплощение божественной души животных в тотемизме. Впоследствии они отражаются в верованиях в могущество Бога ветра и грома, Бога моря и огня, Бога Солнца и Луны, Бога земледелия и войны как олицетворения духовных сил.
Теория анимизма, согласно Э. Тайлору, имеет два раздела: первый касается души отдельных существ, способной продолжать существование после смерти или уничтожения тела; второй рассматривает отдельных духов, поднимаясь до высоты могущественных богов. Для анимизма характерно признание роли духовных существ в управлении явлениями материального мира и жизнью человека. Поскольку духи сообщаются с людьми, то их поступки доставляют им радость или огорчение, они награждают их за добрые дела и мысли, наказывают за совершенное зло. Так анимизм соединяется с нравственностью.
Анимизм связан и с желанием умилостивить душу, принести ей жертву, сделать ее предметом особого почитания и поклонения. На этом основаны многочисленные посты, исповеди, самоистязания как способы умилостивить душу, покаяться в грехах, испросить прощения. Верования о воскрешении души можно найти во многих религиях. Причем, поскольку душа имеет человеческий облик, нанесенные человеку увечья отражаются также на ее облике. Распространены представления о голосе духов, их шепоте или свисте, произнесении слов, которые используются медиумами на спиритических сеансах, проявляются в заклинаниях и заговорах. Погребальные обряды во многом отражают представления о душе, ее нужде в пище, одежде, многих предметах быта, жертвоприношениях, поминании, священных трапезах.
Учение о душе перешло в современную культуру из далекого прошлого и в известной степени претерпело некоторые метаморфозы. Тем не менее оно сохранилось почти в неизменном виде, и во все времена душа определялась как “оживляющая, отделимая и бессмертная сущность, как причина индивидуального существования. Учение о душе, - заключает Э. Тайлор, - составляет главную часть системы религиозной философии, которая связывает непрерывной умственной нитью дикого поклонника фетишей с цивилизованным христианином”[59].
Заключая свое исследование, Э. Тайлор отмечает, что история человечества и изучение древних форм его жизни являются необходимой частью развития мировой цивилизации и должны занять соответствующее место в системе знаний. Но эти знания имеют не только научный интерес, но и большое практическое значение. Они показывают нам, в какой мере представления и поступки современных людей являются продуктом тех знаний, которые возникли на ранних стадиях развития культуры. Древнейшая история человека жива в настоящем и оказывает влияние на многие стороны и жизненные проблемы нашего бытия. Именно поэтому исследования прошлого должны простираться до самых глубоких слоев культуры, которые помогут более полно представить современное развитие духовной жизни, ее достоинства и утраты, взлеты и падения, регресс и прогресс. “Мы должны считать большим счастьем, - отмечает Э. Тайлор, - что нам выпало жить в один из тех богатых событиями периодов умственной и нравственной истории человечества, когда недоступные в прошлом исследования открыты для нас. Долго ли продлятся эти счастливые дни - неизвестно. Можно ожидать, что успехи науки и широкое распространение научного метода, с его неопровержимыми доказательствами и непрерывным открытием новых фактов, более успешно, чем до сих пор, продвинут мир по пути прогресса. Но если истории суждено повторяться, то нас ждут темные и неподвижные века, когда на владение истиной будут претендовать лишь комментаторы и приверженцы предания; века, когда великие мыслители нашего времени будут приводиться в качестве авторитетов людьми, рабски применяющими их методы для новых доказательств высших целей. В том и другом случае на нас, для которых дорог успех цивилизации, лежит обязанность воспользоваться настоящими благоприятными обстоятельствами для того, чтобы прогресс, если ему суждено остановиться в будущем, мог бы по крайней мере остановиться на более высокой ступени”[60].
Эти мысли Э. Тайлора звучат необычайно современно и воспринимаются как пророчество и интеллектуальное завещание. Он возлагает большие надежды на науку о культуре, которая запечатлевает в человеческих умах идею прогрессивного развития, не умаляя уважения к предкам, побуждает продолжать дело прошлых веков с еще большей энергией, чтобы масса света в мире увеличилась и там, где некогда блуждали толпы варваров, культурные люди смогли идти вперед, ясно видя путь перед собой. Таким образом, делает вывод Э. Тайлор, “одновременно способствуя прогрессу и уничтожая препятствия на пути к нему, наука о культуре является наукой преимущественно преобразующей”[61].
Со времени возникновения эволюционизма культурология прошла долгий путь развития, почти полтора столетия отделяет нас от первых трудов этого направления. Отношение к идеям эволюционизма было разным - от восторженности и всеобщего увлечения до пренебрежения и критики. Но, принимая во внимание различные аргументы, следует подчеркнуть, что эволюционизм внес огромный вклад в теоретическое обоснование культурологии как науки, многие идеи приобрели современное звучание. История культуры человечества предстала в единстве и многообразии и дала импульс к развитию сравнительной культурологии, к поиску общих и самобытных явлений различных эпох. Тем самым от статики культурология смогла перейти к исследованию динамики культуры.