Преступления в сфере кредитных отношений

Непосредственным объектом этих преступлений являются кредитные отношения, т.е. основанные на доверии имущественные отношения в сфере народного хозяйства, в которых одна сторона соглашается ждать исполнения обязательства другой стороной. Отношения эти регулируются в основном нормами гражданского права (это обязательственные отношения). Кредитные отношения имеют большое народнохозяйственное значение, позволяя непре­рывно осуществлять хозяйственную деятельность в условиях вре­менного недостатка материальных средств, а также обеспечивая рациональное и эффективное использование в экономической дея­тельности временно свободных материальных ресурсов.

Система уголовно-правовой охраны кредитных отношений включает нормы: 1) о незаконном получении кредита (ст. 176 УК); 2) о злостном уклонении от погашения кредиторской задол­женности (ст. 177 УК); 3) о преступлениях, связанных с банкрот­ством (ст. 195-197 УК).

Все эти преступления подрывают общественное доверие к кре­дитным отношениям, увеличивают кредитные риски и цену креди­та, лишая тем самым народное хозяйство необходимых для его развития ресурсов. Кроме того, они поражают обязательственные права кредиторов, которые являются дополнительным объектом этих преступлений¹.

¹ Норм, направленных на защиту прав должника от злоупотреблений кре­дитора (например, норм о ростовщичестве, существующих в уголовных зако­нодательстве практически всех экономически развитых стран), уголовное право России не знает

Незаконное получение кредита (ст. 176 УК).Статья 176 УК предусматривает ответственность за два самостоятельных пре­ступления: 1) получение кредита (или льготных условий креди­тования) путем обмана, причинившее крупный ущерб (кредитный обман) (ч. 1); 2) незаконное получение государственного целево­го кредита, а равно его нецелевое использование, причинившее крупный ущерб гражданам, организациям или государству (ч. 2).

Объективная сторона кредитного обмана включает: 1) дейст­вие (получение кредита либо льготных условий кредитования путем предоставления потенциальному кредитору заведомо лож­ных сведений о хозяйственном положении либо финансовом со­стоянии индивидуального предпринимателя или организации), 2) последствие (крупный ущерб) и 3) причинную связь. Состав преступления — материальный.

Понятие «кредит» в ст. 176 УК остается дискуссионным. Об­щего понятия кредита закон не раскрывает, этот термин требует доктринального толкования. Широкое распространение получило узкое его понимание в качестве кредита исключительно банков­ского, т.е. предоставленного банком или иной кредитной органи­зацией на основании кредитного договора. Вместе с тем, такая позиция не основана ни на законе, ни на использовании слова «кредит» в русском языке. Слово «кредитор» используется в ГК РФ для обозначения любого участника обязательственного пра­воотношения, праву которого корреспондирует обязанность должника. Собственно «кредиту» в ГК РФ посвящены: ст. 488 и 489, 500 (оплата товара, проданного в кредит), ст. 733 (предос­тавление по договору подряда материала подрядчиком заказчику в кредит), § 2 гл. 42 ГК РФ (банковский кредит), § 3 — (коммер­ческий и товарный кредит). Параграф 2 главы 42 ГК РФ, посвя­щенный банковскому кредиту, именуется просто «Кредит», что и является едва ли не единственным основанием ограничительного толкования слова «кредит» в УК в смысле кредита банковского¹.

¹ Другой аргумент в пользу узкого понимания кредита основан не на заголовках параграфов, а на тексте ст. 819 ГК РФ «По кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит)» Из этого делается вывод, что в тексте этой статьи содержится определение кредита, который следует понимать исключительно как денежные средства, предоставленные банком или иной кредитной организацией по кредитному договору. Однако в действительности в ст 819 ГК РФ нет указания на исключительность понимания кредита в

254

Однако такая позиция противоречит ГК РФ, который в ст. 822, 823 прямо говорит о коммерческом и товарном кредите и дает данным видам кредита законодательное определение. Наимено­вание § 2 гл. 42 ГК РФ объясняется тем, что в банковском креди­те кредитные отношения представлены «в чистом виде» (в отли­чие от коммерческого кредита, где кредитные отношения услож­нены основным обязательством по поставке товаров, выполнении работ, оказании услуг). Сложно объяснить, почему закон, охра­няя интересы банков, при тех же самых обстоятельствах должен игнорировать интересы прочих кредиторов.

Под получением кредита в ст. 176 УК следует понимать всту­пление в любые договорные обязательства, исполнение которых связано с передачей в собственность другой стороне денежных сумм (или вещей, определяемых родовыми признаками), если срок исполнения встречных обязанностей по договору не совпа­дает (ст. 819, 822, 823 ГК РФ). В частности, получением кредита будет, например, получение аванса или предварительной оплаты при принятии на себя любого обязательства, получение отсрочки или рассрочки по оплате любых товаров, работ или услуг. Пред­ставляется, что поставка любого товара без предварительной оп­латы также может рассматриваться в качестве получения кредита, если договор прямо не предусматривает оплату в момент испол­нения поставщиком своей обязанности (например, срок оплаты вовсе не определен).

Получение льготных условий кредитования означает получе­ние кредита на условиях, лучших, чем обычные условия кредито­вания. Льгота всегда имеет нормативный характер, она должна быть предусмотрена нормативным актом (хотя бы локальным).

Способом получения кредита или льготных условий кредито­вания будет обман, выразившийся в предоставлении потенциаль­ному кредитору заведомо ложных сведений о хозяйственном по­ложении либо финансовом состоянии потенциального должника. Вопрос о том, что можно считать хозяйственным положением и

РФ нет указания на исключительность понимания кредита в таком узком смысле Статья 819 ГК РФ не содержит ни понятия «кредит», ни понятия «кредитор» Она лишь дает наименование стороне договора и его предмету, вовсе не исключая такого же наименования сторон и предметов других дого­воров. Это широко используемая в ГК РФ техника.

финансовым состоянием, является дискуссионным. Представля­ется, что законодатель хотел запретить обман относительно лю­бых фактов, значимых для принятия решения о предоставлении кредита. Хозяйственное положение можно понимать как права и обязанности, а также фактические возможности и направления деятельности должника в хозяйственной сфере. Так, обман в обеспечении обязательств, например подложная гарантия, будет обманом относительно прав и обязанностей должника в хозяйст­венных отношениях. Обман в факте наличия клиентуры в эконо­мическом обосновании кредита — обманом относительно воз­можностей должника в хозяйственной сфере. Обман относитель­но целей получения кредита — обманом в отношении направлений деятельности должника в хозяйственной сфере. Об­ман относительно финансового состояния — это обман относи­тельно финансовых результатов деятельности должника, относи­тельно имущества должника, его хозяйственных операций и обя­зательств, выраженных в денежном измерителе.

Последствием преступления является причинение крупного ущерба. Крупный ущерб в сумме должен превышать 250 тыс. руб. (примечание к ст. 169 УК). Ущерб исчисляется с учетом как утраченного имущества, так и неполученных доходов (в отличие от мошенничества, где размер хищения определяется стоимостью похищенного). При мошенничестве никакого кредита и вовсе не будет, так как отсутствует сам факт договора (воля преступника не направлена на вступление в обязательство). При мошенниче­стве обязательство возникает не из договора, а из причинения вреда, и ущерб, по общему правилу, причиняется в виде утраты имущества (обусловленные проценты мошенник платить не дол­жен). При кредитном обмане договор и обязательство существу­ют, хотя сделка и является оспоримой (кредитор, если пожелает, может в соответствии со ст. 179 ГК РФ обратиться в суд с требо­ванием о признании ее недействительной). Таким образом, в дан­ном правоотношении договорное обязательство трансформирует­ся в деликтное (ущерб, причиненный преступлением) в части неисполненного обязательства и невозмещенных убытков.

Субъективная сторона кредитного обмана характеризуется виной в форме умысла. По существу, кредитный обман предпола­гает целенаправленные действия. Лицо осознает, что вводит в

заблуждение потенциального кредитора, и желает получить кре­дит в результате обманных действий. Однако нетипичная конст­рукция объективной стороны преступления — материальный состав, где последствия (ущерб) не совпадают с результатом це­ленаправленных действий (получение кредита) позволяют гово­рить о косвенном умысле при совершении этого преступления. Лицо осознает, что вводит в заблуждение потенциального креди­тора, желает получить кредит в результате обманных действий, допускает, что может причинить ущерб в результате неисполне­ния обязательства, или относится к этому безразлично.

Прямой умысел нетипичен для этого преступления. В случае когда лицо, получая кредит, не намерено исполнить обязательст­во (и тем самым желает причинить ущерб потенциальному «кре­дитору»), содеянное образует не кредитный обман, а более опас­ное преступление — мошенничество. Вместе с тем прямой умы­сел не исключается, например, при получении льготных условий кредитования, когда лицо осознает, что путем обмана получает льготные условия кредитования, предвидит неизбежность причи­нения крупного ущерба кредитору (в виде неполученных дохо­дов) и желает наступления такого последствия (как неизбежно сопутствующего приобретаемой выгоде).

Субъект кредитного обмана — специальный. Это руководи­тель организации или индивидуальный предприниматель, дос­тигший возраста ] 6 лет. Закон не предусматривает ответственно­сти других работников организации, они могут выступать в каче­стве организаторов, подстрекателей или пособников. Если руководитель о неправомерных действиях своих подчиненных не знал — состав преступления отсутствует.

Объективная сторона преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 176 УК, выражается в: 1) альтернативных действиях (незакон­ном получении государственного целевого кредита или исполь­зовании такого кредита не по прямому назначению), 2) последст­вии (крупный ущерб гражданам, организациям или государству) и 3) причинной связи.

Государственный целевой кредит — это кредит, предостав­ленный за счет средств федерального бюджета или средств бюд­жета субъекта Федерации (бюджетный кредит, в том числе и на­логовый кредит). Порядок предоставления бюджетных кредитов

определен в ст. 76 и 77 Бюджетный кодекс РФ. Получение и ис­пользование кредитов за счет средств муниципальных бюджетов ч. 2 ст. 176 УК не охватывает. Все бюджетные кредиты являются целевыми.

Незаконное получение кредита — это получение его лицом, не имеющим на это права в соответствии с законом или иным нормативным актом. Незаконное получение кредита может быть связано с обманом, подкупом, использованием ошибки или ха­латности уполномоченного должностного лица.

Нецелевое использование кредита — это использование средств, полученных в качестве государственного целевого кре­дита, на иные цели, чем указано в договоре.

Крупный ущерб (более 250 тыс. руб.) этим преступлением может быть причинен не только государству, но и гражданам, организациям. Нецелевое использование кредита, например, мо­жет причинить ущерб даже организации-должнику.

Субъективная сторона этого преступления сходна с субъек­тивной стороной преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 176 УК.

Субъект преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 176, — вме­няемое физическое лицо, достигшее возраста 16 лет. В случае по­лучения кредита организацией ответственность несет лицо, дейст­вующее или обязанное действовать в интересах этой организации.

Злостное уклонение от погашения кредиторской задол­женности (ст. 177 УК). Объективная сторона преступления вы­ражается в бездействии, обычно усложненном активными дейст­виями (злостном уклонении от погашения кредиторской задол­женности в крупном размере или от оплаты ценных бумаг после вступления в силу соответствующего судебного акта).

Кредиторская задолженность — это сумма всех денежных обязательств должника. Именно в этом значении термин «креди­торская задолженность» используется в законодательстве о бух­галтерском учете и в русском языке. Кредиторская задолжен­ность возникает не только из договоров, но и из причинения вре­да и из иных предусмотренных законом оснований¹. Положение

¹ Пункт 7 3 Концепции бухгалтерского учета в рыночной экономике Рос­сии, одобренной 29 декабря 1997 г Методологическим советом по бухгал­терскому учету при Минфине РФ устанавливает «Кредиторской задолженно­стью признается существующее на отчетную дату обязательство организации

258

по бухгалтерскому учету «Бухгалтерская отчетность организа­ции» (ПБУ 499), утв. Минфином РФ 06.07.99, относит к «креди­торской задолженности» задолженность по расчетам с поставщи­ками и подрядчиками, по векселям к уплате, перед дочерними и зависимыми организациями, перед персоналом организации (в том числе и по оплате труда), задолженность перед бюджетом и госу­дарственными внебюджетными фондами, перед участниками и учредителями организации, полученные авансы и прочую креди­торскую задолженность.

Задолженность по оплате ценных бумаг является частью кре­диторской задолженности. Закон не связывает ответственность за уклонение от оплаты ценных бумаг с крупным размером задол­женности по ним (в отличие от прочих видов задолженности).

Узкое понимание кредиторской задолженности в качестве за­долженности по кредитам банков и иных кредитных организаций не имеет оснований ни в законе, ни в правовой доктрине. Не ис­пользуется термин «кредиторская задолженность» и для обозна­чения иных обязанностей, чем обязанность уплатить деньги (на­пример, обязанность произвести работы, оказать услуги, поста­вить товары, опровергнуть ложные сведения). Такие обязанности в связи с их неисполнением могут обусловить возникновение денежных обязательств и тогда войдут в состав кредиторской задолженности.

Злостность уклонения — оценочный признак. Злостным ук­лонением может быть признано сокрытие доходов или имущест­ва от принудительного взыскания, подкуп судебного исполните­ля, руководителя организации-должника, попытка должника скрыться и иные подобные действия. Простое бездействие нельзя рассматривать в качестве злостного уклонения от погашения кре­диторской задолженности. В такой ситуации взыскание произво­дится судебным приставом-исполнителем принудительно (ст. 44 Федерального закона от 21.07.97 № 119-ФЗ «Об исполнительном производстве»). В практике нередко встречаются ситуации, когда

которое является следствием прошлых событий ее хозяйственной деятель­ности и расчеты по которой должны привести к оттоку ресурсов организации, которые должны были принести ей экономические выгоды Кредиторская задолженность может возникнуть в силу действия договора или правовой нормы, а также обычаев делового оборота».

должник не имеет доходов и имущества, на которые может быть обращено взыскание, при этом нигде не работает и не пытается трудоустроиться. При квалификации содеянного при таких об­стоятельствах следует учитывать, что неспособность исполнить обязательство ввиду отсутствия необходимых для этого матери­альных средств нельзя квалифицировать как преступление в силу ряда норм международного права (см., например, ст. 8 и 11 Меж­дународного пакта о гражданских и политических правах 1966 г.. ст. 1 Протокола № 4 к Конвенции о защите прав человека и ос­новных свобод, ст. 4 этой Конвенции. Конвенции относительно принудительного и обязательного труда 1930 г.).

Уголовную ответственность влечет уклонение от погашения задолженности только после вступления в силу судебного акта. Не влечет уголовной ответственности уклонение от погашения задолженности, если взыскание производится на основании ис­полнительной надписи нотариуса и иных несудебных актов.

Кредиторской задолженностью в крупном размере в соответ­ствии с примечанием к ст. 169 УК признается задолженность в сумме, превышающей 250 тыс. руб.

Субъективная сторона преступления характеризуется виной в виде прямого умысла. Лицу известно, что имеется или будет издан судебный акт. на основании которого производится взы­скание, оно осознает, что уклоняется от погашения кредиторской задолженности, и желает этого. Мотивы преступления на квали­фикацию не влияют (преступление может сыть совершено и в пользу государственной организации).

Субъект преступления — специальный: руководитель органи­зации-должника или гражданин-должник (в том числе и не пред­приниматель), достигший возраста 16 лет.

Неправомерные действия при банкротстве (ст. 195 УК).Традиционная система норм о банкротстве, сложившаяся в уго­ловном праве народов континентальной Европы (в том числе и в России) к XIX веку, включала две основные нормы: 1) норму о «злостном» банкротстве; 2) норму о «неосторожном» банкрот­стве. «Злостное» (злонамеренное, обманное, мошенническое)

¹ В действительности понятием «неосторожного» банкротства охватыва­лось и умышленное причинение вреда в результате явной бесхозяйственно­сти (при отсутствии обмана)

260

банкротство понималось как умышленное причинение вреда кре­диторам вследствие обманного уменьшения активов (сокрытия имущества) или увеличение пассивов (фальсификации долгов). «Неосторожное» банкротство трактовалось как виновное причине­ние должником ущерба кредиторам вследствие расточительности. Слово «банкротство» использовалось для обозначения исключи­тельно преступных деяний. Несчастная (простая) «несостоятель­ность» уголовной ответственности не влекла. Практически во всех правовых системах предусматривались «объективные предпосыл­ки» уголовного преследования банкротства (чаще всего — начало конкурсного производства).

В XX столетии традиционная система норм о банкротстве со­хранилась в праве многих европейских стран (например, в Авст­рии, большинстве Скандинавских стран). В Германии, Франции, Швейцарии и некоторых других странах была проведена реформа норм о банкротстве, основным направлением которой явилось ужесточение ответственности за наиболее опасные проявления «неосторожного» банкротства — за явную и грубую бесхозяйст­венность. При этом от традиционного различения «злостного» и «неосторожного» банкротства пришлось отказаться.

Российское законодательство об ответственности за преступ­ления, связанные с банкротством (ст. 195-197 УК), находится в стадии становления. Законодательство это крайне неэффективно, чрезвычайно либерально, казуистично, противоречиво и находит­ся за рамками европейской правовой традиции. В результате про­цедуры банкротства в России нередко используются для недоб­росовестного обогащения за чужой счет.

Особенностью российского законодательства является то, что для уголовного преследования банкротских злоупотреблений не требуется каких-либо объективных гражданско-процессуальных предпосылок, что, с учетом материальных составов преступле­ний, предусмотренных ст. 195 и 197 УК, значительно усложняет уголовное преследование лиц, совершивших эти преступления. Сотрудники правоохранительных органов нередко воздержива­ются от возбуждения уголовного дела, ожидая окончания произ­водства по делу о несостоятельности в арбитражном суде. Пред­ставляется, что такая практика не основана на законе. Следует исходить из того, что уголовное дело может быть возбуждено в

любой момент, когда имеются достаточные данные, указываю­щие на признаки преступления (ст. 140 УПК РФ), независимо от возбуждения производства в арбитражном суде и от стадии этого производства. При этом «вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для арбитражного суда по вопросам о том, имели ли место определенные действия и совер­шены ли они определенным лицом» (ст. 69 АПК РФ), а не наобо­рот.

Другая особенность — слово «банкротство» используется в законодательстве России в качестве синонима слова «несостоя­тельность», а также для обозначения «процедур банкротства» — объясняется влиянием законодательств правовой семьи общего права (прежде всего, британского).

Статья 195 УК предусматривает в ч. 1 и 2 два самостоятель­ных состава преступления.

Объективная сторона неправомерных действий при банкрот­стве, предусмотренных ч. 1 ст. 195 УК, включает деяние (непра­вомерное действие или бездействие, указанное в законе), послед­ствие в виде крупного ущерба и причинную связь, а также осо­бую обстановку «банкротства или его предвидения».

Деяние (действие или бездействие) может альтернативно вы­разиться в шести разновидностях, которые можно разбить на две группы:

1) сокрытие имущества в широком смысле (включая имуще­ственные обязательства), не связанное с отчуждением имущества (сокрытие имущества: сокрытие имущественных обязательств; сокрытие сведений об имуществе, его размере, местонахождении либо иной информации об имуществе; передача имущества в иное владение; сокрытие, уничтожение, фальсификация бухгал­терских и иных учетных документов, отражающих экономиче­скую деятельность);

2) отчуждение или уничтожение имущества.

Сокрытие имущества и сведений о нем следует рассматри­вать в смысле сокрытия вещей (поскольку сокрытие обязательств выделено в особый вид деяния). Сокрытие имущественных обя­зательств может выразиться в сокрытии информации о них и документов, их удостоверяющих. Речь идет об обязательствах, в которых лицо выступает в качестве кредитора или должника.

262

Передача имущества (вещи) в иное владение должна быть связа­на с его сокрытием. Не может причинить какого-либо вреда пере­дача его, например, на хранение или в аренду, если местонахож­дение имущества не скрывается.

Отчуждение имущества само по себе не может причинить ущерба, если не является безвозмездным, неэквивалентным (по заниженным ценам) или явно бесхозяйным (например, деньги про­играны предпринимателем в азартной игре). Не охватывается ч. 1 ст. 195 УК отчуждение имущества во исполнение действитель­ных обязательств перед кредиторами. Такие действия квалифи­цируются по ч. 2 ст. 195 УК.

Сокрытие имуществане должно быть причиной неплатеже­способности (тогда ответственность наступает за преднамеренное банкротство), но может причинить ущерб кредиторам в связи с увеличением суммы непогашенных требований.

Статья 195 УК указывает лишь на действительное или мнимое уменьшение активов. Законодатель недооценил опасности обман­ного увеличения пассива (фальсификации долгов), что широко используется в ситуациях с «заказными банкротствами» и позволя­ет аферистам не только заявить неправомерные требования, но и приобрести решающий голос в комитете кредиторов.

Крупным признается ущерб, превышающий 250 тыс. руб. (при­мечание к ст. 169 УК). Крупный ущерб в данном преступлении связан с неисполнением обязательств в их сумме (как в отноше­нии контрагентов в обязательствах, так и в отношении бюджета, внебюджетных фондов, работников).

Обстановка совершения преступления — «банкротство или его предвидение». Федеральный закон о несостоятельности (банкротстве) определяет несостоятельность (банкротство) как признанную арбитражным судом неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по де­нежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по упла­те обязательных платежей. Часть 2 ст. 65 ГК РФ сохранила норму о добровольном объявлении должником о своей несо­стоятельности, однако ч. 3 ст. 65 ГК РФ предусматривает, что порядок ликвидации такого юридического лица устанавливается законом о несостоятельности (банкротстве). Действующий Закон о несостоятельности (банкротстве) 2002 г. несудебного порядка

констатации несостоятельности не предусматривает, преду­смотрено лишь право должника на обращение в арбитражный суд с заявлением о признании его банкротом. Представляется, что положения ч. 2 ст. 65 ГК РФ могут быть реализованы путем заключения в арбитражном суде мирового соглашения в поряд­ке, предусмотренном гл. VIII Закона о несостоятельности (бан­кротстве). Конечно же, стороны, если закон не препятствует этому, могут и в несудебном порядке урегулировать свои иму­щественные отношения, например, простив долг или прибегнув к новации (реструктурирование долгов). Однако в этом случае лицо не признается несостоятельным (банкротом).

Совершение преступления «при банкротстве» возможно толь­ко после признания судом несостоятельности должника. «Предви­дение банкротства» означает предвидение лицом возможности или неизбежности признания его в установленном порядке несо­стоятельным должником. Предвидение банкротства возможно как до принятия дела о несостоятельности к производству арбитраж­ным судом, так и после принятия дела к производству вплоть до вынесения судом решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства.

Субъективная сторона преступления характеризуется виной в виде умысла {прямого или косвенного), причем в большинстве слу­чаев имеет место прямой умысел. Косвенный умысел возможен при отчуждении или уничтожении имущества (например, пред­приниматель, получив кредит, проиграл деньги в азартной игре).

Субъект преступления — специальный: индивидуальный предприниматель-должник либо руководитель¹ или собственник организации-должника, достигший возраста 16 лет. В связи с упразднением в России индивидуальных частных предприятий «собственником организации» может быть только государство, муниципальное образование или собственник иностранной орга­низации. Учредитель и участник организации-должника, не яв­ляющийся ее руководителем или собственником, не являются

¹ При толковании норм о преступлениях, связанных с банкротством, сле­дует учитывать, что руководителем должника является не только единолич­ный исполнительный орган юридического лица, но и иные лица, осуществ­ляющие в соответствии с федеральными законами деятельность от имени юридического лица без доверенности, например, арбитражные управляющие на стадиях внешнего управления и конкурсного производства.

 

264

субъектом этого преступления. Не являющиеся субъектами пре­ступления лица, совершившие деяние, предусмотренное в ст. 195 УК, могут нести ответственность только в качестве соучастников должника, его руководителя или собственника. Они могут быть привлечены к ответственности за хищение при наличии призна­ков хищения. На тех же условиях несет ответственность за хище­ние и руководитель организации-должника. Если он действует в пользу организации-должника — ответственность наступает за неправомерные действия при банкротстве. Если он просто при­сваивает или растрачивает имущество организации — он несет ответственность не за это преступление, а за присвоение или рас­трату.

Объективная сторона преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 195 УК, включает деяние (неправомерное удовлетворение имущественных требований отдельных кредиторов в ущерб дру­гим кредиторам лицом, знающим о своей фактической несостоя­тельности, а равно принятие такого удовлетворения кредитором), последствия в виде крупного ущерба и причинную связь между этим деянием и крупным ущербом.

Законодатель рассматривает это преступление в качестве ме­нее опасного, чем преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 195 УК. Ответственность по ч. 2 ст. 195 УК наступает лишь в случае, когда требование кредитора является действительным. Если речь идет о недействительной сделке, направленной исключительно на уклонение от исполнения обязательств (такая сделка обычно бывает неэквивалентной) — ответственность наступает по ч. 1 ст. 195 или 196 УК.

Обстановка преступления — фактическая несостоятельность, которая осознается преступником. Фактической несостоятельно­стью будет фактическая неспособность должника в полном объе­ме удовлетворить требования кредиторов по денежным обяза­тельствам и исполнить обязанность по уплате обязательных пла­тежей.

Крупный ущерб (более 250 тыс. руб.) причиняется в связи с нарушением очередности и пропорциональности удовлетворения требований кредиторов. При его исчислении суммируется ущерб, причиненный всем кредиторам, бюджету и работникам организа­ции-должника.

Субъективная сторона преступления характеризуется виной в виде только прямого умысла.

Субъект преступления — специальный: в случае неправомер­ного удовлетворения требований — это индивидуальный пред­приниматель-должник, руководитель или собственник организа­ции должника (достигший возраста 16 лет); в случае неправомер­ного принятия исполнения обязательства — кредитор или лицо, уполномоченное действовать в его интересах (достигшее возраста 16лет).

Преднамеренное банкротство (ст. 196 УК).Объективная сторона преступления выражается в альтернативных деяниях (создание или увеличение неплатежеспособности), последствии (крупный ущерб) и причинной связи.

Если при неправомерных действиях при банкротстве (ст. 195 УК) преступник лишь предвидит возможность или неизбежность несостоятельности (но не причиняет ее), то при создании непла­тежеспособности лицо совершает действия, вследствие которых платежеспособный предприниматель (организация) становится неплатежеспособным. Создание неплатежеспособности — это любые действия, следствием которых стала неспособность (дей­ствительная или видимая, фальсифицированная)¹ должника ис­полнить свои обязательства перед кредиторами или обязанности по обязательным платежам. Эти действия могут выразиться в сокрытии имущества, его отчуждении по неэквивалентным или безвозмездным сделкам, уничтожении или повреждении имуще­ства, в заведомо бесхозяйственном ведении дел (например, рас­ходование чрезмерных средств на оплату труда руководства ор­ганизации).

Увеличение неплатежеспособности — это действия, совер­шенные в предвидении неплатежеспособности или после ее насту­пления, не причинившие неплатежеспособность, но увеличившие размер задолженности, которую не способен погасить должник. Эти действия чрезвычайно сходны с действиями, запрещенными ст. 195 УК (неправомерные действия при банкротстве), в связи с

¹ Действительная неплатежеспособность возможна, например, в случае когда должник уничтожает имущество, расходует его на явно бесхозяйствен­ные сделки Фальсифицированная неплатежеспособность является обычно результатом фиктивных сделок по отчуждению имущества

266

чем возникает проблема разграничения этих преступлений. Пред­ставляется, что увеличение неплатежеспособности следует ква­лифицировать по ст. 196 УК лишь в том случае, если деяние со­вершено лицом, участвовавшим в ее преднамеренном создании. В такой ситуации ущерб может быть суммирован. Кроме того, ст. 196 УК может применяться в случае неплатежеспособности организаций, к которым процедуры банкротства не применяются (некоммерческих организаций и казенных предприятий).

Крупным признается ущерб, превышающий в сумме 250 тыс. руб.

Субъективная сторона преступления характеризуется виной в виде прямого умысла. Деяние может быть совершено как в лич­ные интересах, так и в интересах иных лиц.

Субъект преступления — специальный: индивидуальный предприниматель, собственник или руководитель коммерческой организации, достигшие возраста 16 лет.

Фиктивное банкротство (ст. 197 УК). Объективная сторона преступления выражается в действии (заведомо ложное объявле­ние должником о своей несостоятельности), последствии в виде крупного ущерба и причинной связи между деянием и последст­вием.

Добровольное объявление должником (совместно с кредито­рами) о несостоятельности предусмотрено в ч. 2 ст. 65 ГК РФ, однако порядок реализации этой нормы действующий Закон о несостоятельности (банкротстве) не предусматривает (см. харак­теристику объективной стороны преступления, предусмотренно­го ч. 1 ст. 195 УК). В литературе предложено рассматривать в качестве обьявления должником о банкротстве обращение его в суд с заявлением о признании банкротом. Это предложение пред­ставляется обоснованным¹. Обращение должника в суд с заявле­нием о банкротстве является не только правом должника (руко­водителя), но и его обязанностью, неисполнение которой влечет гражданско-правовую ответственность². Если, осуществляя это право или исполняя обязанность, должник или руководитель

¹ В пользу такого толкования говорит и ст. 10 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» СЗ РФ. 2002. №43. Ст. 4190.

² См. ст. 9 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)».

сообщит ложные сведения, утверждая о несостоятельности пла­тежеспособной организации, содеянное образует действие, харак­теризующее объективную сторону фиктивного банкротства.

Последствие преступления — крупный ущерб (более 250 тыс. руб.). Ущерб причиняется кредиторам в связи с необоснованным предоставлением отсрочки или рассрочки платежей, скидки с долгов (как до возбуждения производства по делу о несостоя­тельности, так и в ходе производства путем заключения мирового соглашения), а также в связи с освобождением должника от дол­гов по завершении конкурсного производства (организация-должник при этом ликвидируется).

Следует отметить, что само по себе ложное объявление о банкротстве не причинит крупного ущерба, если оно не сопря­жено с сокрытием имущества. Поэтому возникает проблема отграничения фиктивного банкротства от неправомерных дей­ствий при банкротстве и преднамеренного банкротства. Пред­ставляется, что основное отличие — это инициатива должника при фиктивном банкротстве (объявление им о своей несостоя­тельности).

Субъективная сторона фиктивного банкротства характеризу­ется виной в виде прямого умысла и целью введения в заблужде­ние кредиторов для получения отсрочки или рассрочки причи­тающихся кредиторам платежей или скидки с долгов или для неуп­латы долгов.

Субъект преступления — достигшие возраста 16 лет индиви­дуальные предприниматели, а также руководители или собствен­ники коммерческих организаций.

В практике эта норма почти не применяется. Фиктивное бан­кротство — очень нетипичное поведение. Обычно недобросове­стный должник не спешит объявлять о своей несостоятельности, так как это поставит его хозяйственную деятельность (в том чис­ле и прошлую) в рамки жесткого контроля. Напротив, он пытает­ся максимально отдалить правовые процедуры, выиграть время с тем, чтобы растратить остатки имущества или скрыть их по фик­тивным сделкам. При этом он нередко ложно сообщает кредито­рам о том, что невозможность исполнить обязательство является временной, и вскоре обязательство будет исполнено.

§ 4. Преступления в сфере отношений, обеспечивающих свободу и добросовестность конкуренции