Палитра психологической деятельности человека имеет богатое содержание и проявляется в самых различных формах. На этом основании субъективное отношение лица в ряде случаев не может быть сведено только к умыслу или неосторожности и одновременно объединяет собой две формы вины, когда в отношении совершаемого деяния имеет место умысел, а в отношении дополнительного последствия неосторожность. В указанных случаях имеет место преступление с двумя формами вины.
При конструкции некоторых материальных составов со сложной объективной стороной возникает вопрос о необходимости устанавливать вину по отношению к совершенному общественно опасному деянию и к наступившим в результате его совершения общественно опасным последствиям. При этом возникает вопрос о так называемой смешанной (двойной) форме вины (ст.27 УК).
Согласно ст. 27 УК РФ, преступление с двумя формами вины присутствует в тех случаях, когда в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание, и не охватывались умыслом лица. Уголовная ответственность за такие последствия наступает только в случае, если лицо предвидело возможность их наступления, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае, если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий.
При смешанной (двойной) форме вины возможно различное сочетание форм вины в отношении общественно опасного действия (бездействия) и его общественно опасных последствий. Совершенные действия могут быть только умышленными, тогда как последствия могут причиняться как умышленно, так и неосторожно. Такое сочетание форм вины имеет, например, место в составе злоупотребления служебными полномочиями вопреки интересам службы, где действия, т.е. использование должностным лицом своего служебного полномочия вопреки интересам службы, может быть совершено только умышленно, а виновное отношение к последствиям (существенному вреду, причиненному государственным или общественным интересам либо охраняемым законом правам и интересам граждан) может быть как умышленным, так и неосторожным.
Действия могут быть совершены и по неосторожности. Например, при нанесении тяжкого телесного вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего (ч.4 ст. 111 УК), виновное отношение к причинению тяжкого вреда здоровью проявляется только в умысле, вина же по отношению к наступившей в результате этого смерти потерпевшего может быть лишь неосторожной.
При различном субъективном отношении виновного к действию и общественно опасным последствиям, вызванным этим действием, отнесение преступления к умышленным или неосторожным определяется с учетом того, что является решающим для сущности и характера данного преступления – субъективное отношение к действию или к вызванным им общественно опасным последствиям. Так, преступления, предусмотренные статьями 264, 266, 268, 350 УК, должны рассматриваться как совершенные по неосторожности, поскольку субъективную сторону этих деяний определяет неосторожное отношение лица к возможности наступления общественно опасных последствий. Наоборот, в таком преступлении, как злоупотребление должностными полномочиями, определяющими сущность его, является субъективное отношение к действию.
В настоящее время в науке уголовного права достаточно полно разработаны методы уголовно-правового воздействия на преступную неосторожность.1 Исходя из направленности данного исследования значимо, что основополагающей категорией при привлечении к уголовной ответственности за совершенное деяние следует признавать субъективную вину лица. Психологическое содержание вины включает в себя определенное состояние сознания и воли лица, что находит свое выражение в законодательном определении форм вины – умысла и неосторожности (ст. 25, 26 УК РФ). Даже с учетом того, что психологические механизмы умышленного и неосторожного преступного акта принципиально различны, в теории уголовного права вина как психическое отношение к содеянному рассматривается в понятиях, относящихся к различным сферам психики личности: в качестве элементов сознания и в качестве элементов воли. С точки зрения психологической теории вина представляется психологическим процессом, протекающим в сознании лица, совершающего преступление, совпадающим с основными психологическими компонентами. Сложнее обстоит дело при смешанной (двойной) форме вины.
Смешанная форма вины имеет значение для правильной квалификации преступлений. Так, не будет преступления, предусмотренного ч.1 ст. 261 УК, без установления неосторожной вины в отношении уничтожения или повреждения лесов и насаждений. Установление двойной формы вины важно для правильного назначения наказания. В зависимости от формы вины по отношению к последствиям (там, где последствие предусмотрено в качестве отягчающего обстоятельства) суд может назначить виновному более строгое или более мягкое наказание.
Рассмотрение дискуссионных вопросов неосторожной вины тесно связано с необходимостью изучения сути ответственности за преступление, совершенное с двумя формами вины, то есть системы структурных элементов, которые в рамках единого психического процесса отражают качественно определенное сочетание умышленного отношения виновного к основному составу преступления и неосторожного – к производным от него последствиям. Такие последствия повышают общественную опасность содеянного, и за факт их наступления должна быть предусмотрена повышенная уголовная ответственность.
В целом, как считает В. Нерсесян, основное деяние при наступлении непредвиденных квалифицированных последствий меняет характер и степень общественной опасности. Внешне оно приобретает другое содержание. Создается впечатление, что речь уже идет о другом составе преступления, и, соответственно, вина приобретает иное содержание, которое отлично от законодательного определения умысла, но и не укладывается в определение неосторожности.1
Наличие преступлений, совершаемых с двумя формами вины, основано на сочетании признаков умысла и неосторожности. Никаких других, кроме этих форм вины, в уголовном праве нет. В этих составах преступлений умысел и неосторожность присутствуют в полном объеме, не смешиваясь и не поглощая друг друга. Есть лишь различное отношение к деянию и к наступившим последствиям, которое фиксируется в законе. Следует отвергать оценочные суждения, считающие все деяния умышленными или неосторожными. Необходимо устанавливать виновность субъекта в зависимости от его отношения к действиям и различным последствиям, поскольку они по-разному определены законом (например, как квалифицирующие). Такой подход соответствует принципу субъективного вменения, хотя отдельные авторы уточняют сочетание двух форм вины в одном преступлении как качественно определенное в рамках единого психологического процесса.
В юридической литературе устоялось мнение, что ст. 27 УК РФ не подкрепляет концепцию «смешанной формы вины», а определяет лишь субъективные границы вменения преступных последствий при совершении одного преступления. Закон регламентирует ситуации, когда при совершении умышленного преступления, наряду с прямыми последствиями, наступают еще и производные, более тяжкие, не охватываемые умыслом виновного. В соответствии с принципом вины, который исключает объективное вменение, за такие последствия ответственность может наступать при наличии у лица, по крайней мере, неосторожной вины.
Преступления с двойной формой вины обладают совокупной общественной опасностью, производной от общественной опасности, входящих в нее умышленного и неосторожного преступного деяния. Общественная опасность таких преступлений выше общественной опасности образующих структур, взятых в отдельности. Для того, чтобы в этом убедиться, достаточно сравнить санкции норм УК РФ: ч.4 ст. 111 предусматривает наказание от 5 до 15 лет лишения свободы, а ч.1 ст. 109 – наказание до 3 лет лишения свободы; ч.1 ст. 217 – до 2 лет, а ч.2 ст. 217 – до 10 лет лишения свободы.
Таким образом, положения ст. 27 УК отражают реальное существование в Особенной части УК квалифицированных составов преступлений, предполагающих неоднородное психическое отношение к совершенному преступному деянию и его последствиям, и с достаточной четкостью формулируют признаки данных составов, относящиеся к вине. Неточна лишь последняя фраза, на что указывалось в тексте проекта УК. Преступления, о которых идет речь, являются умышленными не в целом, а лишь частично. Эту фразу следует понимать в том смысле, что совершение преступления с двумя формами вины влечет последствия, установленные законом для умышленных преступлений.
Включение в уголовный закон определения двух форм вины ставит точку в дискуссиях по данному вопросу. Однако определение, по мнению В. Нерсесяна, данное в УК, оставило часть вопросов открытыми. Формулировка ст. 27 УК не дает однозначного ответа на вопрос, о каких именно тяжких последствиях, входящих в качестве необходимого признака основного или квалифицированного состава, идет речь. Недостаточно ясно и положение закона о том, что эти тяжкие последствия «влекут более строгое наказание». Возникает вопрос: по отношению к чему и по сравнению с чем? В. Ткаченко отмечает, что «возникновение по неосторожности второго последствия, более тяжкого, чем то на причинение которого был направлен умысел лица, безусловно, повышает степень общественной опасности совершенного преступления, что и служит основанием для увеличения наказания.1
Неосторожные преступления квалифицируются, как правило, по последствиям, а также по способам и средствам причинения этих последствий, по сфере деятельности, в процессе которой эти последствия причиняются. Ненаступление последствий, по общему правилу, исключает ответственность за неосторожное создание опасности причинения вреда (ст. 26 УК), что следует признать нецелесообразным. Уже этим существенно ограничивается круг уголовно наказуемых неосторожных деяний. В уголовно-правовой литературе справедливо отмечалось, что ст. 8 и 9 ранее действовавших Основ уголовного законодательства были неприменимы к преступлениям с так называемым формальным составом, а их предостаточно в действующем УК РФ.
Кроме того, осознание общественной опасности деяния с точки зрения мотивации субъекта – элемент побочный и второстепенный. Осознать общественную опасность деяния можно лишь при предвидении общественно опасных последствий, поэтому не предвидение производно от сознания общественной опасности, а, наоборот, без предвидения последствий практически трудно осознать общественную опасность деяния. Отсутствие в ст. 26 УК указания на осознание лицом общественной опасности содеянного, обусловлено, в частности, тем, что данная норма определила совершение преступления по неосторожности сразу двух видов данной формы вины: легкомыслия и небрежности. Необходимо, по мнению В. Нерсесяна, решить и вопрос о невозможности применения ст. 26 УК к так называемым формальным составам преступлений, совершенных по неосторожности (ч.1 ст.215, ч.1 ст. 217 УК). Действующий УК РФ определил максимальный срок лишения свободы за неосторожные преступления – 10 лет. В основу классификации таковых необходимо положить такой признак преступления, который отражал бы его социальное содержание, показал бы его соотносительную тяжесть. Причем степень общественной опасности должна быть выражена в единых для всего Кодекса показателях. Такой соизмеримой единицей, наряду с наказанием, могла бы стать вина. Необходимость в комплексном подходе к критериям классификации деяний связана с тем, что категоризация преступлений, исходя лишь из санкций закона, носила бы формальный характер. В УК РФ 1996 года разделены составы умышленных и неосторожных преступлений и выделены в неосторожных преступлениях квалифицированные составы (ст. 263, 264, 266-269, 349, 350 УК), однако отсутствуют «преступления, повлекшие особо тяжкие последствия».1