Симпатическая нервная система, выбрасывая адреналин, резко
повышает активность, ускоряет бег, усиливает обороноспособность,
178
решительность. Ее антагонистом является центральная нервная сис-
тема, которая уравновешивает порыв спокойствием, выдержкой, здра-
вым смыслом. Короче говоря — она сдерживает.
Каждая половина мозга имеет большие резервы функциональных
способностей. Действительно, некоторые люди, у которых была уда-
лена почти половина мозга из-за врожденных кист, почти не проявили
утраты так называемых высших функций, обычно связываемых с
мозгом — как, например, интеллект, память, способность планиро-
вать. Но кора сдерживает.
Коты с удаленной корой мозга не меняют «личностных особенно-
стей». Дружелюбные, ласковые животные продолжают мурлыкать и
проявлять привязанность после удаления коры; более агрессивные,
неприручаемые сохраняют злобность. Но и те и другие реагировали
на угрозу или боль немедленной взрывчатостью. Щипание хвоста,
обдувание морды, появление кота-соперника рассердило бы любого
кота, но кот, лишенный коры, нападает так яростно и свирепо, что
это возможно лишь при бесконтрольности лимбического мозга.
Потребности человеческой общины многообразны. Драчливость —
ценное свойство воина, а в обычной жизни подобные виды агрессив-
ности легко направляются на спорт и игры, в которых страсть к
превосходству над другими находит свое безвредное проявление. Но
смелый охотник, храбрый воин, бесстрашный рыцарь — все это
отчасти биологические, отчасти созданные воспитанием типы, кото-
рые могли распространяться и индивидуальным, и групповым отбо-
ром, а проявление, разумеется, зависело и от среды, воспитания,
ценностных параметров.
Социальная функция феодала-рыцаря сложна. Он мог быть и был
жестоким, властным и властолюбивым. Но он каждоминутно был
готов к бою не на живот, а на смерть, он должен был быть прекрасным
наездником и бойцом в пешем и конном строю, он должен был мчаться
на коне на ряды врага впереди своего отряда; малейший признак
робости, трусости не только покрывал позором и его, и его род, но и
почти сразу лишал всех владений. Он должен был всегда вести себя
вызывающе. В жизни животных огромную роль играют демонстраци-
онные действия: животные принимают угрожающую позу, раздува-
ются, ставят шерсть дыбом. По существу совсем беззащитная плаще-
носная ящерица подымает веером воротник, раз в пять превышающий
по диаметру морду, широко раскрывает пасть и шипит; все это
чистейший блеф, и если враг не испугается, ящерице остается только
бегство. Однако в огромном большинстве случаев подобные отпуги-
вающие демонстрации достигают цели. Но и средневековый рыцарь
был обречен на постоянное демонстрирование своей драчливости с той
разницей, что демонстрация часто превращалась в настоящий бой.
179
Маршал Ланн как-то сказал: «Гусар, который в 30 лет не убит или
не искалечен, не гусар, а дерьмо». Он был тяжело ранен при Абукире
и при Пултуске, а при Асперне, в 40 лет, убит. Средневековый рыцарь
обычно погибал много раньше. Но ничем не сдерживаемая йо отно-
шению к низшим заносчивость и зверство феодалов наложили свой
отпечаток на весь психологический облик горожан и селян средневе-
ковой центральной и западной Европы, точнее Германии, Франции,
Испании; не случайно, может быть, феодалы и дворянство этих стран
обычно не блистали выдержкой и мышлением. Иначе сложилось дело
в Англии, где феодалы были пришельцами-завоевателями. В ответ на
их бесчинства появился длинный лук — орудие простолюдина и
источник его собственного достоинства.
В Германии, Франции, Испании феодал и дворянин мог обращать-
ся с горожанами и селянами, как со скотиной. В Англии буйствовав-
шего феодала или дворянина ждала стрела не только Робин Гудов, но
и любого простолюдина, стрела, пробивающая любые латы. Эти
стрелы и длинный лук, победивший при Кресси, Пуатье и Азенкуре,
породили английский национальный характер, благодаря которому
явилась Великая хартия вольностей и впервые был обезглавлен
зазнавшийся король, уничтожена Великая Армада и сложен нацио-
нальный гимн:
Англия, Англия, правь волнами
Британцы никогда не станут рабами.
Социальные условия, производственные отношения не только
определяют идеологию, они определяют и направления социального
отбора, которые путем обратных связей в свою очередь модифициру-
ют и производственные отношения.
11.2. Проблема социального подъема
и ненаказуемая преступность
Гипотеза эволюционно-генетического происхождения альтруизма
не может иметь права на существование, если она оставит без
рассмотрения проблему преступности, притом преступности двоякого
рода — не только уголовно наказуемой и поэтому социально менее
опасной, но и несравненно более грозной преступности, уголовно не
наказуемой, которая порождается честолюбием, алчностью, властно-
стью.
Особенностью мерзавцев «как класса» является их необычайно
быстрая адаптация к любой ситуации. Прекрасно об этом сказал
Д. Гранин в «Иду на грозу». Любое идущее сверху указание, каким
180
бы оно нелепым ни было в конкретной обстановке, будет перевыпол-
нено. Соответственно психологии руководителя будет дана и соответ-
ствующая его желаниям информация, совершено все требуемое,
любой ценой. Кейтеля за его угодливость по отношению к Гитлеру
прозвали Лакейтель (Lakai — лакей), но число лакеев на любых
ступенях иерархической лестницы чрезвычайно велико. Суворов
называл людей подобного рода «бештимтзагеры», что в точном смыс-
ловом переводе означает «поддакиватели». Но при любом виде деспо-
тизма именно мерзавец делает блистательную карьеру, будь то
Малюта Скуратов, Бирон или Аракчеев, существование которого,
впрочем, признавал необходимым и Л. Толстой, устами Николая
Ростова предупреждавший о существовании великого множества «по-
рядочных» людей, готовых рубить декабристов.
Очень трудно разработать методику социального отбора, которая
предотвращала бы выход к власти именно мерзавцев. Демократиче-
ская партия в Риме выбрала консулом демагога Варрона, будущего
виновника ужасающего поражения при Каннах, который благополуч-
но пережил тот бой, а с тех пор история дала бесчисленные примеры
аналогичного выдвижения.
Мы не предлагаем рецептов, мы лишь подчеркиваем фундамен-
тальную роль социального отбора для любой нации, любой страны.
Быть может, очень благоприятным фактором является то, что во
многих странах мира важным фактором социального выдвижения
становится тестирование способностей.
«Как мы показали, расхождение между детерминированным гене-
тически и детерминированным средой интеллектом не должно больше
господствовать в нашем мышлении, поскольку оба фактора в дейст-
вительности являются осями взаимодействующей системы» (Eckland
В. К., 1974, с. 136).
«Результаты тестирования быстро становятся одним из главных, а
может быть, и главным единым критерием для занятия положения в
обществе» (там же, с. 137). Конечно, при любых методах тестирова-
ния почти невозможно исключить роль социальной преемственности,
ставящей в более благоприятное положение потомство семей, более
обеспеченных материально, а также потомство интеллигенции. Но
все же, по крайней мере в рамках «нормальных» условий воспитания
и образования, выпадающих на долю многих десятков или даже сотен
миллионов детей и подростков Европы и Северной Америки, главную
роль в показателях большинства тестов играет именно наследствен-
ный уровень одаренности. Следует отметить, что это справедливо
лишь в том случае, если тестируемый действительно заинтересован в
получении высокой оценки, проникнут духом соревнования. В подав-
ляющем большинстве случаев в Западной Европе и Северной Америке
181
• такая заинтересованность налицо, хотя, конечно, степень самомоби-
лизации, способность справиться с волнением и некоторые другие
временные факторы вносят некоторую долю неточности в определе-
ние одаренности.
Проблема извращения этики
Умственная отсталость или незрелость и даже узость мировоззре-
ния может легко приводить к тому, что в психологической и юриди-
ческой практике зарубежных стран получило название commention —
суждение об окружающем с позиций небольшой группы своего непос-
редственного окружения — будь то своя компания подростков, улич-
ная шайка, парни или девушки своей деревни, своя секта, каста, своя
группа снобов, профессионалов или дельцов. Именно commention
позволяет направить этический комплекс на доблестное участие в
какой-нибудь шайке бандитов, воров, хулиганов, нравственное чув-
ство найдет выход в «молодечестве»; чувство товарищества у новичка
будет использовано бессовестными членами шайки. Но и этот вид
поведения диктуется этическим комплексом, лишь извращенно реа-
лизуемым. Этот комплекс наследственных инстинктов и эмоций
может и отсутствовать у многих «полулюдей», он может искусственно
подавляться воспитанием и дезинформацией, выход этого комплекса
в дело можно направлять в любые каналы.
Содержание в неведении и бесправии — издевательство над нашим
могучим мозгом, потенциально способным к усвоению почти безгра-
ничных знаний и пониманию сложнейших проблем. Явная неспра-
ведливость — это издевательство не только над ее жертвой, а над
всеми присутствующими. Даже если они улюлюкают, радуясь про
себя, что жертва — не они, а кто-то другой, у них подсознательно
остается шрам. Прежде чем эта психическая травма породит отдачу,
несправедливость или бунт против очередной подлости, может пройти
много лет. Но наш мозг и эмоции спят лишь во сне, и ошибается тот,
кто этого не понимает.
Когда ослабевает петля материальной нужды, главным воспитате-
лем преступности становится зрелище торжествующего зла. Но сви-
детели зла воспитываются по-разному. Литературная правда бывает
концентрированнее исторической. В рассказе Г. Клейста «Михаэль
Кольхаз» немолодой уже, умный, сдержанный и заботливый кресть-
янин-хозяин терпит обиду от какого-то обнаглевшего барона. Обида
и ущерб, пожалуй, не слишком сильны и велики, но очень уж
циничны обстоятельства. Тогда он собирает отряд из всяких обижен-
ных, разоренных и озлобленных и начинает малую войну против
182
обидчика. Горят замки, пригороды. В дело вмешивается сам импера-
тор. Обидчик и его покровители жестоко наказаны, справедливость
восстановлена, Кольхаза за все совершенное казнят, а детей его за
доблесть отца возводят во дворянство.
Правдоискатели не переведутся, пока не переведется несправед-
ливость; воспитываемые на ней гангстеры, малые и крупные, времен-
ные и постоянные, гастрольные и профессиональные, подводимые под
уголовный кодекс, а чаще «уважающие» его, тоже не скоро переве-
дутся. Долго придется искать то событие, которое пока еще «нейт-
рального» ребенка или юнца повернет к правдоискательству, злу или
безразличию, во всем или при удобном случае, временно или надолго.
Когда говорят о роли наследственности, молчаливо подразумева-
ется «при прочих равных условиях», а уж разобраться в том, во что
сформируются бесчисленно разнообразные генотипы в бесчисленно
разнообразных и притом меняющихся условиях, пока не под силу.
Приходится упрощать переменные, потому что только так и можно
подойти хоть к первому приближению.
Конечно, несомненна роль традиции, культурной среды, преемст-
венности, примера и воспитания в развитии этических свойств;
слишком мало известны законы развития детской психики и действу-
ющие при этом механизмы усиления и торможения, чтобы устано-
вить, какое влияние на индивидуальную этику оказывают младенчес-
кие и детские восприятия. Этичность и зверство сочетаются
достаточно причудливо в индивиде. Торквемада, Игнатий Лойола
(после обращения), даже, может быть, Филипп II были безукориз-
ненно этичны в личной жизни. Никто не мог сравниться в жестокости
с аскетами и полуаскетами, хотя прошедший каторгу жесточайший
враг Марии Стюарт, пуританин Джон Нокс глубоким старцем женил-
ся на 16-летней девушке. Величайшей трагедией является то, что
традиция, воспитание способны подавить наследственное чувство
справедливости, гуманизма не только у морально дефективных, но и
у людей с большим чувством долга. Низменные звериные инстинкты
легко развязываются на любом уровне, от пьяной поножовщины или
выхода деревни на деревню с кольями до погромов и межплеменных,
межнациональных, межрасовых, межклассовых войн. Но, как мы это
покажем далее, очень опасна и точка зрения тех социологов, которые
исповедуют догму всевластия воспитания.
Когда-то антисоциальные поступки, преступность целиком отно-
сили за счет социальных факторов, затем за счет пережитков капи-
тализма и т. д. Верили в то, что крайние формы антисоциального
поведения, в частности преступность, исчезнут с жестокой социаль-
ной нуждой, с неграмотностью. Этого не произошло. Проф. А. Гер-
цензон и И. Карпец, юристы, не склонные преуменьшать достижения
183
нашей страны в области снижения преступности, сообщили (Изве-
стия, 1967, №22), что с 1935 по 1966г. преступность в СССР
снизилась до 25 %. Но 1935 г. следовал за годами массовой коллек-
тивизации, ссылки кулаков и примыкавших к ним прослоек кресть-
янства, за голодом на Украине и Кубани, за введением карточек и
экстраординарных законов об охране социалистической собственно-
сти, был годом крупнейших демографических сдвигов, массовой
беспризорности. И если преступность за треть века снизилась только
в 4 раза, несмотря на то, что существенно сгладились и «пережитки
капитализма», и пережитки эпохи нарушения норм социалистической
законности, резко вырос уровень образования и культуры, то у
преступности должны быть и другие корни, помимо социально-эко-
номических.
«И теперь, когда американец торжествует над древнейшим врагом,
нуждой, он стоит перед необычайно острым и нарастающим расовым
конфликтом, запугиваемый рекордной высотой юношеской преступ-
ности. Но и практичный скандинав находится не в лучшем положе-
нии, мрачно размышляя о том, что в его маленьких странах, достиг-
ших стабильности и оптимального равновесия между политической
свободой и экономической справедливостью, алкоголизм, психиче-
ские заболевания, самоубийства и аборты приняли поражающий
размах» (Ardrey R., 1970, с. 160-161).
Мы должны ограничить свой анализ профессиональными преступ-
никами, рецидивистами, для которых преступление — основная
форма существования, и поставить трезво вопрос о том, какую роль
играют в подлинной, хронической, рецидивирующей преступности
биологические, генетические факторы, значение которых полностью
игнорировалось в силу естественного стремления подальше оттолк-
нуться от нелепостей, высказанных криминологами-ломброзианцами
тогда, когда никакой научной генетики не существовало, а биологи-
ческие теории личности представляли собой наборы произвольных
догм.
Нашей ближайшей задачей будет демонстрация немаловажной
роли в преступности тех неизбежных наследственных нарушений
нормального генотипа, который в результате отбора стал достоянием
подавляющего большинства людей.
Общая тенденция отбора вовсе не означает, что «нормальную»
систему нельзя подавить средой'ли что человечество наследственно
однородно в отношении эмоций, связанных с этикой. Нормальная
система этических реакций, подобно любому виду психической дея-
тельности, осуществляется при условии нормального состояния огром-
ного количества генов. Нормальное, не олигофреническое мышление
снижается до уровня олигофренического (слабоумного) при гомози-
184
готности по любому из сотни уже известных и, вероятно, сотен еще
не известных наследственных дефектов обмена, а также при почти
любой нелетальной хромосомной аберрации; следовательно, не-оли-
гофреническое мышление возможно лишь при нормальном, состоянии
сотен разных участков хромосом, а мутантное состояние хоть одного
из них (по счастью, для большинства этих локусов только в гомози-
готном состоянии) вызывает предрасположение к олигофрении. Не-
шизофреническое мышление аналогичным образом возможно только
при нормальном состоянии других генных участков хромосом, веро-
ятно, исчисляющихся сотнями. Сходным образом поражение любого
из многих десятков других генов вызывает предрасположение к
маниакально-депрессивному психозу.
12. ХРОМОСОМНОЕ АНОМАЛИИ,
ПРЕДРАСПОЛАГАЮЩИЕ К АНТИСОЦИАЛЬНОСТИ
12.1. Лишняя хромосома Y
как причина антисоциальности
Предрасполагающий к преступности эффект лишней Y-хромосомы
впервые обнаружился при обследовании преступников с трудным
поведением; среди них оказалась повышенной в 10 раз против средней
частота хроматин-положительных (т. е. мужчин, имеющих вместо
нормальной одной — две Х-хромосомы). Самым неожиданным было
то, что цитогенетическое исследование установило наличие у неко-
торых из них еще и второй Y-хромосомы, т. е. 48 хромосом с половыми
хромосомами XXYY вместо 46 хромосом с половыми хромосомами
XY. Эта находка побудила одну из основоположниц цитогенетики
человека П. Джекобе со своими сотрудниками обследовать психиче-
ских больных, которых приходилось содержать в условиях особо
строгого надзора. Из 197 обследованных не менее 7 оказались имею-
щими комплекс половых хромосом XYY, среди нормального населе-
ния очень редкий (Jacobs P., 1977).
К 1977 г. в результате изучения сотен мужчин с лишней Y-xpo-
мосомой (47/XYY) выяснилось, что при этой хромосомной аномалии
иногда развивается очень рослый, антисоциальный и агрессивный тип
конституции. Обладатели этого кариотипа независимо от семейного
и социального окружения обычно очень рано начинают выделяться
агрессивностью, а некоторые затем и преступностью. Около 5 %
преступников ростом выше 183 см (6 футов), большей частью легких
дебилов, в англо-американских тюремных психиатрических больни-
185
цах обладают этим кариотипом, не обнаруженным пока среди баскет-
болистов и других рослых атлетов, тогда как среди новорожденных
частота этого аномального кариотипа 47/XYY не превышает 1 : 700
(0,Н %). Наиболее характерные преступления при этом кариоти-
пе — поджоги и воровство, зачастую бессмысленные. Однако в печати
промелькнули сообщения и о других преступлениях, совершенных
людьми с лишней Y-хромосомой. Так, английский суд 20/ХП 1968 г.
отправил в Бродмурскую тюремную больницу бессрочно человека с
кариотипом XYY, ростом 205 см, убийцу своих четырех детей.
Промелькнуло сообщение о молодом французе с кариотипом XYY,
убийце 62-летней проститутки.
Большинство страдающих синдромом XYY не вступают в конфликт
с законом; однако некоторая часть их легко поддается импульсам,
приводящим к агрессии, к гомосексуализму, педофилии, воровству,
поджогам; любое понуждение вызывает у них вспышки злобной
ярости, очень слабо контролируемые задерживающими нервами.
Вопрос о необходимости раннего выделения хромосомных аберран-
тов с кариотипом XYY, о необходимости особых мер ограждения от
них и обычного населения, и преступников с меньшим потенциалом
агрессивности уже широко обсуждается в зарубежной генетической и
юридической литературе.
Но что же происходит с основной массой аберрантов XYY? Самый
предварительный, но небезынтересный ответ на это дало кариологи-
ческое обследование (Jacobs P., 1977) взятой в качестве контроля
группы в 175 подростков-учеников на фабриках и заводах. Среди этой
группы, взятой в качестве контроля к подросткам из исправительных
колоний, был обнаружен лишь один юноша с кариотипом XYY
(17 лет, рост 172 см). Оказалось, что за два года ученичества он успел
сменить 8 мест работы и уже был присужден к штрафу в 5 ф. ст. за
мелкую кражу молока и масла. В это время юноша зарабатывал
11 ф. ст. в неделю, из которых 3 ф. ст. вносил на содержание в семье
родственников, где были хорошие домашние условия. Таким образом,
не только перемена мест работы, но и кража были совершенно
немотивированы и бессмысленны. Самое существенное — конечно,
то, что этот случай был обнаружен не среди правонарушителей или
преступников, а среди «контроля», из которого юноша XYY выделялся
особенностями своего поведения.
Поскольку поставленное на очередь кариологическое выделение
лиц с синдромом XYY среди высокорослых преступников представляет
собой технически трудоемкую задачу, упомянем здесь, что появились
экспресс-методы выявления лишней Y-хромосомы, а именно окраши-
вание мазков слизистой рта акрихинипритом и флюоресцентное
микроскопирование (YY выделяется в виде двух светящихся точек).
186
12.2. Болезнь Клайнфельтера как причина
пассивной антисоциальности
Совершенно иного типа преступность связана с синдромом Клай-
нфельтера, характеризующимся наличием 47.хромосом, в том числе
набором половых хромосом XXY, недоразвитием семенников, евну-
хоидным телосложением, высоким ростом и умственной отсталостью.
Этот тип. легко диагностируемый по наличию полового хроматина в
мазках слизистой рта, встречается у 0,2 % младенцев, тогда как среди
туповатых преступников лица с этим синдромом составляют около 2
%. Генез преступности элементарен: умственная вялость, отсталость,
безынициативность, неуспеваемость в школе обрекают больного на
жалкую роль. Житейская беспомощность, низкий образовательный и
профессиональный уровень, пассивность, внушаемость позволяют
легко вербовать их в пособники преступлений.
Проблема связи кариотипов XXY и XYY с психопатологией,
сексопатологией и преступностью довольно быстро проясняется, в
немалой мере из-за применения экспресс-методов диагностики (по
половому хроматину для диагностики XXY, флюоресцентной микро-
скопии для XYY) (табл. 6).
Таблица 6
Сравнение частоты гоносомных аномалий
среди популяций новорожденных, не новорожденных
и среди особых контингентов (Hamerton J. L., 1976, сокр.)
| Коэф. увеличе- ния частоты по сравнению с но- ворожденными | ||||||
| Хромосомные аномалии | Число об- следованных | Число аномалов | Частота на 10000 | |||
| Популяции | ||||||
| Новорожденные | ||||||
| Не новорожденные | 21 371 | |||||
| 47/XXY | Психиатр, больницы | |||||
| Места заключения | ||||||
| Тюремно-психиатр. больницы | ||||||
| Новорожденные | 84 769 | |||||
| Психиатр, больницы | ||||||
| 47/XYY | Места заключения | |||||
| Тюремно-психиатр. больницы | ||||||
| 48/XXYY | Тюремно-психиатр. больницы |
Среди 960 субгигантов (183 см) и гигантов в психиатрических
больницах закрытого типа было обнаружено 49 человек с синдромом
187
47/XYY (5,1 %) и 29 с синдромом XXY (2,3 %), что соответственно
в 30 и 20 раз превышает частоту в среде новорожденных и здорового
населения (Hook E. В., 1973).
Подавляющее большинство аберрантов 47/XYY отнюдь не стано-
вятся преступниками, но они недостаточно контролируют свои им-
пульсы.
12.3. Отсутствие Х-хромосомы у девушек как причина
характерологических аномалий
Данная конституционная аномалия, болезнь Шерешевского-Тер-
нера, связана с умственной и физиологической инфантильностью,
относительно редка (0,03 %) среди девушек, но очень поучительна.
Девушки с этим синдромом — карлицы, почти неспособные к абст-
рактному мышлению. Благодаря трудолюбию, упорству, своеобраз-
ному практицизму они достаточно успешно учатся, кончают школы
и даже вузы, но только не дисгармонирующие с их профилем
способностей. Психологически поучительна их любовь к опеканию
маленьких детей, резонерство и анозогнозия — отсутствие критиче-
ского восприятия своего дефекта.
Грубый дефект хромосомного аппарата оказывает столь властное
влияние на формирование личности, что все остальные воздействия
могут лишь слегка модифицировать основной тип.
Разумеется, если в отдельных, достаточно редких случаях преступ-
ность оказывается связанной с грубой наследственной аномалией
конституции (XXY, XYY, ХО), то на этом основании оспаривать
ведущую роль среды и социальных факторов в целом преступности
так же нелепо, как на основании существования наследственных
типов Д-авитаминоза и пеллагры отрицать существование или огром-
ное превалирование алиментарных авитаминозов. Однако биологиче-
ские факторы антисоциального поведения далеко не исчерпываются
грубыми нарушениями хромосомного комплекса.
13. ПРИНЦИП НЕИСЧЕРПАЕМОЙ НАСЛЕДСТВЕННОЙ
ГЕТЕРОГЕННОСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
Балансированный полиморфизм
Сравнительно недавно генофонд человечества представлялся отно-
сительно однородным. Конечно, было ясно, что в ходе своего развития
188
человечество дифференцировалось на ряд рас, отличающихся друг от
друга множеством признаков, большей частью адаптирующихся к
локальным условиям среды; было несомненно, что помимо межрасо-
вых различий имеется очень большой размах внутрирасовой измен-
чивости по любым «нормальным» признакам, будь то рост, уровень
тех или иных видов способностей, цвета глаз, волос. Считалось, что
те полсотни тысяч пар генов, которые составляют генотип человека,
мутируют с частотой порядка 1 мутация на 100 тыс. гамет, что
доминантные мутации, сколько-нибудь вредные, быстро отметаются
отбором, что основная часть наследственной патологии человека
•определяется надпороговым накоплением полигенов (в сочетании с
надпороговым накоплением у повышенно восприимчивых различных
экзогенных вредностей), а также выщеплением в гомозиготном состо-
янии различных рецессивных генов с четким патологическим дейст-
вием. Но принималось, что все, определяющее поведение личности,
всецело детерминируется социальной передачей и окружающими
условиями, в первую очередь макро- и микросоциальными (если не
считать, разумеется, относительно редких случаев клинического сла-
боумия, психоза и т. п.).
Указав на всеобщий принцип постоянной эволюционной подмены
субстрата микробного фермента его мономутантно возникающим
структурным аналогом-антиметаболитом (Эфроимсон В. П., 1971),
мы можем сослаться на книгу Р. Левонтина (1978), в которой доля
балансированно-полиморфных локусов составляет около 30 % всего
числа генов. Еще трудно судить, насколько точны эти расчеты, но по
ним ясно, что буквально все виды высших животных проходили
интенсивный отбор на распространение таких мононуклеотидных
мутаций, которые либо изменяли структуру мимикрируемого анти-
тела, либо превращали полипоптид в антиметаболит паразитарного
фермента. Хотя пока данные о балансированном полиморфизме от-
носятся лишь к наиболее удобным для получения структурам, т. е.
эритроцитам, лейкоцитам, белкам плазмы крови и т. д., поскольку
множество микробных и вирусных паразитов добиралось и до тканей
мозга, в них будет обнаружен аналогичный размах балансированного
полиморфизма. Совершенно естественно несходство реакций психики
разных индивидов на совершенно одинаковые внешние стимулы.
Совершенно естественно, что минимальные начальные отклонения
могут определять последующую избирательную восприимчивость, что
в свою очередь поведет к цепной реакции, в частности к интересую-
щей нас здесь асоциальное™ и антисоциальности.
Явление неисчерпаемой наследственной гетерогенности (которому
еще предстоит гигантское расширение в результате применения но-
вейших методов электрофореза и иммуноэлектрофореза в гелях к
189
экстрактам ткани мозга внезапно погибших молодых людей) заранее
исключает возможность сходного реагирования всех членов группы
детей или подростков на какой-либо внешний импульс. У некоторых
он вообще не дойдет до сознания или не будет переработан, либо не
запомнится, и с возрастом, наслаиваясь друг на друга, эти расхожде-
ния будут возрастать. Очень большое сходство в психике однояйцевых
близнецов-партнеров объясняется вовсе не только их изначальной
генетической тождественностью, а тем, что они сходно реагировали
на все сходные взаимодействия, любопытным образом, даже при
раздельном воспитании. Поэтому практически очень трудно уловить
то минимальное начальное отклонение, которое сделало подростка
более восприимчивым к преступным установкам, к антисоциальным,
к вхождению в ту группу, которая обладает именно асоциальными и
антисоциальными ценностными параметрами. Не надо думать, что
истинная причина подростковой преступности — алкоголизм отца,
распад семьи, домашнее неустройство и т. д. Прежде всего, алкого-
лизм отца может и отталкивать от алкоголя, а семейные неустройства
могут заставить с головой, уйти в нечто, от них отстраняющее. Всегда
и всюду речь идет о выборе субъекта, иначе все дети алкоголиков
становились бы преступниками, все двоечники и второгодники имели
бы признание и самоутверждение среди молодых негодяев.
В действительности же семейно-школьная обстановка оказывается
не очень прогностической, в том смысле, что хотя значительная доля
подростковой преступности действительно идет из таких семей, боль-
шинство детей наглядно обучается в них необходимости диаметрально
противоположного поведения. Что касается школы, то совершенно
неизвестно, в какой мере пренебрежение к занятиям порождается
обязательным получением тройки и переводом из класса в класс, в
какой мере тем, что педагогами редко становятся по призванию, в
какой мере тем, что почти всегда под рукой оказывается компания
самоутверждающихся хулиганов.
Считалось также, что естественный отбор почти совершенно пре-
кратил свое действие, что достижение некоторого уровня материаль-
ного благополучия, ликвидации нужды, капитализма, империализма
и колониализма, широкого доступа к получению образования вполне
достаточно для достижения всеобщего равенства и необычайного
расцвета всех талантов, приведет к золотому веку.
Следует, как нам кажется, признаться в том, что ликвидация
многих форм социального неравенства, почти полная, хотя бы юри-
дическая, а отчасти и экономическая ликвидация колониализма (да
и то обстоятельство, что с 1945г. открытая война шла лишь в
относительно Немногих странах мира) не принесли человечеству и
малой доли того счастья, которое ожидалось. Под реальной угрозой
190
истребления нет-нет, но оказывались целые народы. Но даже странам,
вот уже более полутора столетий не воевавшим, в которых без войн
материальные нужды потеряли свою остроту (мы имеем в виду,
например, Швецию), приходится считаться с постоянным ростом
преступности, наркомании, алкоголизма и самоубийств.
Советскому Союзу приходится признать алкоголизм проблемой
общегосударственного значения, да и преступность спала не так
резко, как на это надеялись некоторые социологи и криминалисты.
История XX в. показала, как легко и быстро народы мира спускались
до уровня массового зверства и непротивления ему, как легко захва-
тывали и прочно удерживали власть демагоги, диктаторы и тираны
всех мастей и как часто и сильно случайные личностные факторы
определяли судьбу не только малых, но и великих стран, даже всей
планеты.
Если историкам волей-неволей приходится признать роль случай-
ности в ходе истории в гораздо большей мере, чем это обычно
допускалось сторонниками фаталистической детерминированности,
то и эволюционная генетика человека в итоге количественного нара-
щивания сведений приходит к качественно новому пониманию гене-
тической гетерогенности человечества и происхождения личностных
особенностей. Становится все более ясным, что так называемая
социальная преемственность (только) и производство средств жиз-
ни — далеко не единственные факторы формирования личности;
огромную роль играет почти игнорируемая другая сторона производ-
ственных отношений: «...производство самого человека, продолжение
рода», как признавал Ф. Энгельс. Специфика продолжения рода у
человека, точнее, сохранение потомства, оказывается основной на-
правляющей силой отбора, порождающей множество высших биоло-
гических особенностей человека, его социальность и ту сторону его
природы, которая является биологической основой этической и эсте-
тической восприимчивости. Мало того, выясняется, что наследствен-
ная гетерогенность, базирующаяся на глобально распространенной
гетерозиготности по многим тысячам генных участков хромосом,
является необходимым условием существования всех видов высших
животных, от дрозофилы и пресмыкающихся до человека. Выясняет-
ся, что глубочайшая наследственная гетерогенность не только охва-
тывает морфологические, биохимические и антигенные особенности
человека, но и распространяется на его высшие психические свойства.
Становится ясным, что наследственное предрасположение играет
важную роль не только при таких клинически выраженных патологи-
ях, как олигофрения, шизофрения, маниакально-депрессивный пси-
хоз или не-экзогенная эпилепсия, но и в гораздо более широком круге
погранично-нормальных состояний, будь то пониженный уровень
191
некоторых интеллектуальных способностей, шизоидность, циклоти-
мия или эпилептоидность. Исследования на близнецах четко устанав-
ливают роль наследственности в уровне десятков видов дарований и
такие «случайности», как наличие в одной родословной, охватываю-
щей едва ли тысячу человек, людей такой неисчерпаемой энергии,
как Л. Толстой, Пушкин, Веневитинов, Тютчев, М. М. Щербатов,
Чаадаев, философ-идеалист Леонтьев, два Бестужевых, А. Н. Тол-
стой — двух гениев мирового ранга, десятка первоклассных талантов.
Даже суммарный, нивелирующий показатель, коэффициент интел-
лекта, в нормальных условиях в не меньшей мере зависит от наслед-
ственности, чем от среды (табл. 7).
Таблица 7
Коэффициент корреляции показателей интеллекта для ОБ и ДБ,
воспитанных вместе, и ОБ, воспитанных раздельно