- Lektsia - бесплатные рефераты, доклады, курсовые работы, контрольные и дипломы для студентов - https://lektsia.info -

Социально-философская мысль эпохи Возрождения



Особое место в философии Возрождения занимают концепции,, обращенные к проблемам государства, основанные на реалистических принципах политические теории Никколо. Макиавелли и социальные утопии Томаса Мора и Томмазо Кампанеллы. Самым крупным и оригинальным из них был Н. Макиавелли итальянский мыслитель, историк и государственный деятель Никколо Макиавелли (1469— 1527), автор известных трактатов «Государь» и «Рассуждения о пер­вой декаде Тита Ливия». Средневековую концепцию божественного предопределения Макиавелли заменяет идеей фортуны, признавая силу обстоятельств, которые заставляют человека считаться с необходимостью. Но судьба лишь наполовину властвует над человеком, он может и должен бороться с обстоятельствами. Поэтому наряду с фортуной, движущей силой истории, Макиавелли считает вирту (virtu) — воплоще­ние человеческой энергии, умения, таланта. Судьба «... являет свое всесилие там, где препятствием ей не служит доблесть и устремляет свой напор туда, где не встречает возведенных против нее загра­ждений»1.

Подлинным воплощением свободы человеческой воли является для Макиавелли политика, в которой существуют «естественные при­чины» и «полезные правила», позволяющие учитывать свои возможно­сти, предвидеть ход событий и принять необходимые меры. Задачу политической науки Макиавелли видит в том, чтобы, исследовав реальные качества человеческой природы, соотношение борющихся в обществе сил, интересов, страстей, объяснить действительное по­ложение вещей, а не предаваться утопическим мечтам, иллюзиям и догмам. Именно Макиавелли решительно разорвал узы, кото­рые в течение столетий связывали вопросы политики с нравственностью: теоретическое рассмотрение политики было освобождено от абстрактного морализирования. Как сказал английский фило­соф XVII в. Ф. Бэкон: нам есть за что благодарить Макиавелли и других авторов такого же рода, которые открыто и прямо рассказывают о том, как обычно поступают люди, а не о том, как они должны поступать. Политический реализм Макиавелли проявляет и при анализе государственных форм. Будучи сторонником республики, он тем не менее считал невозможным объединение Италии на респуб­ликанских началах в силу неразвитости гражданских доброде­телей. Исследуя деятельность Медичи, Сфорца, Чезаре Борджа, Макиавелли приходит к идее «нового государя» — абсолютно­го властелина. Такой правитель должен соединять в себе черты льва и лисицы: лисицы — чтобы избежать расставленных капка­нов, льва — чтобы сокрушить противника в открытом бою. Он должен придерживаться принципа твердой власти, в необходимых случаях проявляя жестокость.

Подобные рассуждения Макиавелли создали ему печальную славу учителя тиранов и автора тезиса «цель оправдывает средства», а его имя стало синонимом Проповеди политического вероломства и насилия — «макиавеллизма». Упрощенно истолковав позицию мысли­теля как требование вседозволенности для государя, его оппоненты неучи важного обстоятельства: Макиавелли был не пропагандистом жес­токости и лицемерия, а беспощадным исследователем реальной поли­тической практики своей эпохи.

Устойчивый же миф о Макиавелли как авторе тезиса «цель оправ­дывает средства» был создан стараниями иезуитов. Освобождая политику от морализирования, Макиавелли наносил удар по религии и церкви, что и вызвало негативную реакцию пап римских. В действительности это изречение принадлежит иезуиту Эскобару и является девизом ордена.

Макиавелли, если и освобождает политического деятеля от непре­менного следования моральному закону, то это происходит в силу необходимости и объясняется противоречиями социальной дейст­вительности:

Следует знать, — пишет Макиавелли, — что, когда на весы по­ложено спасение родины, его не перевесят никакие соображе­ния справедливости или несправедливости, милосердия или жестокости, похвального или позорного, наоборот, предпочте­ние во всем следует отдать тому образу действий, который спа­сет ее жизнь и сохранит свободу .

Философская, мысль эпохи Возрождения не исчерпываемая рассуждениями, опирающими­ся на политический реализм. Н. Макиавелли предпочел действительность воображаемому: Но были и те, кто, по его собственным словам, «изобразил республики и государства, которых в действительности никто не знавал и нe видывал»

Одним из таких мыслителей был Томас Мор (1478—1535), анг­лийский гуманист, государственный деятель и святой католической церкви. Пик его политической карьеры — высший государственный пост лорда-канцлера Англии, который спустя без малого сто лет займет другой английский философ Фрэнсис Бэкон. Однако бессмертную славу Томасу Мору принесла его «Утопия» — произведение, описывающее жизнь на счастливом острове, затерянном где-то в Новом Свете. Рассказ об идеальном государстве ведется от лица некоего Гитлодея, путешественника, случайно оказавшегося на этом чудесном острове. В эпоху Великих географических открытий и усиленного интереса публики к литературе о путешествиях это был весьма удачный ход для обеспечения успеха книге.

Слово «утопия» в буквальном переводе с греческого (ои — нет, topos — место) означает «место, которого нет» (сам Мор переводил название этой-страны еще и как Нигдейя). Термин, предложенный английским гуманистом, оказался столь удачным, что стал наимено­ванием целого жанра, представлявшего описания вымышленных стран, которые могут служить образцом общественного устройства. В ряду этих многочисленных произведений можно назвать «Город Солнца» Кампанеллы, «Новую Атлантиду» Бэкона, «Путешествие в землю Офирскую» Михаила Щербатова, «Путешествие в Икарию» Кабе и др. Впрочем, все эти авторы, не исключая и самого Мора, имели великого предшественника — Платона, подробно описавшего принципы идеального общественного устройства в своем «Государстве». Более того, утопическая традиция имеет очень древнюю историю: достаточно вспомнить миф о «потерянном рае», легенду о «золотом веке» или сказочную страну «с молочными реками и кисель­ными берегами».

«Утопия» Томаса Мора начинается с острой критики существо­вавших в Англии общественных порядков. Источник всех социальных бедствий он видит в наличии частной собственности. Там, где она есть, где все мерят на деньги, вряд ли возможно справедливое общество. Поэтому он считает, что «распределение средств равномерным и справедливым способом и благополучие в ходе людских дел возможны только с совершенным уничтожением частной собст­венности»

Рисуя безотрадную картину эпохи становления буржуазных отно­шений, Мор не ограничивается лишь неприятием существующих по­рядков. Он противопоставляет им проект государства всеобщего благоден­ствия. В этом заключается важная особенность утопизма. Его пред­ставителей нельзя назвать реформаторами, то есть теми, кто стре­мится изменить существующий мир. Несогласие утопистов с дейст­вительностью касается всех ее сторон, и их альтернативные проекты затрагивают общественный порядок в целом.

Описывая идеальное государство острова Утопия, Т. Мор, ко­нечно же, понимал, что это путешествие в страну, которой нет (недаром же он дал ей такое говорящее название). Однако он счи­тал, что проект такого общества не только прекрасен, но и вполне осуществим в будущем.

Спустя столетие утопические идеи получили развитие в творчестве итальянского мыслителя Томмазо Кампанеллы (1478—1535), доминикан­ского монаха, астролога и бунтовщика. Особую роль в его судьбе сыгра­ло участие в заговоре против испанского владычества в его родной Ка­лабрии. В 1499 г. заговор был раскрыт, а Кампанелла приговорен к тюремному заключению, длившемуся 27 лет. В этих условиях он и соз­дал одно из важнейших своих произведений — «Город Солнца».

В отличие от Мора Кампанелла не только мечтал о совершен­ном обществе, но и стремился к радикальному переустройству со­циальных порядков. Заговор против испанского владычества пред­полагал последующее учреждение такого общественного строя.

Однако различие между Мором и Кампанеллой в этом важном пункте еще не дает основания для противопоставления этих мыс­лителей. Сходство между ними значительно. И тот и другой не придавали значения условиям и путям осуществления идеала, со­средоточивая свое внимание на детальном конструировании буду­щего царства добра и справедливости.

Повествование у Кампанеллы так же, как и у Мора, ведется от лица. мореплавателя, который во время своего, кругосветного путе­шествия оказался на острове Тапробана, расположенном где-то в районе экватора.

Общественный уклад жизни соляриев — граждан Солнечного государства — также строится на всеобщем труде и отсутствии ча­стной собственности, и поэтому где они служат вещам, а вещи служат им». Продолжительность рабочего дня в Городе Солнца еще меньше, чем в Утопии, и составляет всего четыре часа.

Во главе государства стоит верховный правитель, именуемый Метафизиком, или просто Солнцем. Он выносит по всем вопросам и спорам окончательные решения. Эта должность не наследуется, и на нее не избирают. Ее может занять самый сведущий во всех об­ластях человек, выбор которого очевиден. У Метафизика есть три главных помощника: Мощь, Мудрость и Любовь, — каждый из них руководит своей областью общественной жизни. Мощь — военным делом, Мудрость — искусством, ремеслами и науками, в ведении Любви находятся вопросы деторождения, воспитания, земледелия, скотоводства, питания. Каждый из них имеет своих помощников. Все граждане, достигшие 20-летнего возраста, составляют Большой Совет, на собраниях которого они решают вопросы контроля за деятельностью должностных лиц и их смещения, за исключением высшей четверки. Правда, Метафизик и трое его помощников сами должны передать свои места тем, кто превзойдет их.

Хотя утописты эпохи Возрождения в полном соответствии с ду­хом своего времени рассматривали человека в качестве высшей ценности, жесткая регламентация всего образа жизни, отличающая утопические проекты, не оставляет места свободе личности, пре­вращает людей, по меткому выражению Ф. Достоевского, в подобие «фортепьянных клавиш», на которых играет кто-то другой.

В каждом из утопистов есть что-то от пророка: все они были убеж­дены, что их проект — это и есть то единственное решение, которое сделает всех людей счастливыми. Возможно, людям и необходим образ такого хрустального дворца, виднеющегося где-то вдали, но ведь это не значит, что его проект безупречен, и они смогли бы в этом дворце жить.