Возникновение новой лингвистической традиции

4.1. Новая лингвистическая традиция связана с утверждением арабского монотеизма – ислама (от араб. – ‘покорность’), или мусульманства. Ислам складывается в период преодоления племенной разобщенности и становится идеологической основой создания единого арабского государства (VII в.). Канонический текст ислама – Коран – записывается учениками Мухаммеда (570 – 632), считавшегося после смерти пророком.

В Коране выдвигается положение о превосходстве арабского языка над всеми языками мира. Причину єтого арабы видели в том, что истинная вера, воплощенная в Коране, была провозглашена аллахом пророку его Мухаммеду на арабском языке. Поэтому ни один язык мира, думали арабы, кроме их родного языка, не может сообщить всю полноту божественного откровения. Этим же объясняется и запрет переводить Коран на другие языки. Формула, выдвинутая арабами: «язык арабский – это религия», служила обоснованием широких арабских завоеваний. Эта же формула обусловила исключительное вни­ма­ние к арабскому языку со стороны ученых средневекового Востока с первых же веков ислама, а также поддержку, которую оказывали правители Халифа исследователям арабского языка.

Вопрос об истории возникновения арабского языкознания еще не достаточно хорошо разработан, существуют разногласия в том, какие античные и средневековые традиции оказали влияние на арабов. По-видимому, в решении этого вопроса нельзя не учитывать того, что арабы, начавшие завоевания уже в первый век существования исламского государства, покорили многие высококультурные народы, которые были хорошо знакомы как с эллинистической, так и с индийской наукой, некоторые из этих народов приобщились к христианству. Надо учитывать также и то, что «начиная с середины VIII в. было сделано много переводов с греческого и сирийского языков на арабский. Прежде всего, переводились труды по философии, математике, астрономии. Много было переведено также с персидского языка» (Орешкова 1980: 140). Поэтому вряд ли без влияния всего запаса знаний, накопленного народами Азии, Африки и Европы, арабы смогли бы достичь такого скорого со­вершенства в лингвистике, которое наблюдается уже в VIII в., хотя, конечно, влия­ние со стороны других лингвистических традиций не означает прямого заим­ст­во­вания и отсутствия самостоятельности.

Арабская лингвистика признается новой традицией, которая сложилась именно в эпоху средневековья, находясь в непосредственной зависимости от основных канонов ислама и его распространения среди других народов. Новым является то, что арабская лингвистика создает свою оригинальную грамматическую систему, «полностью соответствующую структуре арабского языка» (Ахвледиани 1981: 63), вырабатывает собственную систему понятий и соответствующую им специфическую терминологию. Говорить именно о традиции арабского языкознания, а не просто об особом ее развитии позволяет то, что «арабская грамматическая система переносится на новые языки, генеалогически и типологически отличные от арабского, например, на тюркские языки и на персидский язык» (Рождественский 1975: 147). Методы исследований, разработанные арабами, «применялись еще в XI в. при составлении грамматики древнееврейского языка» (Габучан 1990: 40). Позже (XVI в.) арабская лингвистическая традиция оказала значительное влияние на европейскую арабистику.

4.2. Основы арабской языковедческой концепции закладываются в VII –VIII вв., когда формируются две лингвистические школы: басрийская и куфийская (названные по имени городов). Затем возникла багдадская школа, которая, по-ви­ди­мо­му, не отличалась оригинальностью, так как складывалась на базе двух указанных выше школ и стремилась примирить существовавшие между ними разногласия, за что ее называют смешанной.

Главные разногласия между басрийцами и куфинцами были связаны с их отношением к нормам языка. Басрийцев часто называли аналогистами: они не признавали никаких отклонений от норм языка Корана и классической поэзии. Куфийцев называли аналитиками: они допускали отклонение от норм литературного языка, в основном в области синтаксиса. Обосновывая свои положения, куфийцы ориентировались на разговорный язык. Вместе с тем есть свидетельства, что и басрийцы, а не только куфийцы, при установлении норм канонического языка обращались к исследованию устной речи. Более того, считалось «важным естественное обогащение знанием устного языка, поэтому филологи из обеих школ не только исследовали речь информантов, но и подолгу жили среди арабских племен Хиджаза и Йемена, родственных курейшитам, из которых происходил Мухаммед. Можно, пожалуй, считать, что такой подход к выработке норм языка является первым применением понятия «опорный диалект» при разработке грамматического норматива» (Рождественский 1975: 149). Расхождения во взглядах ученых двух школ проявлялись при описании грамматических явлений, например, по-разному понималась основная единица грамматики (слово или предикативное словосочетание), различно толковался характер предикативной связи слов и др.

4.3. Грамматика представляет собой наиболее оригинальную часть арабской лингвистической традиции. Сравнение арабской грамматики с индийскими и греко-латин­ски­ми показывает, что в последних трудно найти какие-либо существенные предпосылки, ко­то­рые бы позволили говорить о заимствовании грамматического канона.

Первой арабской грамматикой является сочинение басрийца Сибаваихи (Сибавейхи) (ум. в 794 г.), в котором ученый рассматривает все важнейшие проблемы синтаксиса, морфологии, словообразования и фонетики. Книга Сибаваихи представляла собой круп­ное достижение в области изучения литературного арабского языка, стала образцом научных исследований для последующих поколений и авторитетна до сих пор. В своем труде Сибаваихи опирался на многие положения своих предшественников, поэтому можно считать, что до создания этого сочинения «арабская языковедческая наука прошла сложный путь накопления и систематизации материала, путь выработки основных теоретических предпосылок для построения цельной системы грамматики арабского языка» (Ахвледиани 1981: 57).

Особенности в построении и описании грамматики всецело обусловлены спецификой арабского языка, и прежде всего особой структурой корня и способами выражения грамматического значения. Арабское слово содержит корень, состоящий из согласных. Для того, чтобы выразить определенное грамматическое значение, необходимо, помимо использования нужных частиц и аффиксов, между согласными поставить те или иные гласные. Отсюда ясно, что любое преобразование – словообразовательное или словоизменительное – приводит к изменению звучания всего слова. Эти перемены в звучании играют важную роль в выражении значений. Следовательно, если слово меняет синтаксическую функцию, то меняет и звучание; если образуется иная форма слова, например, изменяется число, то также изменяется звучание всего слово и др. При этом существенно, что выбор средств выражения для передачи одних и тех же грамматических значений зависит от звукового состава корня слова. Поэтому не должно вводить в заблуждение то, что в арабском языке, так же, как в европейских языках, выделяется, с одной стороны, корень слова, а с другой – изменяемая часть слова. Грамматическое описание в арабском языке должно строиться на принципиально другой основе, потому что правила изменения слов определяются не изменяемой частью слова, как в европейских языках (аффиксами), а корнем. Значит, только учитывая фонетическую структуру корня, можно описать тот стандартный набор изменений, который возможен в случае с тем или иным типом корня. Такое большое отступление, касающееся некоторых особенностей языка, на основе которого создавалась новая традиция, сделано намеренно. С одной стороны, с той целью, чтобы стало ясно, что сам материал языка выдвигал перед арабскими учеными довольно сложную задачу, требующую самостоятельного решения. А с другой стороны, чтобы была понятна специфика построения грамматики, созданной арабскими учеными.

Арабская грамматика охватывает все те же уровни языка, что и европейская: фонемный, морфемный, словный, синтаксический, но она строится не как описание каждого отдельного уровня, а как межуровневое описание, «любая часть арабской грамматики есть установление связи уровня слова и фонемного уровня» (Рождественский 1975: 161), при этом учитывается и синтаксическая функция слова. Поэтому для арабской грамматики, которая состоит из трех частей, можно провести «лишь примерные аналогии» (там же) с европейскими грамматиками. Кроме того, между главными разделами грамматики есть пограничные области. Материал в грамматике выстраивается от общего к частному. Арабская грамматика состоит из трех час­тей: нахв, сарф и таджвид. Чтобы уяснить понятия, стоящие за этими терминами, кратко укажем основные вопросы, которые рассматриваются в каждой из частей.

В части первой (нахв) содержится учение о предложении и о частях речи. Рассматриваются способы деления предложения на определенные части в зависимости от следования в них слов и от функции слов. На основании сопоставления данных способов выделяются части речи, даются формальные характеристики каждой из частей речи и описываются все варианты звучания слов, вызванные переменой по­зи­ции. Следует подчеркнуть, что здесь рас­смат­риваются только такие варианты звучания, которые грам­ма­тически значи­мы.

Во второй части (сарф) описывается переход имен в глаголы и наоборот, а также словообразование глаголов и имен. Особенностью этого раздела является то, что рассматриваются те изменения в звучании, которые обусловлены не грамматической позицией, а смыслом слов. Здесь не описываются отдельно особенности частей речи, так как перемена в звучании не связана с изменением позиции слова в предложении и с синтаксическими отношениями между словами. Поэтому основным вопросом становится описание структуры слова, выделение корня и изменяемой части слова, а также различение типов варьирования звучания в зависимости от связи корневой и некорневой частей.

Третья часть (таджвид) рассматривает только те изменения звучания, которые свя­заны с фонацией связной речи и которые не имеют отношения ни к синтаксису, ни к семан­тике. Здесь же приводятся правила произношения букв алфавита, классификация звуков речи, устанавливается связь фонетики с пением и ритмикой. Особенностью фонетического описания является то, что в качестве основных единиц арабские ученые рассматривают не слоги как единицы плана выражения, а слово и морфему. «Сообразно этому классификация звуков речи и установление парадигматических и синтагматических отношений между звуками речи основываются не на месте, которое они занимают в слоге, а на их месте в морфеме и слове. Таджвид, таким образом есть не фонологическое, а морфологическое учение о звуках речи» (Рождественский 1975: 160).

Таким образом, совершенно очевидно, что к описанию грамматического строя языка арабские ученые подошли вполне самостоятельно, учитывая самые существенные особенности своего языка. В арабской грамматике большое внимание уделяется функциональной стороне составляющих ее частей, заметна ее практическая направленность, связанная с описанием разнообразных правил употребления единиц.

4.4. Помимо того, что вопросы фонетики в качестве составной части входили в грам­матику, им посвящено немало и отдельных трактатов, в которых рассматривались разнообразные вопросы. Например, арабскими учеными выделяются вариан­ты основных фонетических единиц, которые наблюдаются в разных фонетических позициях, при этом указываются такие группы, которые часто употребляются при чтении Корана и образцовой поэзии, и такие, которые неприемлемы при чтении классических текстов, а являются достоянием диалектов. В трактатах большое внимание уделяется описанию комбинаторных изменений, особенно согласных. Арабские языковеды «касаются вопросов фонетического символизма. В зачаточном виде они имеются у Халиля (предшественника Сибаваихи. – Т.С.) и Сибаваихи, но детальный анализ этого вопроса представлен у ибн Джини (XI в.). Арабские языковеды в данном случае выделяют две группы слов» (Ахвледиани 1981: 87). К первой группе относят звукоподражательные слова, которые воспроизводят звуки природы или звуки, издаваемые животными. А ко второй – такие слова, в которых путем уси­ле­ния (удвоения) согласного создается акустический эффект. Происходит это пото­му, что определенные согласные, как считали арабы, способны передавать различные нюансы значения, например, такие, как интенсивность, объем предмета, степень влажности и др.

Арабские ученые разработали весьма совершенную артикуляционную классификацию звуков. Показательной в этом отношении является классификация, созданная выда­ю­щимся мыслителем средневековья Абу Али ибн Сина (Авиценна) (около 980 – 1037) – блестящего знатока анатомии и физиологии человека. Ибн Сина детально описал артикуляцию согласных арабского языка, выделив девять групп с учетом места образования. Интересным в описании Ибн Сина является установление звуковых соответствий (пропорций), благодаря которым становится очевидным тот признак, который является отличительным для пар звуков, например, в его трактате засвидетельствовано следующее соответствие: [d] : [t] = [z] : [s]. При характе­рис­тике звуков араб­ские языковеды учитывали характер преграды на пути воз­душ­ной струи, подъ­ем языка к нёбу, резонаторы (гортань, полость рта и полость носа) и др. Менее подробно описывали арабы гласные звуки. Это объясняется тем, что глас­ные считались менее значимыми по сравнению с согласными. Тем не менее стоит отметить, что арабскими учеными были замечены такие признаки гласных, как долгота-краткость, различная степень подъема языка к твердому нёбу, степень широты раствора рта, участие губ в образовании звуков.

В целом можно сказать, что арабские ученые достигли высоких результатов в области фонетики, намного превосходя в этом европейцев.

4.5. Арабские языковеды довольно глубоко для своего времени изучили лексический состав языка, причем ими были проанализированы слова не только литературного языка, но и диалектов, хотя изучение диалектов еще и не составило особого раздела нау­ки. Целенаправленное изучение лексики отличает арабскую традицию как от античных тра­диций, так и от европейских средневековых учений, где вопросы лексикологии решались, как правило, лишь попутно с какими-нибудь другими вопросами.

Арабские ученые занимались как теоретическими проблемами слова, так и систематизацией слов, которая, впрочем, также требовала теоретической разработки ее основ. Так, арабами был поставлен вопрос о том, является ли слово знаком внешних предметов или мыслимых образов этих предметов. Данная проблема, как известно, дискутировалась учеными и других стран. Арабами также высказывались разные точки зрения: «часть ученых придерживалась мнения, что слова установлены по отношению к внешним предметам (Абу Исхак аш-Ширази). В противовес этому положению Фахр ад-Дин ар-Рази и Аснави считают слова знаками мысленных образов» (Ахвледиани 1981: 89). Это противостояние продолжалось в течение всего средневековья.

Арабы писали о прямых и переносных значениях слов, выделяя различные основания для переноса, изучали синонимы и омонимы, возникновение новых значений путем сложения слов, обращались к описанию некоторых устойчивых словосочетаний, состоящих из двух рифмующихся слов и др.

Систематизацию слов арабы осуществляли на разных основаниях. Наиболее специфичными для арабской традиции являются классификации, опирающиеся на теорию корня. В частности, арабские ученые, учитывая количество сочетаний согласных в корне, выявили, что теоретически наибольшее число слов должно состоять из четырех и пяти согласных, но реально используются трехсогласные корни, которые арабы и считали наиболее правильными. Арабские лексикологи вывели «точные правила совместимости и несовместимости определенных согласных в одном корне» (там же: 88), и тем самым уста­но­ви­ли корпус возможных и невозможных корней в языке. Таким образом была создана классификация употребляемых и неупотребляемых слов.

Анализ лексического состава языка привел арабских ученых к выделению немногочисленной группы устаревших слов, которые употреблялись до ислама, и слов, вызванных распространением ислама (религиозные и правовые термины Корана). Много внимания арабы уделяли заимствованным словам, особенностям их усвоения, рассматривали причины заимствования.

К самому началу развития арабской традиции относится лексикографическая практика арабов. Создавались полные толковые словари, предметные словари, словари синонимов, редких слов, заимствований, были и переводные словари. Разнообразна и структура словарей, при этом следует отметить, что при построении словарей во многом также учитывали особенности корня, например, располагали слова с учетом первого (или последнего) корневого согласного или, полностью соблюдая внутренний алфавит в расположении корней, использовали анаграмматический метод группировки корней, когда, взяв за основу один из корней, выводили из него все возможные модификации, различая при этом теоретически допустимые и «реально существующие корневые единицы» (там же: 91). К концу X в. возникает традиция создания словарей с использованием «метода рифм»: слова располагались по алфавиту, но с учетом последнего корневого согласного. Словарная работа не прекращалась на протяжении всего средневековья, а сложившиеся традиции развивались в арабской науке и позже. Лексикографические изыскания арабов были восприняты другими народами, прежде всего иранцами, турками, частично индийцами и др.

Таким образом, арабская лингвистическая традиция сложилась и существовала в культурном ареале ислама в VII–XIV вв. В качестве самостоятельных дисциплин в арабской традиции «выделяется учение о грамматике и лексике классического арабского языка» (Габучан 1990: 39), признававшегося арабами священным и единственно правильным из всех языков мира.

4.6. Нельзя не сказать несколько слов и об общетеоретических вопросах, которые рассматривались арабами, прежде всего о теории происхождения языка, которая получила наиболее интенсивное развитие в IX–XI вв. Правда, предлагаемые арабами решения не представляются оригинальными: ученые разделились на сторонников божественного происхождения языка и на сторонников возникновения его по соглашению между людьми. Первая точка зрения, обосновывавшая божественность арабского языка, наиболее хорошо согласуется с основным каноном ислама. В.Г. Ахвледиани в статье об арабской лингвистической традиции сгруппировал все существовавшие тогда теории и выделил несколько главных решений этого вопроса: 1) арабский язык – первый на земле, создан аллахом, который и научил ему Адама; 2) арабский язык – божественное откровение, основы его были преподаны Адаму, далее – всем пророкам с соответствующими обогащениями, но лишь Мухаммеду было сообщено все богатство языка; 3) изначально язык не был божественным, но усовершенствование его произошло в результате божественного вмешательства (Ахвледиани 1981: 64). Вторая точка зрения появилась позже первой и утверждала два взгляда на происхождение языка: в результате творчества мудрецов или (что более интересно) в результате деятельности людей из нужды наименовать все окружающее. Таким образом, в XII в. в сочинении Ас-Сикийа ал-Хараси (ум. в 1110 г.) сделана попытка обосновать мысль, что язык создан всем обществом, нуждающемся в коммуникации в условиях совместного существования.

Большой интерес представляют собой теоретические взгляды создателя двуязычного тюркско-арабского словаря («Дивана») Махмуда Кашгарского, творчество которого при­ходится на вторую половину XI в. Исследователи словаря считают, что «при решении вопроса о взаимоотношении языка и бытия, жизни его носителей автор стоял на интуитивной материалистической позиции» (Кононов, Нигмашов 1981: 132). Суммируя взгляды Махмуда Кашгарского, исследователи отмечают, что он 1) понимал язык как средство общения между людьми; 2) рассматривал язык как отражение бытия народа; 3) осознавал самобытность, равноправность и разносистемность неродственных языков и стремился выявить специфические отличия грамматического строя тюркских языков от языков арабского и иранских; 4) правильно оценивал благоприятные взаимовлияния разносистемных языков друг на друга (см. также § 5 данного раздела).

 

Вопросы и задания

1. Какими причинами объясняется исключительное внимание арабов к изучению своего языка (в том числе инициирование этого правителями Халифата)?

2. Какие аргументы можно привести в доказательство того, что арабы создали действительно новую традицию?

3*. Какие взгляды лежат в основе противостояния басрийской и куфийской школ?

4. Назовите факторы, обусловившие особое построение грамматики арабского языка.

5*. Объясните, каким образом в арабской грамматике проявляется межуровневое описание языковых единиц.

6*. В чем состоит специфика каждой из трех частей арабской грамматики?

7. Выделите наиболее интересные и перспективные, с вашей точки зрения, проблемы фонетики, к которым обращались арабские лингвисты.

8. Какие проблемы лексикологии решались в арабском языкознании? В чем их своеобразие и сходство, по сравнению с известными вам другими лингвистическими традициями?

9. Чем обусловлена специфика лексикографических работ арабов и как она проявилась в практике составления словарей?

10. Какие точки зрения на происхождение языка существовали в арабской лингвистической традиции? Какие из положений вам представляются теоретически интересными и почему?

11. Как решается вопрос об отношении языка и общества в трудах Махмуда Кашгарского? Какова его позиция по вопросу о взаимоотношении между различными языками?

 

Лексикография средневековья

5.1. Одним из существенных достижений в эпоху средневековья следует признать создание многочисленных словарей, которое самым непосредственным образом было связано с огромной текстологической работой, лексическими и этимологическими исследованиями. Особенно широкий размах лексикография получили на Востоке.

Большая словарная работа проводилась в Византии. Создавались значительные по объему лексикографические своды различных типов. Однако современным исследователям непросто разобраться в таких сводах, включающих как разные античные источники, так и собственно византийский материал. «Яркий пример чрезвычайной запутанности лек­си­кографической традиции – это так называемый «Глоссарий Кирилла», который уже в VI в. был введен с словарь Гезихия, а затем в «Лексикон» Фотия (VIII в.) и в Суду (X в.). Энергии нескольких поколений ученых до сих пор не удалось надежно выявить и удовлетворительно издать ядро этого переменчивого собрания» (Гаврилов 1985: 137).

Самым крупным по числу словарных статей является «Гезихий» («Гесихий»), он интересен также тем, что включает множество диалектных глосс, которые возникали на территориях, имеющих смешанное население, и отражали старинные лексические различия греческого языка. Рядом со словарем Гезихия по объему глосс можно поставить словарь «Суда» (около 30 тыс. слов), который имеет огромное значение в целом для науки, исследующей греческие древности, прежде всего потому, что при его создании использовались энциклопедические источники.

По содержанию византийская лексикография довольно разнообразна, к сожалению, многие словари до сих пор плохо изучены и мало изданы. Отметим, что в течение средневековья в Византии создавались сборники античных изречений и выписки из византийской литературы, лексикон синонимов глаголов, алфавитный лексикон общеупотребительных глаголов, с указанием присущей им категории переходности/непереходности (XIV в., Константин Арменопул), специальные терминологические словари (ботанические, юридические, медицинские и др.), двуязычные глоссарии (библейские, сиро-гре­чес­кие, латино-греческие и пр.).

Ученые, отмечая слабую теоретическую раз­ра­бот­ку словарей, все же высоко оценивают византийскую лексикографию в целом: «сохранив часть несметных словарных богатств античности, засвидетельствовав до некоторой степени и явления более позднего литературного языка, византийская лексикография влилась в грецистику нового времени» (Гаврилов 1985: 142). Без византийской лексикографии невозможно представить современные знания о греческой лексике.

Распространение христианства в западноевропейских государствах стимулировало создание двуязычных словарей. Вначале это были переводы или пояснения малопонятных, а также редких слов, которые вносились прямо в тексты религиозного содержания или сопровождали их в виде словариков, затем стали создаваться отдельные глоссарии. Так, в Англии первый латино-древ­не­анг­лийский глоссарий объемом в тысячу латинских слов с переводом созда­ется в 730 г. (Эпинальские глос­сы). Также в VIII в. были составлены самый круп­ный древнеанглийский глоссарий (Corpus glossary), который содержал более двух тысяч слов, и Глоссарий греческих и древнееврейских слов (Клейнер 1985: 65). Собственно толковым словарем латинского языка, созданным в Англии, считается «Книга об орфографии», принадлежащая церковному писателю Беде Достопочтенному (650 – 735). В этой книге мало говорилось об орфографии в нашем понимании этого слова, в основном автор объяснял значение аббревиатур, давал числовые значения букв, приводил толкование многозначных и редких слов, пояснял, с точки зрения христианского учения, предпочтительность перевода какого-то слова тем или иным эквивалентом, к некоторым словам писатель давал греческие параллели.

5.2. Довольно рано лексикографическая работа началась у арабов, что, несомненно, в первую очередь объяснялось стремлением закрепить литературную норму священного языка Корана (см. § 4, 4.4).

Уникальным явлением арабской лексикографии является «Словарь тюркских языков», который создал Махмуд ибн ал-Хусейн ибн Мухаммед, родившийся (около 1029 – 1038) в Кашгаре, и потому известный как Махмуд Кашгарский. По имеющимся данным, ученый закончил работу над словарем в 1083 г. Единственный список, дошедший до наше­го времени, датируется 1266 г., он хранится в Национальной библиотеке Стамбула.

Труд Махмуда Кашгарского представляет собой не только двуязычный тюркско-арабский словарь, но и грамматическое пособие по изучению тюркских языков. Словарь содержит богатые сведения по этнографии, истории, географии, фольклору тюркских народов.

Как само по себе обращение к тюркским языкам (а не к арабскому), так и столь ши­ро­кий подход к материалу вытекает из лингвистических представлений ученого. Махмуд Кашгарский не разделяет исламскую догму об особом месте арабского языка среди других языков. «Автор ставит тюркский в один ранг с арабским и сравнивает эти два языка с дву­мя скакунами, равными в беге» (Кононов, Нигмашов 1981: 133). Социальными предпосыл­ками интереса к тюркским языкам являются распространение ислама среди тюркоязыч­ного населения, усиление тюркских племен и переход верховной власти в некоторых госу­дарствах к выходцам из тюркской среды. По мнению Махмуда Кашгарского, чтобы сбли­зиться с тюрками, образованным людям необходимо знать их язык, нравы и обычаи. Сущест­венным также является положение ученого о том, что наличие тех или иных слов или выражений обусловлено укладом жизни, родом занятий, особенностями среды обитания и др., это объясняет внимание ученого к экстралингвистическим факторам.

О предшественниках Махмуда Кашгарского, о традициях, которым следует автор сло­варя, практически ничего не известно. В науке выдвигаются разные предположения по этим вопросам, но вполне возможно, что Махмуд Кашгарский был первым, кто исследовал тюркские языки и диалекты в свете достижений арабского языкознания. При этом следует подчеркнуть, что он проявил глубокое понимание специфических грамматических и фонетических черт тюркских языков по сравнению с арабским языком. Например, он указывает на такую отличительную черту тюркских языков, как агглютинация, и на внутреннюю флексию как присущую арабскому языку, им описано явление сингармонизма, свойственное тюркским языкам, а также рассмотрены явления метатезы, редукции и ассимиляции в тюркских словах.

Махмуд Кашгарский установил фонетические и морфологические различия внутри тюркских языков и диалектов и на этом основании дал их классификацию, разделив на две группы. Современные тюркологи отмечают, что, осуществляя сопоставительный анализ, Махмуд Кашгарский сделал много верных и тонких наблюдений. Он выявил регулярные и нерегулярные фонетические и морфологические различия, выделил продуктивные и непродуктивные аффиксы, описал формообразование некоторых частей речи, особенно удачно формообразование глаголов. Из словарных статей видно, что Махмуд Кашгарский осознавал факты многозначности слов и омонимии, рассматривал лексическую сочетаемость как существенный фактор для реализации определенных оттенков значения. В ряде случаев автор словаря дает этимологические справки, правда, как считают тюркологи, в основном они носят характер народной этимологии.

Тюркско-арабский словарь Махмуда Кашгарского построен в соответствии с арабской лексикографической традицией: учитывается структурно-алфавитный принцип, лексика разделена на части речи – имя и глагол. Однако в содержательном отношении словарь Махмуда Кашгарского не имеет аналогов в арабской науке, как, возможно, и ни в какой другой традиции. Труд Махмуда Кашгарского представляет исключительную научную ценность и для современной науки, способствует пониманию особенностей тюркских языков того периода и дает много сведений об истории и быте тюркских народов. Сам ученый говорил так: «Я написал книгу, которая не имеет себе равной. Я изложил корни с их причинами и выяснил правила, чтобы мой труд служил образцом. При каждой группе я даю основание, на котором строится слово, ибо мудрость вырастает из простых истин».

5.3. Первый индийский словарь средневековья, дошедший до нашего времени, был составлен в V в. буддистом Амарасимхой и носит название «Амаракоша». Принципы построения этого словаря в определенной мере соответствуют тем, которые использовал в древности Яске. Вместе с тем следует отметить, что структура словаря в том виде, как она представлена в сочинении Амарасимха, становится традиционной в индийской лексикографии на многие века. Если и допускались какие-нибудь изменения в структуре более поз­д­них словарей, то они были незначительными. Поэтому, рассматривая особенности сло­варя «Амаракоша», можно представить, как строились любые индийские словари. Отме­тим несколько таких особенностей. Словарь делился на две части, одна из них представляла собой тематически упорядоченный список синонимов, а вторая – упорядоченный по формальным признакам список многозначных слов и их толкование. Глаголы в лексикон не включались. Словарь составлялся в метрической форме, так как предназначался для заучивания. Наиболее употребительные слова не толковались, а другие объяснялись так же, как в европейских словарях. «Индийские лексиконы имеют целью дать классификацию мира, отражающуюся в лексической системе языка <...>. Ближайший аналог индийских словарей – идеографические словари современных языков» (Парибок 1981: 174).

Словарь «Амаракоша» состоит из трех книг: 1) книга о небе и прочем, 2) книга о земле и прочем, 3) сборная книга. Каждая книга делится на главы, например, в первой книге две главы: «Небеса» и «Преисподняя». Главы объединяются на том основании, что включенные в них слова обозначают области, где не живет человек. Например, в первой главе «приводятся существительные, описывающие, с точки зрения традиционной индийской космографии, горний мир» (там же: 173). Такой словарь, естественно, интересен не только своим материалом, объемом каждой тематической группы, но и порядком их расположения, отражающим, надо полагать, в определенной мере аксиологический взгляд средневекового человека на мир. Так, в первую главу включаются тематические группы си­нонимов в следующем порядке: небо; боги; различные классы богов; демоны; Будда; последний (исторический) Будда; имена и эпитеты важнейших богов индуистского пантеона; названия их атрибутов; смысловые сферы, объединяемые понятиями «пространство» и «время», т.е. стороны света, единицы измерения пространства и времени; названия месяцев; названия небесных и метеорологических явлений; созвездия; планеты; «свет»; «день»; «ночь»; названия важнейших областей знаний и искусств (поскольку все они имеют божественное происхождение); искусствоведческие термины и слова, обозначающие психические состояния («радость», «гнев») и свойства характера (там же). Не менее интересна и вторая глава, в которую включается не только то, что связано с понятием ада и его разновидностей, но и все, что объединяется понятиями «нижний», «подземный», «водный».

Представляется, что нетрудно заметить определенную смысловую целостность каждой из глав и книги в целом. В связи с этим, думается, что подобные словари чрезвычайно интересны для современных исследователей, занимающихся проблемой языковой картины мира.

5.4. В Армении первые глоссарии небольших объемов, толкующие греческие, древ­не­еврейские, сирийские, персидские слова, появляются уже в V – VII вв., после VII в. создаются словари с алфавитным расположением слов. С Χ в. начинается бурный расцвет армянской лексикографии и до XV в. со­з­да­ют­ся самые разные словари: к произведениям отдельных авторов или к от­дель­ным произведениям; толкующие трудные для понимания слова, встреча­ющи­е­ся у поэтов, ораторов, грамматиков, в диалектах и в разговорной речи («Слова творческие»); двуязычные и трехъязычные словари (греко-армянский, арабо-ар­мян­­­ский, монголо-армянский, арабо-персидско-армян­с­кий); терминологи­чес­кие словари фи­лософского и медицинского характера; словари синонимов; риторические словники, со­держащие словосочетания и изречения, выписанные из книг и предназначенные для обо­гащения лексики и усовершенствования языка (Джаукян 1981: 47–49). Лексикографическая работа в Ар­мении осуществлялась наряду с изучением многих других проблем языка.

5.5. Иначе было в средневековом Иране, где развитие лингвистической мысли глав­ным образом было сосредоточено на составлении толковых словарей, которые стали появляться в IX в. одновременно с началом развития литературы на новоперсидском языке. Более того, интересно, что первые опыты грамматического осмысления языка (XIV в.) воз­никли именно в связи со словарной работой. С.И. Баевский, систематизировавший сведения о средневековых персидских словарях, выделил среди них несколько типов: толковые словари персидского языка; двуязычные словари; толковые словари к отдельным литературным произведениям или к отдельным авторам; терминологические словари (Баевский 1981: 115). Персидская лексикографическая литература огромна (многие памятники дошли до нашего времени), только толковых словарей, по известным науке сведениям, было создано более двухсот. И этому существуют свои объективные объяснения.