Вскоре после вступления на престол Иван Васильевич (великий князь Иоанн III, 1462-1505гг.), сын великого князя Василия Васильевича, умершего на сорок седьмом году жизни и предоставившему великокняжеский титул старшему сыну, равно как и треть доходов Москвы (остальным сыновьям он дал уделы), овдовел и через пять лет женился на греческой царевне Софии Палеолог. Брак этот был ему предложен папою, у которого отец царевны, Фома Палеолог, умер в Риме, оставив под покровительством папы двух сыновей и свою дочь Софию. Предлагая этот брак Ивану Васильевичу, папа рассчитывал достичь через него двух целей: во-первых, подчинить себе нашу церковь, потому что он считал Софию склонною к латинству и надеялся, что она сумеет убедить Ивана Васильевича принять постановления Флорентийского собора; во-вторых, вооружить Ивана Васильевича против турок для освобождения Греции от их ига. Папа ошибся в своих расчетах, хотя предложение его о браке было охотно принято.
Великая княгиня София с самого начала высказала себя ревностною блюстительницей православной веры. Брак великого князя с Софией имел важные последствия для Москвы. Во-первых, он открыл к нам доступ европейскому образованию: многие греки и итальянцы, приехавшие с царевной, были полезны нам своими знаниями, а за ними стали приезжать и другие иноземцы. Кроме того, греки привезли с собою много церковных книг, спасенных от турок. Во-вторых, брак этот произвел совершенный переворот в обычаях великокняжеского двора.
До этих пор великие князья московские хотя и были сильнее других князей и считались старейшими между ними, но тем не менее, по обычаю, держали себя с другими князьями как с равными. Даже бояре-дружинники, служа великому князю, пользовались некоторой независимостью и могли отъехать от него к другому князю. Эти патриархальные отношения совершенно изменились со времени вступления Ивана Васильевича в брак с Софиею. Признав герб Византии, двуглавого орла, великий князь перенял и обычаи византийских (греческих) императоров. От стал держать себя гордо, требовал беспрекословного повиновения и строго наказывал за ослушание. Старые права княжеские и боярские постепенно были им уничтожены, и пред ним должны были преклоняться потомки Рюрика и Гедимина наравне со всеми остальными подданными.
Гордость Софии не могла мириться с зависимостью Москвы от Орды, и она побуждала великого князя к свержению ига. Пока платилась еще дань, София уговорила великого князя не выходить навстречу татарским послам, как это делалось прежде, потому что это было унизительно для его достоинства. Князья выходили пешком и преклоняли колена перед изображением хана, или басмою, которую послы привозили с собою. Татары имели в Кремле свой особый дом, где послы останавливались по своем приезде и где постоянно жили татарские чиновники и купцы, наблюдавшие оттуда за всеми действиями великих князей и доносившие обо всем хану. Чтобы избавиться от этих шпионов, София придумала следующую меру: она послала дары к жене Ахмата и написала ей. Что имела видение, которым ей повелевалось построить храм на месте Ордынского подворья, вследствие чего она просит ханшу уступить ей это место и взамен его готова дать ей другое. Ханша согласилась, подворье было сломано, и на его месте была построена деревянная церковь. С этих пор татар уже не допускали жить в Кремле.
Таким образом, отец великого князя Иоанна III Василий Васильевич, был последним из московских великих князей, который ездил в Орду за получением ханского ярлыка на великое княжение, и первым, который имел у себя на службе татарских царевичей.
Иоанн III первый занялся украшением Москвы. Прежде всего он начал строить соборный храм Успения, так как прежний, построенный Калитою, пришел в ветхость.
РАЗДЕЛ 2.
Присоединение Новгородского княжества к Московскому
Государству
Важным событием княжение Иоанна III было присоединение Новгорода к Московскому государству. Это событие готовилось уже предшественниками великого князя, начавшими собирание Русской земли в одно целое, и он должен был это завершить. Новгородцы видели эту опасность и, чувствуя, что не могут бороться с Москвою, решились отдаться Казимиру, королю польскому и великому князю литовскому. Главными сторонниками казимира были Марфа-посадница, вдова умершего посадника Исаака Борецкого, и ее сыновья. По их настоянию к королю был отправлен посол, при посредстве которого Казимир заключил договор со всем великим Новгородом, принимая его под свое покровительство и обещая не стеснять старинной вольности новгородской. Иван Васильевич, узнав об этом, испробовал прежде мирное средство и послал грамоту новгородцам, в которой убеждал их опомниться и не отдаваться в руки латинству. В этом же духе написал им и митрополит московский Филипп. Но увещевания не помогли. Тогда великий князь собрал большое войско и выступил против Новгорода. Его войско стало в 120-ти верстах от Новгорода и ждало челобитья. Сначала новгородцы хотели обороняться, но когда цены на хлеб у них поднялись и гонец, посланный к Каземиру с просьбою о помощи, вернулся ни с чем, тогда новгородцы смирились, и нареченный владыка их Феофил приехал в стан великокняжеский с челобитьем. Иван Васильевич согласился простить Новгороду его вину, но с тем чтобы новгородцы обязались не входить в сношения с Литвою, не принимать от нее ни князей, ни наместников, ставить своих владык не иначе как в Москве, у гроба св. Петра, и заплатить великому князю 15 тысяч рублей. Новгородцы приняли эти условия, а великий князь по заключении договора вернулся в Москву. Казалось бы, все уладилось, но внутренние беспорядки не прекращались в Новгороде. Кто был побогаче, покупал голоса на вече, достигал должности посадника, а затем другая партия усиливалась, опять сзывалось вече, предыдущая партия с ее главою низлагалась и выдвигалась новая. Все это сопровождалось кровопролитиями, целые улицы новгородские враждовали между собою и победившие грабили побежденных. Однажды обиженные обратились с жалобою на обидчиков в Москву. Великий князь сам приехал в Новгород и через владыку велел собрать народ, который хочет дать управу обиженным и поэтому требует, чтобы обе стороны явились к нему на суд. Обиженные оказались по суду правыми, а виновные были схвачены и отправлены под стражею в Москву. В эту свою поездку в Новгород великий князь не нарушил ни одного из старых обычаев новгородских, но действовал в первый раз как верховный судья, и народ волей-неволей должен был примириться с этим. Вскоре после этого он нанес последний удар вольности новгородской, уничтожив его вече, которым решались в Новгороде все его дела.
В Москву явились двое новгородских послов и в челобитье своем назвали Ивана Васильевича государем, а не господином, как это водилось прежде. Великий князь послал в Новгород спросить, какого они хотят государства? Там собрали вече, убили послов, ездивших в Москву, как изменников, перебили еще много народу и послали сказать Ивану Васильевичу, что государем его не зовут, а зовут по-прежнему господином. Великий князь прогневался. На общем совете было решено идти походом на Новгород. Новгородцы решили защищаться и укрепились так хорошо, что великий князь не решился брать город приступом и хотел держать его в осаде, пока голод не заставит осажденных сдаться. Между тем в Новгороде опять разделились две партии: одни хотели биться, другие нет. Наконец пришли послы с повинною, что Новгород действительно посылал в Москву послов, которым велено назвать великого князя государем, а потом заперся. В результате этого противостояния новгородцы вынуждены были согласиться на все требования Ивана Васильевича. Двор Ярославов был очищен для великого князя, и написана присяжная запись, по которой все новгородцы должны были целовать крест великому князю. Вече было уничтожено, должность посадников тоже, и вся область Новгородская, простиравшаяся на северо-восток до Ледовитого океана, была присоединена к Московскому государству. Вслед за тем в Москву была послана грамота, в которой говорилось, что великий князь привел отчину свою, великий Новгород, в свою волю и стал в нем государем таким же, как и в Москве. После этого великий князь вернулся в Москву, а за ним привезен был туда вечевой колокол славного некогда Новгорода. На колокольне Ивана Великого висит в настоящее время в числе немногих старых колоколов новгородский колокол XI века, перелитый, как предполагают, из вечевого. В память покорения Новгорода великий князь выстроил в Москве деревянную церковь Успения на Бору.
Трудно было новгородцам смириться со своим новым положением, и они ждали удобного случая, чтобы снова освободиться. Случай этот представился, когда хан Золотой Орды стал грозить Москве нападением. Новгородцы повели тайные переговоры с Казимиром, который обещал им идти вместе с ханом на Москву. Прослышав об этом, Иван Васильевич срочно прибыл в Новгород и подавил заговор. Много народу было отправлено в заточение и казнено. Подобные заговоры повторялись еще долгое время и кончались всегда судом, казнью и высылкой виновных. В 1488 году, например, из Новгорода приведено было в Москву более семи тысяч жителей вследствие того, что они хотели убить великокняжеского наместника.
Через два года после покорения Новгорода Иван Васильевич вынужден был выступить против татар. Он был еще данником Орды, хотя не очень исправным, чем навлекал на себя ханский гнев. Восстать же против владычества татар открытою силою он не решался. Он собрал войска своих сторонников против хана и предотвратил последнее нашествие татар Золотой Орды на Россию. Великий князь распустил войска и вернулся в Москву, не пролив ни единой капли крови. Митрополит установил праздник в честь Божьей Матери и крестный ход в память окончательного освобождения от татарского ига, который совершается ежегодно 23 июня.
РАЗДЕЛ 3.