Египет в ближневосточной политике США 1952 1981 гг

  Следует однако отметить, что уже в этот период некоторые взгляды и настроения Г.А. Насера и его ближайшего окружения, выражавшиеся в стремлении проводить независимый внешнеполитический курс, наметившиеся антиимпериалистические тенденции и нежелание «культивировать» в Египте демократию западного типа вызывали беспокойство со стороны Вашингтона.
  После июньской революции 1952 г. определяющим фактором Американской политики в отношении Египта продолжало оставатся стремление правящих кругов США сколотить на Ближнем Востоке военный блок с обязательным вовлечением в него арабских стран.
  Американская дипломатия не прекращала попыток возродить в той или иной форме идею «средневосточного командования» с участием египтян. В Вашингтоне тесно увязывали эту идею с урегу­лированием англо-египетского конфликта по вопросу о вы­воде английских войск из Египта. K уже отмечалось, египетские руководители во главе Г.А. Насером видели свою первоочередную задачу в лик­видации британского господства в стране. Вопрос о полной и безусловной эвакуации английских войск стал стержнем всей политики нового режима. Правительство Великобри­тании, однако, упорствовало в своем стремлении сохранить военное присутствие в Египте, но при этом не могло обой­тись без американской поддержки. Соединенные Штаты, однако, были склонны поддержи­вать своего союзника лишь до известных пределов, т. е. их позиции была присуща двойственность, с одной стороны США были солидарны с Англией, в стремлении удержать позиции Запада в этой стране перед лицом мощного антибританского движения египетского народа, принимавшего форму партизанской борьбы в зоне Суэцкого канала. С другой стороны Вашингтон был не прочь пожертвовать интересами Англии в Египте и ценой вывода оттуда английских войск установить совместный, англо-американский контроль над Суэцким каналом и базами в его зоне., чтобы тем самым создать благоприятную атмосферу для широкого сотрудничества Египта с Западом.
В этот период под прикрытием рассуждений о «безопасности» США и «международной обороне» американцы усиленно проталкивали идею об «интернационализации» Суэцкого канала… В своих мемуарах Д. Эйзенхауэр, излагая моти­вы участия США в урегулировании англо-египетского конфликта, подчеркивал: «В силу зависимости Европы от Суэцкого канала в Египте были поставлены на карту инте­ресы всего свободного мира (т. е. капиталистического За­пада. ), и поэтому было важно, чтобы разгоревшая­ся ссора (между Египтом и Англией.) была улаже­на быстро и полюбовно»[8].
  В начале марта 1953 г. в Вашингтоне состоялось сове­щание между Д. Эйзенхауэром, Дж. Даллесом и министром иностранных дел Англии А. Иденом. Последний представил на рассмотрение американской стороны разработанный в Лондоне «план урегулирования вопроса о суэцкой базе». План предусматривал: а) «материально-техническое обслу­живание базы англичанами в мирное время и ее немедлен­ную реактивацию в случае военных действий; б) организа­цию в Египте системы ПВО; в) поэтапный вывод англий­ских войск с египетской территории; г) вступление Египта в «ближневосточную оборонительную организацию» (МЕДО); д) оказание Египту военной и экономической по­мощи. Д. Эйзенхауэр и Дж. Даллес одобрили этот план и обещали англичанам всяческую поддержку на перегово­рах с египтянами. На совещании в Вашингтоне были окончательно согла­сованы детали организации МЕДО, хотя его участникам было хорошо известно, что египетское руководство отрица­тельно относится к идее вступления в блок.
В марте 1953 г. США и Англия обратились к Египту с совместными предложениями по вопросу о выводе англий­ских войск из Египта. Суть этих предложений сводилась к основным положениям плана, согласованного в Вашингто­не. В качестве обязательного условия эвакуации британских войск выдвигалось требование участия Египта в оборони­тельном пакте[9]. Реакция египетского правительства на эти предложения была отрицательной.
В конце апреля 1953 г. в Каире начались англо-египет­ские переговоры, за развитием которых внимательно наблю­дали в Вашингтоне. Переговоры, однако, очень быстро зашли в тупик из-за обструкционистской позиции Англии.
В мае 1953 г. в Каир прибыл Дж. Даллес. Это был пер­вый в истории визит государственного секретаря США в Египет, где он имел встречи с М. Нагибом и Г.А. Насером. Среди главных задач, которые государствен­ный секретарь США пытался решить во время своей по­ездки в Египет и другие ближневосточные страны, первое место отводилось созданию военного блока в этом регио­не с обязательным участием в нем Египта, однако Г.А. Насер отверг идею, предложенную Дж. Даллесом. Насер выразил также сомнение в необходи­мости обороны Ближнего Востока от Советского Союза, в чем пытался убедить его Дж. Даллес."
Не увенчалась успехом также попытка государственного секретаря США навязать египетскому руководству согла­шение с Англией по вопросу о суэцкой базе в рамках коллективной оборонительной системы для Ближнего Востока. Как сообщала в то время египетская пресса, Дж. Даллес привез в Каир конкретный план, который предусматривал переход Суэцкого канала под «совместный англо-американ­ский контроль», создание с этой целью специального англо­американского совета, привлечение на работу в зоне канала американских специалистов. Дж. Даллес фактически игно­рировал основное требование Египта о безоговорочной эвакуации английских войск, предложив их поэтапный вы­вод, Предложения Дж. Даллеса были отклонены еги­петским правительством.
По возвращении из своего ближневосточного турне Дж. Даллес представил отчет, в котором содержались не­утешительные для США выводы. Государственный секре­тарь был вынужден признать, что арабские народы «боль­ше опасаются сионизма, чем коммунизма», поскольку они считают, что «Соединенные Штаты будут поддерживать агрессивную экспансию нового государства Израиль». Дж. Даллес рекомендовал правительству США проводить «беспристрастную политику в отношении арабов и изра­ильтян.
В конце 1953 — начале 1954 г. внутри египетского руко­водства резко обострились разногласия между двумя основ­ными группировками. Буржуазно-либеральная группа во главе с М. Нагибом считала революцию завершенной и вы­ступала за восстановление в стране парламентарной «демо­кратии», что на деле означало бы возвращение к власти буржуазно-помещичьих партий, которые уже давно доказа­ли свою неспособность разрешить важнейшие националь­ные проблемы. Радикальное крыло египетского руковод­ства во главе с Г. А. Насером выступало за расширение революционных реформ, углубление социально-экономиче­ских преобразований.
Политический кризис достиг наибольшей остроты в на­чале 1954 г., когда стало очевидно, что политика, проводи­мая группировкой М. Нагиба, является помехой на пути дальнейшего упрочения независимости страны. В результа­те острой политической борьбы в конце марта 1954 г. пре­мьер-министром Египта и председателем Совета революционного командования был избран его фактический глава Г.А. Насер. Однако борьба за власть в Египте продолжалась до конца 1954 г. и завершилась разгромом реакционно-клерикальной организации «Ассоциация братьев-мусульман» и смещением М. Нагиба с поста президента республики. В ноябре этого года вся политическая и госу­дарственная власть окончательно перешла в руки Г. А. На­сера.
Серьезные изменения в составе египетского руководства вынудили Вашингтон и Лондон внести определенные кор­рективы в свою позицию на переговорах с Египтом и пойти на известные уступки. К тому же борьба египетских пар­тизан в зоне Суэцкого канала против британских оккупа­ционных войск все больше убеждала правящие круги Ве­ликобритании в нецелесообразности сохранения английских баз в Египте.
Правительство Г. А. Насера, со своей стороны, было крайне заинтересовано в скорейшем решении вопроса об эвакуации английских войск и поэтому выразило готов­ность принять некоторые условия, предложенные США и Англией. В результате 19 октября 1954 г. было подписано англо-египетское соглашение, предусматривавшее эвакуа­цию английских войск из зоны Суэцкого канала по этапам в течение 20 месяцев со дня его подписания. Египетское правительство было вынуждено согласиться на включение в соглашение пункта о возможности реактивации базы в случае нападения «иностранной державы» на одну из араб­ских стран, подписавших в 1950 г. Пакт коллективной без­опасности, или Турцию. Кроме того, документ предусматривал пребывание в зоне Суэцкого канала английских «тех­нических специалистов». Срок его действия составлял 7 лет50. 13 июня 1956 г. последний британский солдат по­кинул страну. Так был положен конец 74-летнему периоду британской оккупации Египта.
  Это был первый крупный внешне­политический успех правительства Г. А. Насера, важный этап в борьбе за окончательное осво­бождение от британского господства и становление незави­симой внешней политики Египта. Как отмечает советский арабист А. М. Голдобин, это согла­шение в значительной степени подготовило почву для на­ционализации египетским правительством Суэцкого кана­ла в 1956 г. Такой шаг стал возможным лишь после эвакуации британских войск.
В то же время осенью 1954 г. западная дипломатия рас­сматривала соглашение между Англией и Египтом как пер­вый шаг для окончательного перехода египетского режима на позиции союзника западных держав. В Вашингтоне и Лондоне были склонны расценивать согласие Египта на компромиссные условия договора с Англией как готовность присоединиться к планировавшемуся тогда «оборонительно­му союзу» стран «северного яруса».
Стремясь закрепить свое «сотрудничество» с египетским режимом, Вашингтон пытался максимально использовать рычаги экономической «помощи». При этом правящие круги США рассчитывали воспользоваться экономическими труд­ностями, с которыми столкнулось египетское руководство в первые годы после революции, острой потребностью Египта в иностранных займах и кредитах.
Осенью 1953 г. США заключили с Египтом три соглаше­ния об «экономическом сотрудничестве» сроком до 1960 г. В феврале 1954 г. было подписано новое соглашение, в со­ответствии с которым США взяли па себя «твердые обяза­тельства» оказать Египту помощь в сооружении ряда про­мышленных и сельскохозяйственных объектов. Следует от­метить, что такие «обязательства» были вынужденным шагом, поскольку незадолго до этого Советский Союз вы­разил готовность оказать Египту необходимую помощь. 2 июня 1954 г. было объявлено о решении египетского пра­вительства продлить еще на два года соглашение с США о предоставлении Египту «технической помощи» в соответ­ствии с «4-м пунктом» программы Трумэна.
 6 ноября 1954 г., т. е. вскоре после заключения соглаше­ния между Англией и Египтом об эвакуации английских войск, было подписано американо-египетское соглашение, в соответствии с которым США предоставили Египту 40 млн. долл. для экономического развития. Одновременно нача­лись переговоры по вопросу оказания Египту военной «по­мощи» в размере 20 млн. долл.58. В этот период Соединенные Штаты оказывали Египту незначительную «техническую помощь», в частности в раз­витии сельского хозяйства, инфраструктуры, изыскании по­лезных ископаемых. В первой половине 1955 г. американ­ские технические эксперты оказывали содействие египет­ским специалистам в изучении промышленного потенциала Египта 59. Однако экономическая «помощь» США Египту имела преиму­щественно рекламно-пропагандистский характер, предостав­лялась под флагом «содействия развитию Египта» и в принципе не отличалась от обычных коммерческих операций. К тому же значительная часть этих сумм расходовалась на содержание чрезмерно раздутого штата американских мис­сий, комиссий, специальных групп «советников», «экспер­тов» и «специалистов»[10]. Американская «помощь» Египту не могла оказать сколько-нибудь существенного влияния на его экономическое раз­витие.
Объективно оценивая американскую «помощь» Египту, необходимо учесть одно немаловажное обстоятельство. В первой половине 50-х годов США широко практиковали продажу на мировом рынке крупных партий хлопка по дем­пинговым ценам, что наносило удар прежде всего по инте­ресам Египта, для которого экспорт хлопка и уровень цен на него всегда имели жизненно важное значение. В резуль­тате таких операций, проведенных Соединенными Штатами и другими западными державами, в 1952—1955 гг. Египту был нанесен экономический ущерб, превысивший 250 млн. долл., что намного превосходило объем американской «по­мощи»[11].
 Усиливая экономическую экспансию в Египте, Соединен­ные Штаты в то же время не оставляли попыток вовлечь его в орбиту своей империалистической политики. Как-уже отмечалось, с 1953 г., т. е. после поездки Дж. Даллеса на Ближний Восток, Вашингтон и Лондон вынашивали планы создания военного блока стран «северного яруса» с после­дующим подключением к нему арабских стран. При этом западная пропаганда пыталась убедить мировое общест­венное мнение, что инициатива его организации исходит от самих стран Ближнего и Среднего Востока, которые якобы обеспокоены угрозой своей безопасности со стороны Совет­ского Союза и поэтому решили заключить между собой военный союз и обратиться за помощью и поддержкой к за­падным державам.
Прологом к созданию блока явился турецко-пакистан­ский договор «о дружбе и сотрудничестве в целях безопас­ности» от 2 апреля- 1954 г., заключенный при активном содействии американской дипломатии. Этот договор был подкреплен соглашением о «взаимном обеспечении безопас­ности» между США и Пакистаном от 19 мая 1954 г. К концу 1954 г. американская и английская дипломатия резко активизировали свои усилия, направленные на быст­рейшее создание на Ближнем Востоке замкнутой военной группировки, которая служила бы связующим звеном меж­ду НАТО и СЕАТО. В результате 24 февраля 1955 г. в Баг­даде был подписан договор «о взаимном сотрудничестве и обороне» между Ираком и Турцией, образовавший основу Багдадского пакта (впоследствии — СЕНТО). В апреле 1955 г. к пакту присоединилась Англия, в сентябре — Па­кистан и в ноябре — Иран. В конце ноября 1955 г. в Баг­даде состоялась учредительная сессия Багдадского пакта. Новая организация была официально названа «региональ­ным оборонительным союзом», но в действительности явля­лась агрессивным военным блоком, направленным против национальных интересов стран Ближнего и Среднего Восто­ка, против Советского Союза и других социалистических стран.
Главным организатором и вдохновителем этого блока были Соединенные Штаты, хотя они и предпочитали дейст­вовать за спиной Англии. США не только официально санк­ционировали создание Багдадского пакта, но и активно со­действовали его формированию. Об этом недвусмысленно пишет в своих мемуарах Д. Эйзенхауэр. Однако США воздержались от официального вступления в блок, хотя с самого начала фактически были его участником и той си­лой, которая поддерживала и направляла его политику.
В ноябре 1954 г. в Каире побывали представители Пен­тагона — полковники А. Герхардт и У. Ивлэнд, совершав­шие поездку по Ближнему Востоку с целью вовлечения как можно большего числа арабских стран в готовившийся во­енный блок. Во время встречи с Г. А. Насером американ­ские визитеры пытались убедить его в «необходимости» со­здания «региональной оборонительной организации» с учас­тием Египта и других арабских стран, которая была бы направлена против Советского Союза. Американцы дали понять египетским руководителям, что в ответ на вступле­ние Египта в такую организацию США готовы оказать ему необходимую военную помощь.
Г. А. Насер, однако, довольно решительно отверг пред­ложение американцев, указав на то, что у арабских народов есть только два реальных врага на Ближнем Востоке — Англия и Израиль и что «глупо пытаться вызвать у них страх перед советским вторжением»[12]…
Египет резко выступил против Багдадского пакта и направлял все свое влияние в арабском мире против этого блока. В январе 1956 г. президент Г.А. Насер заявил, что «арабы не желают иметь ничего общего с большой тюрьмой, создаваемой империалистами в соответствии с их целями»[13].
Стремление Египта к проведению независимого внешне­политического курса и объединению арабских стран на ан­тиимпериалистической основе наталкивалось на ожесточен­ное противодействие империалистических держав. К середи­не 1955 г. на Западе была развернута яростная антиегипетская кампания. Красноречивым свидетельством усиления враждебности западных держав к Египту стала агрессивная акция Израи­ля, совершенная против него 28 февраля 1955 г., т. е. через несколько дней после образования Багдадского пакта. Из­раильские войска под предлогом «борьбы с террористами» совершили налет на Газу — палестинскую территорию, на­ходившуюся под контролем Египта, В результате этого рейда было убито 38 египетских военнослужащих и мир­ных жителей, 31 человек был ранен. Это была по существу первая вооруженная провокация Израиля против Египта со времени окончания арабо-израильской войны 1948—1949 гг. В течение апреля-сентября 1955 г. вооруженные нападения израильских войск на египетскую границу в районе Газы следовали одно за другим. То, что такие акции имели место именно в этот период, не было простым совпадением. В Тель-Авиве, как и в столицах западных держав, испытывали растущую тревогу в связи с укреплением позиций антиимпериалистического режима в Египте. Поэтому израильская «демонстрация силы» была нацелена против крепнувшей тенденции к арабскому единству вокруг Египта.
    продолжение
 В этих условиях западные державы все больше рассчитывали на Израиль как плацдарм империалистического влияния на Ближнем Востоке, как орудие военно-политического давления на Египет. Соединенные Штаты финансировали Израиль, вооружали и оснащали его армию современной военной техникой, оказывали ему поддержку на международной арене. Тем самым они поощряли экспансионистские устремления правящих кругов Израиля в отношении соседних арабских государств.
Выводы.
Таким образом, в рассматриваемый период администрация США делала ставку на то, чтобы наладить тесное «сотрудничество» с новым египетским режимом. Такое «сотрудничество» означало бы установление американского контроля над внутренней и внешней политикой Египта и вовлечение страны в агрессивные блоки. В этот период в политике США в отношении Египта преобладали «позитивные» методы, такие как предоставление кредитов и займов, посредничество США в англо-египетском конфликте по вопросу об эвакуации английских войск из зоны Суэцкого канала.
 Однако «заигрывание» Вашингтона с Каиром продолжалось недолго. Экспансионистские устремления правящих кругов США все больше вступали в противоречие с национальными интересами Египта. Конфронтация западных держав и Египта в вопросе создания Багдадского пакта и израильское нападение на Газу стали определенной вехой в развитии американо-египетских отношений. Нельзя не согласиться с точкой зрения академика Е. М. Примакова, который считает, что именно с этого рубежа наметился поворот в политике США в отношении Египта. Соединенные Штаты начали более активно и целенаправленно использовать конфронтацию Израиля с арабскими странами в борьбе против антиимпериалистических тенденций в политике Египта и некоторых других арабских стран[14].
Раздел 2.
Роль советского фактора в американо-египетских отношениях (1956-1970 гг)
В марте 1955 г. Г А. Насер впервые сформулировал шесть принципов египетской революции: 1) ликвидация господ­ства империализма; 2) уничтожение господства феодализ­ма; 3) уничтожение капиталистических монополий и их политического засилья; 4) установление социальной спра­ведливости; 5) создание сильной национальной армии; 6) создание, здорового, демократического общества [15].
Жизненный и политический опыт убеждал Г.А. Насера, что возрождение страны возможно лишь в случае самостоятельной внешней политики, а не под диктовку США, т.е. что внешняя политика Египта должна обрести под­линно национальный характер и стать эффективным инстру­ментом укрепления независимости.
          Совсем недавний памятный рейд на Газу В феврале 1955 года, совершенный израильской армией показало весьма печальный итог. Египет, управлявший полосой Газы после первой израильско арабской войны, не смог дать отпор израильским солдатам. Прежде всего потому, что египет­ская армия была плохо вооружена. Перед президентом страны остро встала проблема перевооружения. Все предпринимавшиеся сразу после начала революции попытки Египта получить необходимое вооружение из США закончились безуспешно Президент Д Эйзенхауэр прислал Насеру то что последний назвал «игрушками для проведения военных парадов» Ему же не терпелось перевооружить армию.
Для станов­ления и формирования политики позитивного нейтралитета и неприсоединения, высказанной Г.А. Насером, явилось участие Египта в работе Бандунгской конференции стран Азии и Африки (апрель 1955 г.).Одновременно участие в этой конференции дало толчок к решению проблемы оружия. Насер в унифор­ме подполковника отправился в Бандунг В Индонезии состоялась имевшая колоссальный резонанс во всем мире международная конференция, на которую съехались лидеры свободных го­сударств Азии и Африки Среди ее участников были Чжоу Эньлай, Джа вахарлал Неру Ахмед Сукарно, другие лидеры освободившихся стран двух континентов
И вот именно там, в Бандунге, Насер встретился с Чжоу Эньлаем, которому решился задать свой сокровенный воп­рос в какой стране Египет смог бы получить так необходимое для нужд обороны оружие. Чжоу Эньлай не сразу ответил на заданный вопросОднако по прошествии нескольких минут ответил, что. оружие они смогут получить только у Советского Союза[16].
         Нужно отметить, что Насер многим рисковал, обра­щаясь к Советскому Союзу за оружием и прежде всего благосклонностью и поддержкой своих американских друзей. Те никак не думали, что подполковник в поисках защиты повернется к Москве Для них обращение Насера к СССР явилось полной неожиданностью. На­кануне открытия конференции американские политики возлагали на­дежды на то, что Г. А. Насер окажет «сдерживающее влия­ние» на ее участников и тем самым поможет удержать молодые афро-азиатские государства от «нейтралитета на стороне коммунистов». Эксперты госдепартамента даже предоставили в распоряжение египетского руководства ма­териалы, призванные «помочь» Египту определить свою по­зицию на конференции и настроить его против КНР и Ин­донезии. Однако этим планам не суждено было сбыться.
Вслед за объявлением Насера о предстоящем получении советского оружия в Египет зачастили официальные и неофициальные представители из США. Сначала они уговаривали будущего президента Египта одуматься. Затем попытались в очередной раз прибегнуть к рычагам военной и экономи­ческой «помощи» для оказания давления на Египет. Ранее египетское правительство неоднократно обращалось к США с просьбами о поставках вооружения, однако Вашингтон, как было сказано ранее, увязывал вопрос о военной «помо­щи» с заключением англо-египетского соглашения об эвакуации английских баз из зоны Суэцкого канала и вступлением Египта в военный блок. С подписанием этого документа Соединенные Штаты соглашались поставить во­оружение в рамках «программы взаимной безопасности», но это условие было отвергнуто Египтом. Лишившись одного средства давления на Египет Вашинг­тон решил в очередной раз пустить в ход ры­чаги экономической «помощи».
         Стремясь к ликвидации господства иностранных моно­полий в стране, правительство Г. А. Насера взяло курс на ускоренное развитие национальной экономики. Среди пер­вых мероприятий по се подъему, разработанных в 1953 г., особое место занимал проект сооружения на р. Нил выше г. Асуан высотной плотины с мощной гидроэлектростанцией и создания разветвленной оросительной системы.
 К концу 1955 г. госдепартамент США, обеспокоенный сближением Египта с Советским Союзом, принял решение форсировать переговоры об участии США в финансирова­нии строительства высотной Асуанской плотины, начатые еще в 1953 г. В декабре 1955 г. в США состоялась встреча министра финансов Египта А. М. Каисуни с представи­телями правительств США и Англии, а также президентом Международного банка реконструкции и развития (МБРР) Ю. Блэком. В ходе встречи была достигнута принципиаль­ная договоренность о финансировании работ по строитель­ству плотины. МБРР обещал выдслшь 200 млн. долл., Со­единенные Штаты — 96 млн, Англия — 14 млн. долл.
Советский Союз, скажем прямо, вдруг получивший возможность резко обозначить и защитить свои законные интересы на Ближнем Востоке, не упус- тил предоставившегося ему благоприятного шанса освободившиеся государства. В феврале 1956 г. западные державы и МБРР подтвердили свое согласие на предоставление Египту упомянутых займов.
Для Вашингтона участие в асуанском проекте было необходимостью для «нейтрализации растущего советского влияния в Египте». Как за­явил Дж. Даллес, они с президентом Эйзенхауэром счита­ли, что столь крупномасштабное соглашение с Египтом «будет отвечать интересам надежной взаимной безопасности» и что оно «поможет западным державам завоевать симпатии арабов и обеспечит поступление нефти по спокойным водам Суэца, Персидского залива и Восточного Средизем­номорья»[17].
В ходе переговоров о финансировании строительства Асуанской плотины, которые длились в общей сложности семь месяцев, США, Англия и МБРР неоднократно прибе­гали к тактике проволочек и оказывали постоянный нажим на египетское правительство, обусловливая свою помощь рядом требований, в том числе политического характера. В их числе — отказ Египта от заключения новых соглаше­ний с социалистическими странами о поставках оружия, прекращение внешнеполитических актов «недружественно­го характера» по отношению к западным державам и под­писание сепаратного мирного соглашения с Израилем. К тому же Вашингтон требовал, чтобы Египет не принимал помощи от Советского Союза в строительстве Асуанской плотины.
Однако надежды Вашингтона и Лондона на «сговорчи­вость» Египта оказались необоснованными. Египетское пра­вительство решительно отклонило условия западной «помо­щи», охарактеризовав их как вмешательство во внутренние дела страны и посягательство па его суверенитет. Характе­ризуя эти условия, Г. А. Насер говорил: «Банк пришлет к нам трех человек, один из которых сядет на место министра финансов, другой — на место министра торговли и третий — на мое» [18].
         Летом 1956 г.переговоры между Каиром, с одной сто­роны, и Вашингтоном и Лондоном — с другой, о финанси­ровании асуанского проекта вступили в решающую фазу. Египетское правительство, будучи заинтересованным в по­лучении займов, выразило готовность принять западную по­мощь после внесения в условия и предоставления соответ­ствующих поправок. Об этом Г. А. Насер проинформировал президента- МБРР Ю. Блэка во время встречи в Каире 20 июня 1956 г. 17 июля египетский посол в США А. Хус­сейн, получив полномочия на подписание соглашения, при­был в Вашингтон, где заявил представителям печати, что Египет принимает англо-американские предложения. Однако 19 июля, приняв египетского посла, Дж. Даллес в бес­церемонной, оскорбительной форме заявил об отказе аме­риканского правительства финансировать строительство Асуанской плотины и вручил ему официальное коммюнике, которое было заранее передано в печать. На следующий день аналогичное заявление было сделано египетскому по­слу в Лондоне от имени английского правительства. В тот же день президент МБРР заявил, что в связи с решением правительств США и Англии банк, со своей стороны, не мо­жет предоставить Египту обещанного займа..
Свой отказ предоставить обещанные займы Вашингтон мотивировал неуклюжими ссылками на отсутствие у Египта достаточных средств для строительства Асуанской.плотины, а также на то, что проблема распределения водных ресур­сов Нила между Египтом и другими государствами бассей­на оставалась нерешенной. Но уже тогда всем было понятно, что истинных мотивах «асуанской акции» Вашингтона, поставив Египту в вину его сближение с социалистическими странами/
Отказ Вашингтона от финансирования асуанского про­екта преследовал цель оказать на египетское правительство необходимое давление, с тем чтобы вынудить его капитули­ровать и в конечном счете принять те требования, которые продиктуют ему США и Англия. При этом предполагалось, что отказ в помощи поставит под вопрос осуществимость проекта, имевшего жизненно важное значение для Египта. Предпринимая этот демарш, Дж. Даллес, по свидетельству его официального биографа Дж. Била, явно надеялся, что Советский Союз не сможет оказать Египту необходимую экономическую помощь и, в результате, его авторитет на Ближнем Востоке окажется подорванным.
Таким образом, вопрос об отказе финансировать асуанский проект был решен Вашингтоном в духе политики «с позиции силы» и «холодной войны».
Реакция египетского правительства на политику шанта­жа и провокаций оказалась прямо противоположной той, на которую рассчитывали в Вашингтоне, Лондоне и Пари­же. 26 июля 1956 г. правительство Египетской Республики опубликовало президентский декрет о национализации Все­общей компании Суэцкого морского канала, которым пре­дусматривалась конфискация ее имущества, передача прав, обязательств и функций автономному египетскому органу, подчиненному правительству, а также выплата компенса­ции акционерам и держателям акций[19].
Компания Суэцкого канала, которая была своеобразным «государством в государстве», ежегодного выкачивала из Египта огромные суммы. Так, в 1955 г., накануне национа­лизации, чистая прибыль компании от эксплуатации Суэц­кого канала составила около 64 млн. долл., из которых 37,5 млн. досталось Франции, 23,5 млн.—Англии и лишь 3-млн: долл. было выплачено Египту. В среднем Египет получал около 3% от всей суммы дохода. Если бы Египет получал все прибыли от Суэцкого канала он бы мог строить два завода. Ежегодный доход канала равнялся 10% оценочной стоимости всей программы «Высокой плотины» на Ниле, осуществление которой Египет рассматривал, как задачу насущной экономической необходимости.
-Национализация Компании Суэцкого канала во всех от­ношениях была законной, справедливой акцией — строили его тысячи египетских феллахов, он являлся неотъемлемой частью территории Египта, его собственностью. И такая мера была продиктована политической и экономической необходимостью.
Однако реакция Запада была крайне негативной. Законный акт египетского правительства был использован правящими кругами империалистических держав как предлог для со­здания вокруг проблемы Суэцкого канала острого дипло­матического конфликта и осуществления военно-политиче­ской диверсии против Египта. Политики и дипломаты импе­риалистических держав умеренно смешивали вопрос о национализации Суэцкого капала с вопросом о свободе судо­ходства по каналу. Выдвижение западными правительства­ми явно неприемлемых для Каира предложений было лишь политической формой подготовки вооруженной интервенции в Египет.
26 июля 1956 г. египетское правительство национализировало Су­эцкий канал. В сентябре — октябре Совет Безопасности ООН рассмат­ривал суэцкий вопрос, а в конце октября — начале ноября Израиль, Англия и Франция начали агрессию против Египта. 2 ноября 1956 г. Чрезвычайная сессия Генеральной Ассамблеи ООН приняла резолю­цию, призывавшую к прекращению огня в Египте и возвращению к линии перемирия, установленной между Египтом и Израилем в 1949 году. Однако до вечера 4 ноября Генеральный секретарь ООН Д. Хаммар-шельд получил согласие на прекращение огня лишь от Египта. Что же касается агрессоров, то они активизировали военные действия, пытаясь достичь решающего военного преимущества: утром 5 ноября в Порт-Саиде был выброшен англо-французский десант, а израильские поиска, оккупировав Синайский полуостров, почти вплотную подошли к Суэц
В этих условиях решающей оказалась позиция СССР. 5 ноября со­ветская делегация потребовала созыва Совета Безопасности для рассмотрения сложившейся ситуации и представила проект резолю­ции, согласно которому все члены ООН, а особенно СССР и США как постоянные члены Совета Безопасности, имеющие в своем распоря­жении мощные военно-воздушные и военно-морские силы, призывались в том случае, если агрессоры нe прекратят в течение 12 часов огня и не выведут в трехдневный срок свои войска, оказать Египту военную или иную помощь посредством посылки вооруженных сил, военных инструкторов, добровольцев, а также в других формах. В тот же день Председатель Совета Министров СССР направил письма главам пра­вительств Англии, Франции и Израиля, в которых была изложена твердая позиция Советского Союза в отношении агрессии и подчерки­валась решимость СССР любыми средствами добиться ее прекращения[20]. Хотя советский проект резолюции был от­вергнут вечером 5 ноября в Совете Безопасности (против него вместе с Англией и Францией голосовали и США), твердая советская позиция сы­грала свою роль. 6 ноября военные действия в Египте были прекращены.
Выражением нового политического курса США на Ближнем Востоке явилась «доктрина Эйзенхауэра», изложенная в послании президента конгрессу от 5 января 1957 года. Вдохновитель и фактический автор этой доктрины Д. Ф. Даллес видел в ней логическое продолжение всей предшествующей американской политики в этом регионе, цель ко­торой заключалась в стремлении захватить здесь прочные политиче­ские позиции, полностью оттеснив СССР и социалистические страны от участия в решении его проблем. Путем проведения этой доктрины Запад и в первую очередь США пытались включить арабские страны и Израиль в некую единую политическую общность, то есть осуще­ствить план, который выдвинули США вместе с другими империали­стическими державами в начале 50-х годов.
Разумеется, «доктрина Эйзенхауэра» не была простым повторе­нием старого политического курса, поскольку условия коренным обра­зом изменились. Суэцкая авантюра Англии и Франции и их фактиче­ское поражение лишили эти державы, которые считались традицион­ными выразителями интересов западного мира на Ближнем Востоке и в Северной Африке, большей части их влияния. Американское правительство стремилось заполнить образовавшийся, говоря его сло­вами, «вакуум силы», заменив англичан и французов и помешать росту авторитета Советского Союза среди арабских наро­дов.
    продолжение
Президент требовал, чтобы конгресс разрешил использовать аме­риканские войска «для обеспечения и защиты целостности и политиче­ской независимости» тех стран Ближнего Востока, которые попросят о такой помощи против открытой агрессии со стороны любого госу­дарства, контролируемого международным коммунизмом. Фактиче­ски Эйзенхауэр предлагал ближневосточным странам специфическую форму военного союза с США, не закрепленного формально каким-либо договором, в котором вся тяжесть обязательств как будто бы должна была лечь на американскую сторону, а механизм действия ко­торого вроде бы зависел только от пожеланий и просьб лидеров самих ближневосточных стран. Уже одно согласие с этой доктриной, как по­лагало американское правительство, должно было помешать потен­циальному развитию контактов этих стран с СССР. А для того что­бы придать особую притягательность этому неофициальному военному-союзу, Эйзенхауэр предложил ежегодно предоставлять принявшим его странам «экономическую помощь» на сумму в 200 млн. долларов, а так­же оказывать военную помощь и содействие в рамках ранее принятых американских «оборонительных программ». Принятие ближневосточ­ными странами этого «довеска» должно было обеспечить Соединенным Штатам Америки средства давления на их политику и гарантировать «надежность» этого союза.
«Доктрина Эйзенхауэра» носила фактически антисоветский харак­тер. Эта устремленность, желание заставить арабские страны отказаться от каких-либо связей с СССР и другими странами социали­стического содружества были разоблачены в Заявлении ТАСС «О поли­тике Соединенных Штатов на Ближнем и Среднем Востоке», опублико­ванном 13 января 1957 года. В нем констатировалось наличие «серьезной угрозы миру и безопасности в районе Ближнего и Среднего Востока.
     11 февраля 1957 г. правительство СССР выступило с дипломатиче­ской инициативой, направленной на скорейшее урегулирование спор­ных проблем и создание на Ближнем Востоке и в Северной Африке условий для беспрепятственного и всестороннего политического и со­циально-экономического развития стран этого региона. Советское пра­вительство направило США, Англии и Франции идентичные ноты с изло­жением программы совместных действий, которая включала в себя: (1) «сохранение мира на Ближнем и Среднем Востоке путем урегули­рования спорных вопросов исключительно мирными средствами на основе метода переговоров»; (2) взаимное невмешательство во внутрен­ние дела стран этого района; (3) отказ от вовлечения их в военные блоки с участием великих держав; (4) ликвидация иностранных воен­ных баз и вывод иностранных войск с территории стран Ближнего и Среднего Востока; (5) взаимный отказ от поставок оружия в эти страны; (6) содействие их экономическому развитию «без предъявле­ния каких бы то ни было при этом политических, военных или иных условий, несовместимых с достоинством и суверенитетом этих стран»[21]. Указанные предложения были адресованы прежде всего США и ста­вили целью воспрепятствовать осуществлению в районе Ближнего Востока односторонних действий, предусмотренных «доктриной Эйзен­хауэра», которые, как говорилось в нотах, создали бы «искусствен­ные экономические и политические барьеры, мешающие нормальным связям между государствами». Советское правительство заявляло, что, со своей стороны, оно не стремится к приобретению здесь баз или кон­цессий.
Навязывая арабскому миру «доктрину Эйзенхауэра», США одновременно активно поддерживали политические и территориальные претензии Израиля, выполнявшего роль их наиболее верного аген­та на Ближнем Востоке. В то же время советская программа не оставляла американскому правительству сколько-нибудь существен­ного простора для маневрирования. Не вызывала сомнений реши­мость правительства СССР оказать всю необходимую помощь Египту в освобождении захваченной территории и в случае отрицательной реакции США. Поэтому в своих собственных интересах, стремясь обеспечить потенциальный успех «доктрины Эйзенхауэра», американ­ское правительство вынуждено было уже в день получения советской ноты направить Израилю «памятную записку», в которой указывалось, что США не могут поддержать израильские притязания на Газу. Однако Тель-Авив медлил с ответом.
     9 марта конгресс США одобрил «доктрину Эйзен­хауэра», а 11 марта правительство США ответило отрицательно на ноту СССР от 11 февраля. Демагогически заявляя о невмешательстве в дела государств Ближнего Востока, США одновременно форсиро­вали собственное вмешательство в дела этого района. 9 марта, в день утверждения «доктрины Эйзенхауэра» конгрессом, президент США назначил Д. П. Ричардса своим специальным эмиссаром для поезд­ки по странам Ближнего Востока и Северной Африки с целью убедить их правительства принять «доктрину».
США торопились использовать политические и психологические преимущества, которые, по их мнению, предоставлял им вывод изра­ильских войск. 12 марта Д. Ричарде пустился в путь. В течение марта, апреля и мая 1957 г. он побывал в 15 странах Ближнего Востока и Се­верной Африки. Деятельность Ричардса в Северной Африке весьма походила на попытку «окружения» Египта. Вместе с тем США не оставляли попы­ток побудить его наравне с другими арабскими странами примкнуть к «доктрине», сменив тем самым свою внешнеполитическую ориента­цию, которой он придерживался с середины 1955 года. Египетское пра­вительство очень осторожно подходило к выработке своего решения по данному вопросу и не торопилось с окончательным ответом, надеясь использовать межимпериалистические противоречия для разрешения ряда проблем, в частности вопросов о порядке взимания сборов за про­ход через Суэцкий канал, о праве Израиля пользоваться каналом, а также о статусе Газы.
В условиях, когда США нагнетали напряженность на Ближнем Востоке, Советский Союз вновь напомнил о своей программе, которая могла бы решительно изменить развитие событий. Эту цель преследовала, в частности, советская нота правительству США от 19 апреля. В ней СССР предлагал, чтобы четыре великие державы осудили применение силы в районе Ближнего Востока. Данное предложение выдвигалось в качестве «первого шага в направлении оздоровления и нормализации обстановки на Ближнем и Среднем Востоке»[22] и в дальнейшем предусматривало совместную гарантию четырьмя вели­кими державами статус-кво в этом районе, что, в свою очередь, должно было проложить путь к урегулированию спорных проблем, в том числе и к возможному признанию Израиля со стороны арабских государств. 11 июня 1957 г. США, Англия и Франция направили ответные ноты Советскому правительству. В них они отвергали новое советское предло­жение, ничего не предлагая взамен.
Таким образом, позиция США привела к срыву советско-амери­канского диалога в отношении согласованных действий в районе Ближ­него Востока, что не могло не повлиять на развитие международ­ных отношений. Попытки использовать «доктрину Эйзенхауэра» в качестве основного инструмента в политике Запада в этом регионе встретили решительное противодействие Советского Союза, стран со­циалистического содружества и арабских народов и в итоге были сорваны.
По мере того как все более очевидной становилась не­состоятельность американской ближневосточной политики «с позиции силы», в правящих кругах США росло понима­ние того, что курс на втягивание арабских стран в воен­ные блоки, односторонняя ориентация на слабеющие фео­дально-монархические режимы и открытая враждебность по отношению к нейтралистским государствам способны лишь нанести ущерб интересам и позициям США па Ближ­нем Востоке. Примерно с середины 1958 г. Вашингтон приступил к постепенному осторожному пересмотру подхо­да к ближневосточным вопросам.
Суть новой тактики заключалась в том, что империали­стические круги США сознательно шли на возобновление диалога с арабским национализмом с целью использовать его в своих интересах. В качестве важнейшей задачи па-ряду с укреплением системы военных блоков и баз, сохра­нившихся в этом районе, выдвигалось создание прочного классового союза с национальной буржуазией арабских стран на платформе «борьбы с коммунизмом».
В период 1958-1960 гг. антикоммунизм стал основным инструментом новой тактики на Ближнем Востоке. Это явилось реакцией Вашингтона на развитие советско-египетского сотрудничества. Еще в июне 1956. произошел визит министра иностранных дел СССР в Каир. В коммюнике, об итогах его переговоров с Г.А. Насером было признано, что развитие советско-египетских отношений во всех областях сотрудничества отвечает интересам обоих народов и является существенным вкладом в дело упрочнения мира и безопасности.[23]
По мере того, как становилось ясно, что Египет не собирается «вписываться» в разработанные Вашингтоном системы тактика лавирования в египетской политике уступала место неприкрытой враждебности. Эта враждебность выражалась в активном расширении антикоммунистической компании в Египте. Вашингтон в своей борьбе успешно опирался на крупную египетскую буржуазию, которая обладала подавляющим большинством в высшем законодательном органе страны — Национальном собрании.[24] Используя эконо­мическую мощь и укрепившиеся политические позиции, крупная египетская буржуазия оказывала давление па правительство с тем, чтобы добиться поворота в сторону ориентации на запад­ные державы; этот курс получил поддержку со стороны определенной части высшей бюрократии и офицерства.
Другим важным фактором влияния являлась сельскохозяйственная «помощь»,. Которая однако выражалась только в поставках зерна, но не в развитии сельского хозяйства. Американ­ские «займы развития», размеры которых были весьма не­велики, направлялись, как правило, на развитие в ОАР ин­фраструктуры и второстепенных отраслей экономики. В ряде случаев Соединенные Штаты финансировали государственные проекты промышленного развития Египта. При этом, однако, займы и кредиты не предоставлялись для развития ключевых отраслей египетской промышленности. Значительное увеличение американской «помощи» ОАР в 1959—1960 гг. способствовало расширению торговой экс­пансии США. Товарооборот между двумя странами увели­чился до 182,2 млн. долл. в 1960 г. по сравнению с 57,1 млн. в 1957 г., т. е. в 3,7 раза, При этом экспорт США вырос почти в 4 раза, а импорт практически оставался на прежнем уровне[25]. Вынужденные коррективы в американской политике «помощи» были прежде всего реакцией на экономическое сотрудничество ОАР с социалистическими странами, кото­рое продолжало успешно развиваться, несмотря на отме­чавшееся осложнение отношений между ними в области идеологии. В этом сотрудничестве правящие круги США видели реальную угрозу остаться в стороне от развития египетской экономики, утратить основной, решающий рычаг воздействия на социально-экономические процессы в этой арабской стране.
     С приходом к власти в США администрации Дж. Кен­неди американская политика в отношении ОАР претерпела существенные изменения, которые вытекали из установок политики «новых рубежей», торжественно провозглашен­ной президентом в начале 1961 г. Программа «новых рубе­жей» была своего рода защитной реакцией правящих кру­гов США на очевидный провал политики с «позиции силы» и кардинальные сдвиги па международной арене на рубеже 50—60-х годов. К тому времени неизмеримо выросли эко­номическая и военная мощь Советского Союза и социали­стического содружества в целом, расширилось и углуби­лось национально-освободительное движение. Политика «новых рубежей» таила в себе гораздо большую опасность для арабских стран, чем прямолинейный, твердолобый «жесткий курс». Стремясь поднять изрядно подорванный престиж США в арабском мире, американ­ские политики выдвинули универсальные принципы «друж­бы со всеми арабами» и «беспристрастного подхода к арабам и израильтянам». Их практическая реализация означала признание Насера в качестве ведущего арабского лидера.
 Однако политика «новых рубежей» оказалась несостоятельной. Об этом свидетельствовало то, что Соединенные Штаты не смогли оказать сколько-нибудь существенного воздействия на внутриполитические и соци­ально-экономические процессы в этой стране. Более того, в этот период имело место дальнейшее углубление египет­ской революции. Прогрессивные социально-экономические и политические сдвиги, происшедшие в ОАР, были закреп­лены в Хартии национальных действий, принятой в июне 1962 г. и ставшей одним из главных программных докумен­тов египетской революции. Хартия официально провозгла­сила социалистическую ориентацию ОАР как единственно правильный путь развития. В пен подчеркивалось» что ка­питализм не может обеспечить преодоления социально-эко­номической отсталости страны и поэтому неприемлем для египетского народа.
В 1964 году, после гибели Дж. Кеннеди в конце 1963 г., новая администрация постепенно возвращалась к «жесткому курсу» и кульмина-цией антиегипетской политики стала израильская агрессия 1967 г. В 1966 г. Вашингтон объявил об отказе заключить новое соглашение о поставках продоволь­ствия ОАР… В качестве одной из главных причин этой «ка­рательной» акции Вашингтона было сближение ОАР с социалистическими странами…
Отказ США возобновить продовольственную помощь ОАР означал в то же время окончательный отход админи­страции Джонсона от тактики маневрирования в отношении Каира. С этого времени отношения между США и ОАР вступили в фазу открытой конфронтации, враждебности
С июня I966 г. и вплоть до израильской агрессии 1967 г. Соединенные Штаты, несмотря на неоднократные обраще­нии египетского правительства в Вашингтон, не шли на предоставление продовольственной помощи Египту. В апреле 1967 г. президент Насер официально отказался от поданной ранее заявки на поставки ОАР американской пшеницы.
Экономическое давление и шантаж Вашингтона в отно­шении ОАР были важным, но не единственным направле­нием в антиегипетской политике США. Внешнеэкономиче­ская политика ведущей империалистической державы тесно смыкалась с организацией подрывной деятельности против ОАР. Не будет преувеличением сказать, что в борьбе про­тив прогрессивного египетского режима основную ставку Вашингтон делал на насильственное свержение правитель­ства Г. Л. Насера. Одновременно Вашингтон начал создавать политическую и экономическую завесу для неожиданного израильского нападения на арабские страны. США накануне изральской агрессии 1967 г., имели целью дезориентировать правительства Египта и других арабских стран и обеспечить прикрытие для Телль-Авива.
Американская политика пособничества агрессивным пла­нам Тель-Авива получила в этот период наиболее яркое вы­ражении в массированных поставках оружия израильской военщине. Так, с марта по май 1967 г., т. е. а период особой напряженности на Ближним Востоке, США и их союзники по НАТО поставили Израилю 400 танков и 250 самолетов. Усилиями западных держав израильская армия была пре­вращена с мощную агрессивную силу, призванную слу­жить целям империализма на Ближнем Востоке. Накануне «шестидневной войны» эта армия при населении страны 2,5 млн. человек насчитывала 264 тыс. военнослужащих, имея па вооружении 800 танков и 300 боевых самолетов.
5 июня 967 г. израильские войска вероломно напали на ОАР, Сирию и Иорданию. Используя преимущества вне­запного нападения, израильские ВВС смогли в первый же день воины уничтожить на аэродромах большую часть авиа­ции арабских стран. Сломив затем сопротивление египет­ских мотопехотных и бронетанковых частей, лишившихся прикрытия с воздуха, израильская армия вышла на восточ­ный берег Суэцкого капала. В ходе так называемой шести- дневной войны 5—10 нюня 1967 г. Израиль захватил сектор Газа, находившийся под управлением ОАР, Синайский полу­остров, иорданскую часть г. Иерусалима, Западный берег р. Иордан и сирийские Голанские высоты.
В преодолении тяжелых последствий израильской агрессии огромную помощь Египту оказал Советский Союз. Так, сра­зу же после июньской войны 1967 г. СССР предоставил ОАР —до конца года — 350 тыс. т пшеницы, 300 тыс, т са­хара, большое количество других продуктов питания. Были значительно увеличены советские поставки машин, обору­дования, лесоматериалов и т. п[26]. Значительную экономи­ческую поддержку Советский Союз продолжал оказывать ОАР и в последующие годы.
Советский Союз в кратчайший срок после израильской агрессии 1967 г. помог Египту не только восстановить, но и значительно увеличить ее оборонную мощь. Советское правительство предоставило Египту необхо­димое вооружение и по просьбе египетского руководства на­правило туда военных советников и специалистов. Благо­даря обширным поставкам советской военной техники на льготных условиях и помощи советских военных специали­стов был создан внушительный военный потенциал Египту, позволивший ей усилить отпор агрессивным действиям Из­раиля. Уже в 1969—1970 гг. египетские вооруженные силы успешно противостояли израильской армии в военной кон­фронтации в зоне Суэцкого канала.
    продолжение