Особенности сюжета повести и функция ее заглавия (И.С. Тургенев "После смерти (Клара Милич)")

Отделобразования администрации Центрального района
МОУэкономический лицей
Секция«Литературоведение»
НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯРАБОТА
потеме
«Особенностисюжета повести и функция ее заглавия (И.С. Тургенев «После смерти (КлараМилич)»)»
Пешковой Дарьи Викторовны,
учащейся 11Е класса
МОУ экономический лицей
Центрального района.
Руководитель РомащенкоС.А.,
КФН, доцент НГПУ
Севидова Л.Е., учитель
высшей квалифицированной категории
 
Новосибирск,2008

Содержание
Введение
Глава 1: История изучения повести Тургенева«После смерти (Клара Милич)»: возможные аспекты, предпосылки изучения заглавияв соотношении с сюжетом
1.1 История изучения повести
1.2 История создания повести и контекстобстоятельств жизни автора
Глава 2: Возможные варианты интерпретации сюжетачерез отдельные эпизоды и связь с заглавием
2.1 Имя и прототип героини
2.2 Характерология тургеневских героев
2.3 Система эпизодов и выход на мистический сюжет
Заключение
Примечания
Список используемой литературы

Введение
 
ИванСергеевич Тургенев один из известнейших писателей не только в России, но и зарубежом. Е.В. Харитонов1 писал, что в 60-70-е гг. XIX в. И.С. Тургенев и Ж.Верн были популярнейшими авторами Европы. Многие исследователи занимались творчествомТургенева, наиболее известные из них: В.М. Маркович, А.И. Батюто, Ю.В. Лебедев,Ю.В. Манн, Г.Э., Незведский, Г.А. Бялый. [Маркович 1975, 1982; Батюто 1990;Лебедев 1982; Манн 1987; Незведский 2006, 2007; Бялый 1962] Однако следуетзаметить, что повесть «После смерти (Клара Милич)» относится к позднемутворчеству Тургенева, которое исследователи назвали «таинственной» прозой, онадо сих пор полностью не исследована и отличается большой сложностью. Но современникиписателя восприняли «таинственную» прозу как творческий кризис, одни упрекалиписателя в пристрастии к спиритизму и мистике, другие обвиняли в том, что онанеоригинальна, сопоставляя его прозу с прозой Эдгара По2. Топоров пишет об этомтак: «По дурной традиции долгое время считали «самым существенным в еготворчестве именно «идею»»3. Ведь в послереформенную эпоху все ждалиот такого крупного писателя ответа на первоочередные вопросы современности,которые волновали всю Россию, объяснения процессов, происходящих в гуще жизни, изображенияострейших социально-политических конфликтов. Но «таинственную» прозу критиканикак не могла связать с важнейшими вопросами текущей жизни, поэтому еерассматривали как малосодержательную, а писателя винили в отступлении от своихпрежних творческих принципов и убеждений. Все-таки в так называемыхтаинственных повестях, как пишет Шаталов4, которые были посвящены некоторымзагадкам природы и человеческой психики, внимание к социальной проблематикеэпохи сохранялось, но, преломленное сквозь тайны и загадки, оно ускользало откритики. Далее Шаталов разъясняет: «Но в каком же непривычном виде представалиэти темы и конфликты в новых повестях и рассказах Тургенева! …онобращался к «вечным» проблемам любви, смерти, бессмертия, дружбы, которыевсегда волновали человечество, подчеркнуто ставил своих героев в такиеобстоятельства, когда эти чувства и отношения «освобождались» от всегослучайного и представляли в «чистом» виде»5. Эти проблемы отражены и в нашейисследуемой повести. Стоит сказать, что «таинственная» проза все же былаоценена по достоинству, только гораздо позже, уже после смерти Тургенева. Ейзанимались такие исследователи, как Топоров, С.Е. Шаталов, Г.Б. Курляндская, Е.В.Харитонов, И. Анненский. [Топоров; Шаталов 1962,1969; Курляндская 1971, 1980] Понятьэту прозу невероятно сложно, именно поэтому наша тема очень актуальна, так каксвязь между текстом произведения и поэтикой заглавия позволяет выработатьподход к пониманию глубинных смысловых пластов тургеневской прозы. Такимобразом, мы ставим перед собой задачу выяснить связь заглавия с сюжетомпроизведения и то, как в этой связи воплощается мировоззренческая сложностьхудожественного мира Тургенева.
Главная темаповести, как выявил исследователь Е. В. Харитонов6, – тема «двоемирия»человеческого сознания, мистической взаимозависимости жизни и смерти,таинственной власти умерших над волей живых. В.А. Незведский же называет этуповесть «подлинным гимном любви» и пишет: «…он (Тургенев) в известной мерепреодолевает трагический удел «бессмертного» любовного счастья, оказывающегосядостигнутым – пусть не в земном, а в потустороннем существовании человека»7. Гершензонобъяснил, почему Тургенев так воспевает любовь: «Этот страх пред бесконечностьюи ее земным обликом – смертью – никогда не оставлял Тургенева: вот почему онтак любил любовь, и именно беззаветную женскую любовь, как высшее на землевоплощение самоутверждающейся жизни»8.
тургенев повесть сюжет милич

Глава1: История изучения повести Тургенева «После смерти (Клара Милич)»: возможныеаспекты, предпосылки изучения заглавия в соотношении с сюжетом
 
1.1История изучения повести
 
Как ужеговорилось выше повесть «После смерти (Клара Милич)» относится к последнемупериоду творчества Тургенева. Топоров9 пишет о том, что этот период творчествасущественно более богат обращениями к сновидческой топике и «морской» теме. «Нато, что сны играли в жизни Тургенева очень значительную роль, как и – шире –видения, дивинации, галлюцинации и – еще шире – предчувствия, которые вотмеченные моменты позволяли ему «видеть» (хотя и в несколько ином смысле этогослова) будущее, внимание было обращено давно, как и на то, что эта способность Тургеневабыла связана с сильным чувством мистического, свойственным ему»10. Не малопримеров таких снов и в повести «После смерти (Клара Милич)». Это сны ЯковаАратова, одного из главных героев повести, интересная особенность этих сновзаключается в том, что во всех них Аратов видит Клару, которой уже нет в живых.В XI главе в первом сне онвидит незнакомую женщину в белом платье, которая потом превращается в Клару ввенке из маленьких алых роз, она говорит ему: «Коли хочешь знать, кто я,поезжай туда!»11, проснувшись после это Аратов чувствует изменения в себе ипонимает, что Клара говорила о Казани, где живут ее родственники, и он решаетехать туда, чтобы узнать что-нибудь о ней и хоть как-то разобраться в себе. Топоровпишет об этой странной связи снов с жизнью и смертью, которая, как раз присутствуетв нашей исследуемой повести: «Когда жизнь и смерть оказываются столь тесносвязанными и зависимыми от сна, когда сон способен открыть в жизни то, чегосама жизнь, живущий человек не знают о себе, сон оказывается неким «тонким» исуггестивным инобытием жизни…»12. Далее в XV главе сну предшествуютгаллюцинации: ему слышится голос Клары, затем ему видится она сама. Тут Топороввыявляет характерную последовательность: «…слуховая галлюцинация→зрительная галлюцинация→сновидение. Последний переход был особенноплавным и незаметным для Аратова в отличие от первого. На следующую ночь всеначалось непосредственно со сновидения, как бы подводящего его – снова – кнекоей «ирреальной реальности, то есть к некоему выходу из сновидения если не всамое жизнь, то в какое-то странное и страшное ее подобие»13. Ему снитсябогатый помещичий дом, имение, как вокруг него вертится управляющий и всепоказывает, Аратова мучает предчувствие чего-то недоброго. Он садится влодочку, которая быстро мчится, а управляющий кричит с берега: «Не извольтебеспокоиться. Это ничего! Это смерть! Счастливого пути! среди крутящейсямглы Аратов видит Клару в театральном костюме: она подносит скалянку к губам,слышатся отдаленные: «Браво! Браво! – и чей-то грубый голос кричит Аратову наухо: «А! ты думал, это все комедией кончится? Нет! Это трагедия! Трагедия!»14 Аратовв ужасе просыпается и ощущает присутствие Клары в комнате, ее власть, начинаетее звать и она появляется, он бросается к ней. «Власть стала общей, нодостигнута она была на разных путях и, чтобы сохраниться, предполагаласерьезные следствия. Цена его власти – его смерть, и он, не довольствуясьтеперь их встречами во сне или в снообразной яви, понимает это»15 – пишетТопоров. Аратов понимает, что для того чтобы быть с Кларой он должен умирать,но теперь смерть уже не страшит его нисколько. И далее Топоров разъясняет намконец «таинственной» повести: «Мучительная несвобода как результат вторжения«чужой» и, по сути дела, мучительной, насильственной воли-власти в этой точкепресуществляется в чувство обретенной свободы: «Тетя, что ты плачешь? Тому, чтоя умереть должен? Да разве ты не знаешь, что любовь сильнее смерти?.. Смерть!Смерть, где жало твое? Не плакать, а радоваться должно – так же как и ярадуюсь… — И опять на лице умирающего засияла та блаженная улыбка, от которойтак жутко становилось бедной старухе» — последние слова последнего слова Тургенева,обращенного к читателю»16.
ИсследовательШаталов писал о повести «После смерти (Клара Милич)»: «Все внимание писательсосредоточил на любви, смерти и бессмертии. Он «очистил этот тройной мотив отвсего, что, по его мнению, могло бы помешать наиболее пристальному исследованиютой проблемы, при решении которой оступился его герой студент Аратов и угодил вболото откровенного мистицизма, а с ним и множество более образованных, болееученых людей той эпохи»17. Аратов влюбляется в Клару после ее смерти, поверив вбессмертие души, в способность мертвых иметь власть над живыми, то есть черезгероя Тургенев вводит в произведение веру в мистицизм. Но это вовсе не значит,что Тургенев отрекся от своих принципов реализма: «Тургенев остался реалистом,его поздние повести и рассказы не означали уступки ни мистицизму, ниромантизму. Но эта тенденция к изображению таинственного в психике и в природе,эта всегдашняя оговорка о том, что в мире сохраняется множество непознанныхявлений и что не все из них удается познать его поколению, — это не могло непридать реализму особого оттенка»18 – пишет Шаталов. Таким образом, мыпонимаем, что повесть «После смерти (Клара Милич)» имеет не только мистическоезначение.
1.2История создания повести и контекст обстоятельств жизни автора
 
Повесть«После смерти (Клара Милич)» была написана Тургеневым в начале сентября (воктябре по др. источникам) 1882 году в Буживале, а меньше чем через год он умерв возрасте 65 лет от страшной болезни, которая поставила в тупик лучших врачейПарижа – это было раковое воспаление в спинной кости. Анненский пишет об этом:«…в то утро, когда Тургенев дописывал свою «Клару Милич», — в окно, верно,смотрела осень, южная, может быть золотая, но все же осень, и притом последняя,и он это чувствовал. – В цветах, но уже осужденная; еще обаятельная, но уже беззноя… Еще не смерть, но уже мечта, которая о ней знает и которую она застит, — эта осень и была его последней повестью: то серой, то розовой, еще старательно-четкойи в мягких, но уже застывших контурах. С Кларой Милич в музыку тургеневскоготворчества вошла, уже не надолго, новая и какая-то звенящая нота. Это была нотафизического страдания»19. А ведь Тургенев знал о том, что эта болезнь можеткончиться только мучительной смертью, он писал: «Кто знает – я, может быть,пишу это за несколько дней до смерти. Мысль невеселая. Ничтожество меня страшит– да и жить еще хочется… хотя… Ну, что будет, то будет»20. Также следуетзаметить, что последняя повесть Тургенева была воспринята читателями уже нетак, как вся его «таинственная» проза: «К тому времени, когда повесть «Послесмерти» вышла в свет, русские читатели и критики уже научились под легендарнойи фантастической оболочкой поздних произведений Тургенева угадывать новое,общественно значительное содержание. Повесть встретила самые положительныеоклики и сохранила доброжелательное отношение последующихъ поколений»21. Такимобразом, наша исследуемая повесть — предсмертное, и, возможно, самое мистическоепроизведение Тургенева, поэтому она, несомненно, очень интересна дляисследования.

Глава2: Возможные варианты интерпретации сюжета через отдельные эпизоды и связь сзаглавием
 
2.1Имя и прототип героини
 
Следуетзаметить, что трагический сюжет произведения отражается в заглавии: «Послесмерти», также произведение названо артистическим псевдонимом героини, которыйобособлен в скобках: «Клара Милич». В этом псевдониме уже содержится контраст: Клара– от лат. «ясная, чистая, светлая»; Милич ассоциируется с «милой», то естьлюбимой, желанной, уже само заглавие говорит нам о несчастной судьбе девушки.Так же следует сказать о ее настоящем имени: Катерина также означает «чистая»,а Миловидова – «милый вид», «милая», то есть псевдоним и настоящее имя оченьпохожи по значению, но нужно обратить особое внимание на их соотношение:Миловидова – открытая внешнему, а Милич – внутреннему. Кроме того, в фамилииМилич есть оттенок чего-то чужеродного, хотя и славянского. Обычно такую формуимеют западнославянские фамилии: сербские, хорватские, а такжевосточно-белорусские и некоторые еврейские. Анненский считает, что есливоспринимать Клару как символ, то это «трагизм красоты, которая хочет жизни иждет воплощения».
Очень важноотметить, что прототипом Клары Милич послужила талантливая провинциальнаяактриса Евлалия Павловна Кадмина. В 1881 году, когда ей было только 28 лет, онаиз-за несчастной любви приняла фосфор в Харьковском театре после первого актапьесы А.Н.Островского «Василиса Мелентьева». Многие отмечают сходство еепортрета с описанием внешности Клары Милич в повести.

2.2Характерология тургеневских героев
 
Теперьобратимся к описанию характера Клары ее сестрой Анной Семеновной: «Она была вся– огонь, вся – страсть и вся – противоречие: мстительна и добра, великодушна излопамятна. Любила все красивое, а сама о своей красоте не заботиласьи одевалась, как попало…»22. Именно в этой ее противоречивости и заключаетсянесчастье Клары, ее трагическая судьба, ведь она «боялась смерти и сама себяубила»23. Имя героини объясняет нам ее стремление к чистоте и всему идеальному,ведь она мечтает встретить идеального, чистого, правдивого, честного юношу, адругие ей совершенно не нужны. И ее избранником становится Яков Аратов. Следуетрассказать и о его имени, ведь в именах героев скрыт их характер. Яков – отдр.-евр. «он следует за кем-либо; «пятка», «запинатель». Он был назван, какпишет Тургенев, в честь Брюса Якова(1853-1881) русского государственногодеятеля, одного из сподвижников Петра I, который занимался математикой, астрономией иестественными науками и прослыл чернокнижником — здесь содержится намек намистическое содержание повести. И автор дает ему это имя неспроста, возможно,потому что Тургенев очень любил это имя (ведь во многих его произведениях онтак называет своих героев) и гордился своим отдаленным предком ЯковомТургеневым, который был шутом Петра I. Именно в нем Клара увидела очень важное для неекачество, как назвал его Незведский: «…элемент чистоты, отсылающий нас к учению«божественного Платона о небесных идеях добра, истины, любви и красоты…»24.Известно, что Тургенев читал Платона в подлиннике и изучал его в ходе занятийпо философии. Следует заметить, что тетушку, с которой проживал Яков, звалиПлатонидой Ивановной, что указывает на то, что Клара увидела в Якове это «идеально-платоническое» начало. Но как верно подмечает Анненский: «Его чистота? Но,рождаясь из бедного воображения и холодной крови, эта чистота едва ли дорогоему стоила»25.
Но для началаобратимся к сюжету. Клара не очень нравится Аратову, возможно тем, что в ней онвидит что-то трагическое. Например, ее черные, как уголь глаза, черная коса,которая даже на вид тяжелая и змеей обвивает ей руку. Зато потом он влюбляетсяв нее, но только после ее смерти. Здесь открывается еще одна тема произведения– тема воли и безволия. Сам Аратов не может понять, что с ним происходит исначала не признается себе, что влюблен, но точно осознает, что больше себе непринадлежит: «Нет, он не влюблен, да и как влюбиться в мертвую, которая дажепри жизни ему не нравилась, которую он почти забыл? Нет! Но он во власти… в еевласти… он не принадлежит себе боле. Он – взят»26. Известно, что и сам Тургеневпостоянно упрекал себя в слабоволии.
Кто же такойАратов на самом деле? Анненский выдвигает версию о том, что Тургенев списалАратова с самого себя: «В Аратове расположился старый больной Тургенев, которыйинстинктивно боится наплыва жизни; боится, чтобы она своим солнцем и гамом непотребовала от него движений Последние силы Аратова – Тургеневауходят на разрушение иллюзий. по-моему, это – горький вкус болезни ворту у Тургенева, это его утомленный ум, который не хочет более тешить себяромантизмом, потому что сквозь его театральную мантию не может не видеть тела,обреченного разлагающей его животной муке»27. Сам Тургенев описывал своесостояние в последний период жизни, омраченный болезнью, когда он писал «КларуМилич», так: «Еще немного и я даже сам не буду желать выходить из этойнеподвижности, которая не мешает мне ни работать, ни спать и т.д.»28. Аратовбоится всего, что волнует, но Топоров сказал это и о самом Тургеневе: «Боясьжизни и счастия, боясь самой любви (в глубине души сомневаясь, достоин ли онее, и потому обреченный на страдательность), Тургенев боялся и смерти…»29.Таким образом, мы понимаем, что Аратов – это Тургенев.
ИннокентийАнненский считает нарастающее чувство Аратова болезнью: «Растет не страсть, анедуг; если же развивается драма, то разве та единственная, которую можнопонять, не отрываясь от подушки, и пережить, не шевелясь от боли, — драмаумирания. Тургенев хотел уверить нас, что Аратов боролся с любовью ичто эта любовь в конце концов его одолела и заставила себя испытать. Но что-томешает нам ему поверить»30.
2.3Система эпизодов и выход на мистический сюжет
 
В повестивосемнадцать глав и, по нашим подсчетам, сто восемь эпизодов. О живой Кларевпервые Аратов узнает в третьей главе в пятнадцатом эпизоде от своего другаКупфера (в переводе с немецкого kupfer – медь), затем встречает ее в четвертой главе вдвадцать первом эпизоде и в седьмой главе в тридцать девятом эпизоде, причемона ни разу не представлена будничной. Больше живой Клары мы не видим, уже ввосьмой главе в сорок третьем эпизоде Яков узнает о ее смерти, далее мы видимКлару Милич после смерти, а точнее ее призрак, то есть в действии Клары почтинет. О таком таинственном сюжете повести нам уже намекает само заглавие: «Послесмерти (Клара Милич)», то есть акцентируется внимание на имени героини исостоянии, в котором она будет представлена читателям.
Почти вкаждом эпизоде произведения содержится намек на трагический конец. К примеру,наиболее яркий из них — это стук, который слышит Аратов в одну из своихпоследних ночей, предвещает что-то недоброе. Затем этот стук перерастает в шепот,в связную речь, то есть читателю уже представляется уже что-то нечистое,несущее гибель.
ИсследовательТопоров обнаружил в тургеневских текстах одну очень интересную особенность:«Экзистенциональный слой, который образует сотрудничество «внешнего» и«внутреннего», приводящее к их взаимопроникновению. Это «глубинно-подлинное» лишь в слабой степени выявлено исследователями, и тем более легкомимо него проходят читатели, хотя следы этого начала или стихии нередки иприсутствие их всегда по–особенному окрашивают всю ближайшую текстовую«окрестность»…»31. Здесь Топоров имеет ввиду присутствие «морского» комплекса уТургенева, то есть ассоциацию моря со смертью, ужасом. И не только моря, но ивсего, что с ним связано: вода, волны, лодка, качание/колыхание и так далее. Такв эпизоде последнего сна Якова мы видим озеро и золотую лодочку, которые инамекают нам о смерти. Сам Аратов тоже чувствует это и не хочет садиться влодку. Это «морское переживание» проходит практически через всю позднюю прозуТургенева. Также в этом эпизоде сна Аратова нам выявляется другая особенность«таинственной» прозы Тургенева – это «способность к предчувствию того важного,что только имеет совершиться»32, которую тоже заметил Топоров. Аратову во сневсё время думается: «Хорошо, теперь хорошо, а быть худу!»33.
Еще однойважной особенностью прозы Тургенева является актуализация интуитивногобессознательного начала в человеке, которое в качестве героя оказывается вцентре сюжетного развития — это есть «дар «глубинного» зрения»34, как егоназывает Топоров, что явно отражается в эпизоде свидания Клары с Аратовым наТверском бульваре: «Но в это самое мгновенье ему почудилось, что кто-то подошели близко стал сзади его… чем-то теплым повеяло от туда… Он оглянулся … Она! А в финале — смерть, совместившаяся с любовью, которая сильнее ее, срадостью и, больше того, с блаженством»35.
Почему жеТургенев связывает в своей повести любовь и смерть? «Смерть, как и любовь,открывает путь к свободе, к освобождению от уз времени или к его замедлению.Жизнь, как и любовь, открывает возможность вхождения в вечность. Именно черезлюбовь жизнь и смерть взаимосвязаны на последней их глубине и придают другдругу особое значение. Тургенев чувствовал эту связь Любви и Смерти инаходил ей подтверждение в своих снах, в реальных переживаниях их глубинногоединства и взаимозависимости, но и знал и осмыслял ее в своих рефлексиях,отразившихся и а его художественных произведениях»36, — пишет Топоров. Примеромтакого произведения и служит наша исследуемая повесть. Ведь для Тургенева,согласно Топорову: «Любовь как чувство и как переживание бессмертия души исмерть при общем их корне связаны антиномически, ибо любовь есть жизнь в высшемее проявлении, вечная весна, бессмертие, вмещенное в ограниченную временнуюрамку. Мало того, что антиномически, — но и парадоксально (как парадоксально исамо глубинное единство жизни и смерти): любовь, сильнейшая смерти и еепреодолевающая, с одной стороны, и, с другой стороны, смерть, которойподвластно все, включая сюда и жизнь человека с его любовью»37. Повесть «Послесмерти (Клара Милич)» заканчивается трагически — смертью Якова Аратова, но учитателя появляется надежда, что там, в ином мире их души соединятся и будутвечно счастливы, но что же будет на самом деле остается для нас глубокойтайной, загадкой.

Заключение
 
Двойное заглавиеповести, таким образом, задает нам два направления в рецепции сюжета повести:первое – выделение имени героини (Кати Миловидовой) в качестве мистическогодвойника живой девушки. Героиня – актриса, которая разыгрывает на сцене своюсмерть (играет с ядом внутри), отделяет свое человеческое «я» от сценическогопсевдонима, которое он подменяет собой, то есть некогда живая Катерина,самоуничтожаясь, превращается в Клару Милич. Мистический двойник вытесняетреального человека. Ведь Аратов влюбляется не в Катю Миловидову, а в КларуМилич. Второе — заглавие «после смерти» усиливает смысл первого, являясьусловием существования героини страшного спектакля, в ходе которого соединяетсялюбовь и смерть. Невозможность соединения в реальном сюжете двух этих элементовосуществляется в плане расширенности заглавия, которое по факту являетсяиндексом авторской активности.

Примечания
 
1 Харитонов Е.В. Эти странные истории — Библиография фантастики Русская словесность — С.44.
2 По Эдгар Алан (1809 – 1849) – американский писатель.
3 Топоров В.Н. Странный Тургенев. – Москва, РГГУ,1998 – С.54.
4 Шаталов С.Е. Художественный мир Тургенева – Наука.М.,1979 — С.268.
5 Там же. – С. 273.
6 Харитонов Е.В. Эти странные истории — Библиография фантастики Русская словесность — С.49.
7 Незведский В. А. Любовь в жизни тургеневскогогероя.- Литература в школе.2006.№11 – С.14.
8 Гершензон М.О. Мечта и мысль И.С. Тургенева.М., 1919,- С.124.
9 Топоров В.Н. Странный Тургенев. – Москва, РГГУ,1998 – С. 137.
10Там же– С.127.
11 Тургенев И.С. Т87 Дворянское гнездо. Повести:Роман. Повести – М.: Эксмо, 2006. – (Библиотека всемирной литературы). – С.675.
12 Топоров В.Н. Странный Тургенев. – Москва,РГГУ, 1998 – С.134.
13Там же – С. 170.
14 Тургенев И.С. Т87 Дворянское гнездо. Повести:Роман. Повести – М.: Эксмо, 2006. – (Библиотека всемирной литературы). – С.697.
15Топоров В.Н. Странный Тургенев. – Москва, РГГУ,1998 – С.172.
16 Там же – С.173.
17 Шаталов С.Е. Художественный мир Тургенева –Наука.М., 1979 – С.289
18Там же – С.294.
19Тургенев И.С. Т87 Дворянское гнездо. Повести:Роман. Повести – М.: Эксмо, 2006. – (Библиотека всемирной литературы). – С.7.
20Топоров В.Н. Странный Тургенев. – Москва, РГГУ,1998 – С.43.
21Шаталов С.Е. Художественный мир Тургенева –Наука.М., 1979 – С. 291.
22Тургенев И.С. Т87 Дворянское гнездо. Повести:Роман. Повести – М.: Эксмо, 2006. – (Библиотека всемирной литературы). – С.681.
23 Там же – С.682.
24Незведский В. А Герой И. С. Тургенева иискусство. Русская словесность№5 – С.13.
25Тургенев И.С. Т87 Дворянское гнездо. Повести:Роман. Повести; вступительная статья И. Анненского. – М.: Эксмо, 2006. –(Библиотека всемирной литературы). – С.10
26 Там же – С.687.
27 Там же – С11.
28Цитата из письма Тургенева к Л. Б. Бертенсонуот 27. 10.1882 года; Первое собрание писем И.С. Тургенева, 1840 – 1883 годы. –Спб., 1884, с. 506.
29Топоров В.Н. Странный Тургенев. – Москва, РГГУ,1998 – С. 83.
30Тургенев И.С. Т87 Дворянское гнездо. Повести:Роман. Повести; вступительная статья И. Анненского. – М.: Эксмо, 2006. –(Библиотека литературы). – С.9-12.
31Топоров В.Н. Странный Тургенев. – Москва, РГГУ,1998 –С.103
32Там же — С.49
33Тургенев И.С. Т87 Дворянское гнездо. Повести:Роман. Повести; вступительная статья И. Анненского. – М.: Эксмо, 2006. – (Библиотекалитературы). – С.696 — 697.
34Там же – С.49
35Там же – С 49
36Там же — С.55-56.
37Там же – С. 58.

Используемаялитература
 
1. ГершензонМ.О. Мечта и мысль Тургенева./М.О. Гершензон. – М: Т-во «Книгоиздательствописателей в Москве»,1919. – 86с. — 114с.
2. КурляндскаяГ.Б. И.С.Тургенев и русская литература/ Г.Б. Курляндская. – М., 1980. – 275с.
3. КурляндскаяГ.Б. Пушкинское начало в творчестве Тургенева/ Г.Б. Курляндская. – Спб.:Спасский вестник №5, 1999. – с.13 – с.20.
4. МарковичМ.В. И.С. Тургенев и русский реалистический роман XIX в. / В. М. Маркович. –Л., 1982,.- 373 с.
5. НезведскийВ.А. Любовь в жизни тургеневского героя/ В.А. Незведский – Литература в школе.2006.№11. – 11с. – 14с.
6. НезведскийВ.А. Женские характеры в творчестве Тургенева/ — В.А. Незведский – Литература вшколе. 2007. №6. – 2с. – 5с.
7. НезведскийВ.А. Герой И. С. Тургенева и искусство/ В.А. Незведский – Русскаясловесность№5- 5с. – 14с.
8. ТопоровВ.Н. Странный Тургенев./ В.Н. Топоров – Москва, РГГУ, 1998 – 190 с.
9. ТургеневИ.С. Т86 Отцы и дети. Повести. Рассказы. Стихотворения в прозе/ И.С. Тургенев;вступительная статья Ю. Манна. – М.: Олимп; ООО «Издательство АСТ», 1997. – 704с.– (Школа классики).
10. ТургеневИ.С. Т87 Дворянское гнездо. Повести: Роман. Повести / И.С. Тургенев;вступительная статья И. Анненского. – М.: Эксмо, 2006. – 704с. – (Библиотекавсемирной литературы).
11. ТургеневИ.С. Т87 Романы. Повести и рассказы. Стихотворения в прозе. Статьи./Сост.,предисл. и коммент. В.Д. Сквозникова. – М.: СЛОВО/ SLOVO, 2004. – 600с.
12. ХаритоновЕ.В. Эти странные истории/ Е.В. Харитонов- Библиография фантастики; Русскаясловесность -44с. -50с.
13. ШаталовС.Е. Художественный мир Тургенева/С.Е. Шаталов – Наука.М., 1979 – с.305