В общении риторически провокационное парадоксальное сообщение приводит, так сказать, к кризису мысли слушателя, что является следствием противоречивости. От собеседника требуется умение принципиально не замечать такие противоречия. Хорошо бы обладать способностями двуликого Януса, который допускает одновременно два взаимоисключающих друг друга изречения и способен даже связать их гармонично.
При этом провоцирующий парадокс со всем многообразием его форм – противоречие, за которым прежде всего стоят в целом рациональные, доступные пониманию и очевидные предпосылки.
Логическая нелепость или нелогичная видимость напирают неожиданностью. Пример подобной ликвидации действительности можно объяснить одновременным использованием «ни… ни», «не только… но и», «как… так и». Причем собеседник сам не уверен, что выстроенная им линия аргументов не закончится парадоксом. Будем честны с собой: необдуманный заранее ряд аргументов может легко оказаться нелогичным.
Ораторское искусство заключается еще и в способности учесть все нюансы, как в вербальном, так и невербальном общении.
Отправитель и получатель, оратор и слушатель снова и снова сталкиваются с необходимостью упорядочить мир мыслей, пытаются установить причинно‑следственные связи и в то же время избежать замкнутого круга.
Уже в 4 веке до н. э. Аристотель сформулировал мораль, на мой взгляд, соотносимую в нашем мире с парадоксом: «Уровень образованности зависит от степени точности. Природа вещей допускает искать ее не там, где все только приблизительно».
Закономерность языка нарушается парадоксальными вкраплениями в речевой порядок, что говорит о хаотичности нашей коммуникации.
Какое место в жизни занимает провокационно риторический парадокс, насколько оправданно мы применяем подобные высказывания на практике, и – что еще важнее – откуда берет начало парадоксальная коммуникация, и как к ней относиться, эмоционально или рационально?
Самая простая и предсказуемая форма – ложное заключение, к которому приводит простая логическая ошибка. Наряду с этим существуют противоречие, тавтология, предположение и категория оскорблений.
В обычном случае парадокс – ни что иное, как подмена взглядов или мыслей, речевая ошибка нашей умственной системы.
Например:
Только слепой видит Бога.
«Слепой» понимается как ушедший за пределы видимости, одновременно представлена позиция видения мира (трансцендентность). Ошибочно принимать парадоксальное высказывание за действительность. В данном случае мы понимаем, что слепой видеть не может, а значит «видеть» не употребляется в прямом значении слова «окинуть взглядом/воспринимать с помощью глаз».
Подобный парадокс фигурировал в немецком телесериале «Заговорщик».
Судья вынужден закрыть дело из‑за отсутствия доказательств, но с командой единомышленников, «заговорщиков», он продолжает попытки раскрыть преступление.
«Правосудие слепо, но может видеть в темноте».
Для присутствующих в зале суда смысл данного высказывания остается загадкой. Они знают о двойной жизни судей, но что именно имеется в виду, им непонятно.
Формально существует несколько видов логических парадоксов:
1. Семантический парадокс.
2. Логическая антиномия.
3. Теория множества.
4. Рекурсивный парадокс (наталкивающий на определенный ход мыслей).
5. Парадокс восприятия.
6. Парадокс опыта.
Из семантики к ним относятся:
7. Общее противоречие.
8. Тавтология.
9. Нарушение в результате предположения.
10. Категории нарушения.
Семантический парадокс
Под семантическими парадоксами подразумеваются высказывания, в которых дается не истина в чистом виде, а лишь видимость правды.
Примеры.
Это высказывание неверно.
Бредемайер, немец, говорит, что все немцы врут (кстати, еще один вариант известного ложного парадокса).
Из этих простых и всем понятных парадоксальных высказываний видно, что в естественной языковой плоскости нет четких признаков, по которым сказанное причисляется к достоверным фактам или признается фальсификацией, или, проще говоря, признаков, помогающих четко определить, правдиво ли высказывание или ложно.
Чтобы высказывание «Бредемайер…» превратилось в полноценный необъяснимый парадокс, нужно считать лгуном человека, который постоянно обманывает. Таким образом, высказывание делится на два ключевых утверждения: «Бредемайер: Я лгу!» или «Это предложение ошибочно». При пересмотре второго утверждения мы сталкиваемся с определением границ истины.
Тогда, если фраза «Это предложение ошибочно»
– правда, предложение – действительно ложь. Но только предложение и ничего более!
Итак, двойное высказывание приводит к тому, что мы воспринимаем его как абсурд. Если предложение
– правда, значит оно неверно и не может быть правдой. Если предложение ложно, значит предлагаемая информация – правда и логически не может быть ошибочной. Все понятно!?
Ложь и действительность прорастают друг в друга. Процесс этого переплетения порождает в нашем мозгу некоторую смесь хаоса и порядка, и каждый из них стремится к преобладанию.
Если заполнить компьютер такими итерактивными парадоксами, машина погрязнет в шлейфе неразрешимых рассуждений, и, в конце концов, зависнет.
Человека же подобные мыслительные потоки ведут к творческому пониманию и даже озарению. Не зря в буддизме приведенные в качестве примера парадоксы указывают познанию путь вечной мудрости.
Предложения, смысл которых трактуется как абсолютная правда или ложь, как верно и неверно, должны быть запрещены.
Изучая такие предложения, Гёдель сформулировал определение «теорема неполноты», когда в высказывании нельзя уловить содержание.
Некоторые физики и математики полагают, что даже в хаотичных системах можно найти нечто похожее, так называемые «информационные дыры». Как объясняет Грегори Чайтин (научно‑исследовательский центр IBM в Йоркттаун‑Хайтс, Нью Йорк), итерактивный парадокс это так называемое всеобъемлющее пространство в центре нашей логики, потенциальный хаос информации и информационных пробелов, определяющий наш образ мыслей и сам процесс обдумывания. Исследования подтвердили, что около 95 % наших знаний получено в результате чтения или услышано, или взято из опыта других.
Любителям фраз двойного значения и других языковых тонкостей, прежде всего провоцирующим ораторам, относительная неопределенность наших повседневных высказываний дает неисчерпаемый потенциал для создания новых парадоксов.
Все зависит от мастерства, от того, как искусно человек может использовать многозначность сказанного, прочитать между строк. Как специалист в данной области, ручаюсь, этому можно научиться. Опасность возникает тогда, когда слушатель оказывается на границе своего интеллектуального развития – он попытается скрыть свой недостаток знаний в данном вопросе и предотвратить коммуникационное нарушение.
Провоцирующий оратор, наоборот, с удовольствием нарушает данные границы, но лишь единожды, затем тоже отступает, так как прекращение коммуникации не является его целью.
Логическая антиномия
Антиномия – это противоречие, заключающееся в самой фразе, либо в следующем или предыдущем утверждении.
Так что же значит «логическое противоречие»?
К обычным категориям восприятия действительности относят противоположности – «правду» и «ложь», хотя существуют высказывания по так называемой теории «урывочной правды», в основе которой лежит многозначность, что ставит под вопрос простую схему правда/неправда.
Пример.
Не каждый намокший под проливным дождем стоял под ним.
Логически помыслив, вы придете к заключению, что предложение противоречиво. Слова «намокший под дождем» означают, что человек промок, попав именно под дождь. Но есть еще и второе значение: «попасть под проливной дождь» означает безвыходную ситуацию, беспомощность. Неважно, будешь идти, бежать или стоять, – все равно промокнешь.
Примером другого противоречия являются так называемые запрещающие послания, которые мы постоянно слышим и результатам которых не перестаем удивляться.
Пример.
«Не думайте о синем цвете!»
Что? Не получается? Ничего. Я удивляюсь. Наш мозг способен принимать и классифицировать только команды позитивного образца. Чтобы я не думал о синем цвете, мне нужно сначала вызвать в памяти синий цвет, чтобы на нем сконцентрироваться, затем прогнать эти ощущения и не думать о синем цвете.
Сложно? Нет, нужно только воскресить в памяти то, о чем мы потом можем не думать.
А в повседневной жизни, раздавая запрещающие послания направо и налево, мы продолжаем удивляться результатам («Ребенок, не схватись за горячую плитку!»).
Парадокс этих милых посланий заключается в том, что провоцирующие ораторы могут сознательно фокусировать внимание собеседника такого рода предостережениями.
Кстати, на телевидении каждый вечер представители власти твердят, что не несут ответственности за горы мусора, за выпускаемые ядовитые газы в окружающую среду (замечательная игра слов!), и так далее. Неудивительно, что у зрителя складывается своя собственная картина происходящего, и часто она отличается от той, которую хотят нарисовать говорящие.
Теория множества
Является ли множество всех множеств элементом множества? Следует ли исключать парадоксы благодаря вероятности, или, может, благодаря ей они существуют?
Так установлено, что каждая формальная система, спроецированная на другую систему, в конце концов погрязает в противоречиях. Возьмем людей: итак, обнаружили, что человек не способен постичь своего существования, иначе не было бы различий во взглядах множества философских и религиозных течений. Если человек не способен постичь самого себя, как тогда его мозг (как его сущность) должен понять себя?
Из практики оратора.
Предположим, в маленьком городке приезжий парикмахер бреет всех мужчин, которые не могут это делать сами. Итак, он бреет только мужскую половину жителей городка, которые не бреются сами, кроме того, всех других мужчин, кто когда‑либо случайно побрился у него. Все‑таки он не следовал своему правилу брить лишь тех, кто не может сделать это сам. Да и сам не брился, бедняга, иначе ему пришлось бы перешагнуть через свое утверждение или отказаться от него: ведь ему можно брить только тех, кто не может бриться сам, что он и делал.
Другой пример.
Ховард‑де‑Лонг в своем труде «Профиль математической логики» показывает вербальное коварство и несостоятельность логической аргументации на практике, приведя пример вымышленного процесса в суде.
Протагор берет на себя обязательство объяснить Эуатлусу сущность ораторского искусства и помочь стать адвокатом.
Эуатлус оплачивает заранее лишь половину стоимости обучения. Вторую половину, как отмечено в договоре, ученик должен заплатить, выиграв свой первый процесс.
Данный факт вызывает желание действовать.
Протагор, одинаково заботившийся как о репутации, так и о деньгах, решает предъявить иск своему ученику. Перед судом он аргументирует свой шаг таким образом:
«Эуатлус утверждает, что не должен платить, это абсурдно. Допустим, он выиграет. Но ведь это его дебют в суде, он должен заплатить, так как выиграет в суде первое дело.
Если он проиграет, ему тем более придется заплатить, так как суд присудит ему штраф.
Выиграет он или проиграет, ему все равно придется платить».
Ученик отвечает учителю своим оружием, приведением парадоксальных доводов:
«Протагор считает, что я должен платить, но это действительно абсурдно. Допустим, он выиграет. Тогда у меня не будет ни одного выигранного дела, согласно договору, я не должен платить.
Если вдруг он проигрывает, в соответствии с решением суда я ничего не выплачиваю.
Так или иначе, я не должен платить».
Теоретически получается неразрешимый парадокс. Ведь если ученик проиграет дело, он не должен выплачивать оставшуюся половину стоимости обучения, в случае выигрыша ему не придется платить по результатам суда.
Кто считает, что из этого парадоксального круговорота нет выхода, тот ошибается.
Используя некоторые уловки, апелляции в местный суд, данные парадоксальные противоречия можно попытаться разрешить еще раз: вместо того чтобы думать, прав Протагор или ученик, суд может дать право ученику провести свой первый процесс.
И вот ученик на коне, он может сказать: «Ведь это мой первый процесс» – и мы снова окажемся в пучине парадокса!
На моих диалектических семинарах мы возвращались к этому случаю снова и снова, большинству участников было трудно подобрать убедительный аргумент для ликвидации этого словесного хаоса.
Кому все‑таки удавалось найти парадоксальный аргумент – побеждал, другому приходилось соглашаться, и неважно, отстаивал он позицию Протагора или Эуатлуса. Проигрывают те, кто попадает под влияние аргументации противника.
Возможно победное выступление сомнительно и несостоятельно, но победитель рассчитывает на него в любом случае.
Попытайтесь перенести такую парадоксальную стратегию на случай из вашей практики. Вы удивитесь.
Кстати, в очередном повторении эта ситуация разрешилась довольно быстро. Один из участников уселся на стул, ухмыльнулся противостоящей стороне и, наконец, сказал: «Как опытный юрист, скажу – дело простое, мне не нужно платить. Только вот интересно, сможете ли вы излагать свои ошибочные аргументы дольше минуты…» Оппозиция сдалась через 45 секунд.
Самоуверенность противника уничтожила его психологически.
На практике существование множества противоречий нередко оказывается субтильным (не существенным, слишком тонким), например, при рассмотрении в федеральном конституционном суде (ФРГ) жалобы о вторжении СМИ в частную жизнь экспертом был бывший министр обороны профессор, доктор наук Руперт Шольц. Он отстаивал монополию единственного организатора Кирха среди конкурирующих СМИ.
Шольц использовал простой аргумент: монополия свидетельствует о невозможности существования конкуренции, разграничения вводятся обладателем монополии, среди множества частных групп (представителей Кирха) выделяются отдельные категории, например радиостанция Кирха.
Можно сказать, возник разрешимый парадокс.
Предпосылка – юридически допустимая уловка заключается в следующем: монополия не может конкурировать сама с собой, чего не объяснил господин профессор (или просто проигнорировал!).
Парадоксальная отдача оказывается решающей.
Рекурсивный парадокс
Удачный пример провоцирующего парадокса, наталкивающего на определенный ход мыслей, предлагает так называемая модель коммуникации «double bind» (двойная связь).
Пример.
Будь спонтанным/
Четко видно – сообщение противоречит само себе. Нельзя быть намеренно спонтанным, предложение быть спонтанным автоматически исключает какую‑либо спонтанность, действия становятся обдуманными.
Если изучить и проанализировать наш ежедневный процесс общения с коллегами или членами семьи, обнаружится множество таких посланий.
Существенное открытие наталкивающего парадокса заключается в том, что, по правилам обратной связи, исходя из субъективной цели, формируется Я‑послание.
В сокращенном варианте приведем несколько примеров на одну тему:
1. Я правильно понимаю: тебе было довольно неприятно, когда я захотел тебя обнять?
2. У меня сложилось впечатление, что я тебе что‑то сделал, чего бы мне ни в коем случае не хотелось, хотя ты никак не реагируешь на мое внимание.
3. Мне хотелось бы и дальше тебя обнимать, я люблю тебя обнимать. Ты не против?
Парадокс восприятия
Парадокс восприятия возникает чаще всего в результате визуальных раздражителей: например мы видим лестницу, нарисованную недостаточно четко. Вот она ведет сверху вниз, поднимается снова наверх, затем уходит вниз и, в конце концов, опять наверх, где, разумеется, спускается снова вниз. Хотя подъемы и спуски четко выявлены, наблюдатель данного механизма не знает, где лестница начинается и куда ведет ее последняя ступень. Попадаешь в замкнутый круг.
Парадокс опыта
К парадоксам опыта относятся все те противоречия, которые в течение человеческого существования можно «испытать».
Итак, парадоксы жизненного опыта связаны с человеческим существованием. Фундаментальный опыт заключается в том, что индивидуальная свобода – как мы привыкли ее определять – заключена в определенное социальное окружение, возможна лишь при параллельном ограничении, наличии социальных рамок. Существуя в обществе, невозможно индивидуально реализовываться, расти, так как рано или поздно человек наталкивается на границы другого представителя его среды, тем самым ущемляя индивидуальную свободу другого.
Общее противоречие
Оно может заключаться в неправильном использовании сравнительной степени.
Пример.
Герберт зарабатывает больше, чем он зарабатывает.
Подобные утверждения возникают, когда в предложении употребляются слова, противоречащие друг другу по смыслу.
Говорящие погрузились в молчание.
Слово «говорящие» отрицает «молчание».
В пустой фляжке оставалось еще немного воды.
«Пустой», разумеется, исключает «оставалось».
Противоречия такого рода неприемлемы для внимательного слушателя. Сразу возникает вопрос: или… или.
Фактические высказывания и утверждения должны исключать альтернативу, а именно встречные понятия.
Исправить приведенные выше предложения не составляет особого труда:
За работу Герберту платят щедро.
Разговор достиг той фазы, когда его участники, погрузившись в раздумье, замолчали.
Во фляжке оставался лишь глоток воды.
Тавтология
Тавтологией называют высказывания, по сути, не содержащие противоречия, но тем не менее проявляющие его.
Или жив человек еще, или он уже умер.
Возможно лишь одно, поэтому данное высказывание не несет в себе смысла. Должна быть констатация факта без всяких возражений.
Что скажет вам следующее предложение:
Бедный человек слеп, и видеть он не может тоже?!
Информация приобретает для нас дополнительное значение лишь тогда, когда мы обнаруживаем отсутствие альтернативы.