Слева: психологическая структура
Справа: описание функций
Мы считаем, что единственный путь упорядоченной и результативной дискуссии – это выбрать какое-то одно из направлений и строго его придерживаться. Доктор К. использовал эту возможность и выбрал путь «состояния Я – социальные реакции – дескрипция – эмпирия». Не лучший подход, если учитывать специфику стоящей перед ним задачи, но это он представляет пациентку, и у него право выбора. Но стоит пойти по этому пути до конца, как оказывается, что его аргументы и наполовину не так убедительны, как в случае, когда он перескакивает с одного пути на другой. То же самое справедливо и относительно аргументов его сторонников. Другими словами, то что кажется приемлемым и убедительным, когда позволены всякого рода логические скачки и отступления, оказывается не выдерживающим критики с точки зрения строгого мышления. Именно по этой причине первоначальная сценарная матрица осталась стоять непоколебимо, по крайней мере, до тех пор, пока «штурм» не окажется лучше подготовленным.
Следовательно, в любых дискуссиях по проблемам трансакционного (в том числе и сценарного) анализа советуем в первую очередь определить направление дискуссии в соответствии с приведенной таблицей. Нужно выбрать по одной категории из каждой колонки – это и будет категориальная система дискуссии, которой советуем строго придерживаться. Иначе результаты дискуссии будут методологически необоснованными и не выдерживающими объективной критики, хотя бы они и выглядели блестяще с точки зрения риторики.
«Мягкие» и «твердые» данные
Данные сценарного анализа – по преимуществу «мягкие» данные. Поскольку сценарий – это экзистенциальная данность, его невозможно изучать экспериментально в искусственно созданных ситуациях. Итог сценария для героя – нечто, имеющее абсолютную значимость. Наверное, нельзя себе представить, например, экспериментальную игру в покер. Если ставки крупные, игрок будет действовать совсем иначе, чем если ставки символические. Серьезный игрок в копеечной игре скорее всего расслабится, а копеечный игрок в серьезной игре скорее всего ударится в панику. Надежную информацию о сценариях можно получить только в ситуациях, где ставки высоки, а такие ситуации в нормальных условиях исследователю недоступны. Есть ведь только один способ получить ответ на вопрос: «Могли бы вы накрыть собой гранату, спасая товарищей?» Он проверяется экзистенциально, на поле боя. Искусственные ситуации ничего не доказывают.
Данные сценарного анализа можно приблизительно упорядочить по степени возрастания «твердости»: исторические, культурные, клинические, логические, интуитивные, возрастные (психология развития), статистические, интроспективные, экспериментальные и независимо совпадающие. Этот ряд покажется странным ученому, привыкшему заниматься рутинным человеческим поведением, то есть тем, чем заняты ныне во многих странах социология и психология. Но он не будет выглядеть странным в глазах психотерапевта, а тем более психоаналитика, поскольку оба имеют дело с «твердыми» играми и «твердыми» итогами, такими, например, как развод и даже самоубийство или убийство. Вряд ли в приличном обществе можно осуществить убийство или самоубийство в порядке эксперимента.
1. Исторические. С самых первых шагов человечества люди подозревали, что их судьба – не результат автономного выбора, что она контролируется некими внешними силами. Сама универсальность этой веры заставляет критически ее исследовать, а не отвергать с порога на том основании, что это-де метафизика.
2. Культурные. Эта вера лежит в основании большинства человеческих культур, что также заставляет относиться к ней серьезно, столь же серьезно, как к экономическим мотивам, используемым для такого же обоснования.
3. Клинические. Данные клиники не являются строгими, поскольку могут быть подвергнуты различным интерпретациям. Но исследователь, который считает влияние сценария на клинические явления незначительным или вообще его отрицает, должен владеть техникой сценарного анализа и уметь применять его в клинике. В противном случае он просто не имеет права на суждение о сценарии. Ведь если человек глядит в телескоп или микроскоп и говорит «Я ничего не вижу» из-за того, что не умеет пользоваться инструментом, его вряд ли можно считать компетентным критиком в области астрономии или бактериологии.
4. Логические. Мы уже говорили, что людям можно давать советы, что им делать, а чего не делать. Словами можно принудить человека к самоубийству или превратить его в пьяницу, а можно, наоборот, спасти от такой печальной судьбы, если, конечно, произносятся правильные слова. Отсюда следует, что вполне возможно воспитать ребенка таким, каким желали его видеть взрослые люди. Психотерапевт может это понять, задав следующий вопрос пациенту: «Как следовало бы воспитывать ребенка, чтобы он жил так же, как вы?» Люди с хорошими сценариями отвечают охотно, и их ответам можно верить. Люди с плохими сценариями колеблются – отвечать или не отвечать, но их ответы также бывают правдивы.
5. Интуитивные. Опытный сценарный аналитик часто судит по интуиции, а затем эти суждения проверяет. Например: «Поскольку вы часто беретесь сразу за два дела, но ни одно из них не доводите до конца, мне кажется, что ваши родители ставили перед вами разные цели и не пытались согласовать вопрос, как вам удастся достигнуть обе одновременно. Иначе говоря, они не сознавали четко их различия». «Да-да, все было именно так». Если ответ отрицательный, это, как показывает наш опыт, означает, что терапевт недостаточно компетентен, или, что в данный конкретный вывод вплелись какие-то личные мотивы.
6. Возрастные. Одно из самых убедительных доказательств – это когда ребенок сам формулирует суть своего сценария. Особенно важно при этом наблюдать ребенка в течение долгого времени, чтобы увидеть, как он сам реализует эту формулу. Речь, конечно, идет не о выборе карьеры («Я буду пожарником»), а об итоговых трансакциях («Я хочу жить» или «Я хочу умереть»).
7. Статистические. Самое важное применение статистики – это изучение влияния волшебных сказок на последующую жизнь, на карьеру индивида и его взгляда на проблемы смерти.
8. Интроспективные. Эти данные очень убедительны. Как только человек начинает слышать «голоса», которые он привык подавлять с самого раннего детства, и соглашается с тем, будто произносятся те же самые слова, которые в детстве он слышал от родителей, то в этот момент он начинает понимать, насколько запрограммировано его жизненное поведение.
9. Экспериментальные. По причинам, уже изложенным, экспериментальное подтверждение сценарной теории в отношении человеческих существ невозможно. Но результаты экспериментов с животными могут быть экстраполированы на сценарное поведение человека.
10. Независимо совпадающие. Известны случаи, когда куратор формулировал сценарий студента, но был не в силах убедить студента в правильности найденного сценария. Студент отправился к психотерапевту, и когда поиск сценария привел к такому же результату, студент не мог уже его не принять. При этом оба сценарных аналитика были знакомы со студентом долгое время и строили свои выводы на изучении самых различных его жизненных проявлений. Такие, независимо полученные разными исследователями совпадающие выводы можно считать «твердыми», то есть надежными, хорошо обоснованными данными. Если этот подход систематизировать, то способом получения самых надежных данных следует считать изучение записанных на пленку интервью нескольких сценарных аналитиков с одним пациентом. Их выводы надо сопоставить с информацией о ходе жизни пациента в течение хотя бы пяти последних лет. Это, на наш взгляд, будут наиболее «твердые» данные.
СЦЕНАРНЫЙ ВОПРОСНИК
Определение сценария
Чтобы определить, является ли тот или иной набор трансакций игрой, обычно мы ищем особые его характеристики. Если налицо, например, ловушка, стремление к выигрышу, то мы определяем это как игру. Если к тому же мы проводим структурный анализ, показывающий какие состояния Я активны в этих трансакциях, и даем практический анализ, демонстрирующий, как началась игра и чего игрок намерен в ходе ее добиться, можно сказать, что мы не только индентифицируем игру, но и понимаем ее. Моменты, необходимые для понимания игры, можно систематизировать, составив перечень необходимых вопросов. На этом перечне может основываться формальный анализ игр. Такой перечень – это анатомия игры, представляющей собой малый фрагмент жизни.
Анатомия сценария – это уже не малый фрагмент, а весь ход человеческой жизни от рождения (или даже раньше) до смерти (или даже позже) – разумеется более сложна. Игру можно сравнить с движением запястья, в котором участвуют только восемь косточек и дополнительно вовлекаются еще семь косточек. А сценарий сравним с восхождением на горную вершину, когда активизируется вся скелетная система. Поэтому перечень вопросов к сценарию будет содержать больше пунктов, чем перечень вопросов к игре. Но все равно составление такого вопросника – один из способов понять, как слагается сценарий.
Прежде всего нужно определить, что такое сценарий, иначе мы просто не сможем его идентифицировать. Любое определение может пересматриваться по мере развития наших знаний. Игровая теория ныне – это как бы надежно сработанный велосипед, который можно смело использовать для коротких поездок. Сценарная же теория – это одноцилиндровый экипаж 1900 года, который еще неизвестно, заведется ли, и поедет ли, когда будет нужно хозяину. Скептик может сказать: «Не мучайся, возьми лошадь» (или найми извозчика), и даже может потребовать, чтобы впереди с красным флажком шел традиционный психотерапевт, предупреждая об опасности мирных, ничего не подозревающих граждан.
Нижеследующее определение, исходящее из нынешнего уровня наших представлений, поможет отличить сценарий от несценария. Сценарий – это программа поступательного развития, выработанная в раннем детстве под влиянием родителей и определяющая поведение индивида в важных аспектах его жизни.
Далее определим с помощью стандартных словарей (с необходимыми пояснениями), что означает тот или иной термин в нашей дефиниции.
Программа – план или расписание, которому следуют. Это значит имеется план, представляющий собой схему действия, проект, или же способ, которым предполагается осуществить определенное действие, а также расписание, порядок его осуществления. Основу или костяк плана можно найти в определенной волшебной сказке.
Поступательный – постоянно движущийся вперед. Предполагается необратимость, движение только в одну сторону. Каждый шаг приближает к цели.
Влияние родителей – реальные взаимодействия (трансакции) с родителями (или их эквиваленты). Значит, влияния осуществляются особым, доступным наблюдению образом в особые моменты времени.
Определяющий – человек следует указаниям, но свободен выбирать в тех ситуациях, к которым указания не относятся. В некоторых случаях реализуется особое указание – «Переверни карту» (то есть перфокарту с программой), что означает: «В таких ситуациях делай противоположное тому, чему тебя учили». Так что «бунт», когда он случается, на самом деле – часть сценария. Это не то же самое, что автономия, которой добиваются, разорвав «карту» и отбросив ее прочь.
Важнейшие (по меньшей мере) аспекты – брак, воспитание детей, развод, способ смерти (если он избирается).
Испытаем это определение, проверив, можно ли с его помощью выявить несценарий. Несценарным будет поведение, результат которого можно изменить (то есть обратимое), осуществляющееся не по плану, сформированное позже, чем в раннем детстве и не под влиянием родителей. Это описание автономного поведения, которое на самом деле прямо противоположно сценарному. Ведь автономный индивид способен побороть свои страхи, обиды, сомнения, чувство неполноценности и, не фиксируясь на прошлом, начать сначала вместо того, чтобы, следуя родительским директивам, собирать «купоны» и использовать их для оправдания собственного поведения в таких важных делах, как брак, дети, развод и смерть.
Определяя, что есть сценарий, мы одновременно определяем, что есть несценарий. Значит, наша дефиниция работает. Так, если мы обнаружим, что поведение индивида в важных аспектах его жизни определяется программой поступательного развития, выработанной в раннем детстве под влиянием родителей, то смело можно говорить, что мы идентифицировали сценарий. Все описанное можно свести к формуле наподобие той, что была составлена для игр. Вот формула сценария: РРВ – Пр – Сл – ВП – Итог, где РРВ – раннее родительское влияние, Пр – программа, Сл – склонность следовать программе, а ВП – важнейшие поступки. Если какой-то фрагмент или аспект поведения укладывается в эту формулу, значит он – элемент сценария, если не укладывается – не элемент сценария. Всякое сценарное поведение ложится в эту формулу, всякое другое – не ложится.
Например, простейшие рефлексы программируются нервной системой, а не ранним родительским воздействием (то есть РРВ отсутствует); индивид может следовать программе, то есть реагировать определенным образом на удар молоточком по коленному сухожилию, но это ведь не Важный его Поступок (ВП отсутствует). Если уже в зрелом возрасте человек привык выпивать на вечеринках, это значит, что он склонен следовать чужим моделям. Но если это не часть его программы, предполагающей превращение в алкоголика (Пр отсутствует), то выпивка не станет для него Важным Поступком (ВП отсутствует) и не окажет влияния на жизненные итоги – брак, воспитание детей, способ смерти. Если родители старательно приучали сына к мошенничеству, а он вырос и мошенником не стал (Сл отсутствует), то его Важные Поступки несценарны. Если ребенок скитается от одного временного дома к другому, меняя приемных родителей, значит его РРВ противоречивы, а программа неопределенна (Пр отсутствует); он может стараться следовать ей изо всех сил, но может никогда не жениться, не поднять своих детей, не принять важных решений и не совершить Важных Поступков (ВП отсутствует). Эти примеры показывают, как применять элементы формулы к реальной жизни. Коленный рефлекс не предполагает РРВ, выпивка на вечеринке – не часть Пр, в отказе мошенничать есть РРВ и Пр, но нет Сл, сирота избегает ВП.
Сценарная формула, следовательно, дает возможность идентифицировать сценарий, так же как игровая формула – идентифицировать игру. Надо заметить, что формула эта применима только к сценарным индивидам. Поведение автономной личности невозможно свести к формуле, такой человек принимает собственные решения по собственным основаниям, которые могут изменяться в зависимости от ситуации.
Как проверить сценарий?
Если сценарий диагностирован, то должны обнаружиться некоторые его элементы, поддающиеся количественной трактовки. Например, сколько процентов женщин носят красные шапочки? У многих ли мальчиков-с-пальчиков в самом деле длинные белокурые волосы? Это все относится к области теории вероятностей, цель этих вопросов – выявить сущностные черты сценариев, что поможет точнее поставить диагноз. В случае Красной Шапочки (КШ), например, диагностические критерии таковы:
1) у матери КШ должна была быть на посылках: постоянно бегать к бабушке;
2) во время ее визитов дедушку привлекала ее наивность;
3) в дальнейшей жизни именно ее выбирают, когда нужно послать кого-то с поручением;
4) она должна с подозрением относиться к мужчинам ее возраста и с любопытством – к мужчинам гораздо более старшим;
5) она должна обладать своего рода наивной отвагой, будучи уверенной: если попадет в беду, спаситель всегда найдется.
Когда реальный случай удовлетворяет этим пяти критериям, то мы считаем диагноз КШ оправданным. Тогда можно уверенно предсказать: на пути пациентки будут постоянно попадаться пожилые мужчины, она будет жаловаться, что они делают ей гнусные предложения, будет искать, кто бы спас ее от грязного старикашки, а потом хохотать, оставив старикашку с «носом». Но все равно остается множество вопросов. Все ли женщины, удовлетворяющие этим критериям, имеют привычку собирать цветы в лесу? Что еще можно добавить к списку критериев? Есть ли в нем лишнее, то есть то, что можно опустить, не влияя на точность предсказаний, и какой минимальный набор признаков, позволяющий предсказать и все остальные, и сам итог сценария? Какова корреляция признаков? Все ли женщины, удовлетворяющие этим пяти критериям, остаются старыми девами, или они живут разведенными? Такой факторный анализ очень помог бы уяснить степень надежности и полезности сценарного анализа.
Критерии КШ в основном «субъективны». Но в сценариях имеются и объективные переменные. Один из них – семейные ситуации. Лучше всего их изучать по «сценарным семьям». В этом смысле показательны имена детей, данные в честь родителей или других членов семьи. Родители ожидают, что ребенок будет похож, например, на прадедушку и дают малышу его имя. Это все равно, что сказать: «Я программирую тебя, чтобы ты был похож на отца (мать, деда, бабку и т.д.)». Когда человек с именем, повторяющимся у его предков, приходит к психиатру, то почти сразу можно заключить, что он изнывает под бременем сценария (это характерно для психиатрических пациентов). Важно также посмотреть, не говорит ли имя пациента о природе сценария. Если да, то такие пациенты – просто находка для психотерапевта с точки зрения выяснения соответствующих закономерностей.
Другая сценарная закономерность – повторяющиеся браки и разводы, которые не только объективно фиксируются, но и могут быть сосчитаны. Одиндва развода можно считать независимыми от материнского сценария, но если их больше, психотерапевт неизбежно столкнется с тем, что чем чаще разводилась мать, тем больше вероятность, что дочь пойдет по ее стопам. Похожая закономерность прослеживается и тогда, когда мать часто попадает в тюрьму или в больницу для алкоголиков.
Социологи утверждают, что все это определяется социально-экономическими факторами, но если брать тюрьму отдельно и больницу отдельно, то дело выглядит сложнее: может вместе это и определяется каким-то независимым образом «социально-экономическими факторами», но там, где есть выбор, некоторые семьи предпочитают одно, некоторые – другое.
Нам сейчас неважно, нарушал пациент закон или пил – конкретная природа этих действий играет второстепенную роль в сценарии. Мы хотим знать, по сценарию ли он воровал, пил, разыгрывал игры («Полицейские и Воры» и «Алкоголик»). Вопрос состоит в том, воровал он и пил достаточно много не для того ли, чтобы попасть в тюрьму или в больницу. Профессиональный вор или любитель выпить может с удовольствием играть в эти игры в молодости, а умереть богатым и счастливым человеком. Это один сценарий. Вор и пьяница могут быть неудачниками и кончить жизнь в казенном доме. Это совсем другой сценарий. С точки зрения сценарного анализа важен не сам акт, а реакция на него и общий итог, ибо именно это важно для самого индивида и тех, кто его окружает.
Еще одна сценарная область – смерть. Здесь важно, когда человек ожидает (или чувствует, чего от него ожидают), что он умрет в том же возрасте, в каком умер его родитель того же пола. Кажется, что смерть отца в определенном возрасте воспринимается сыном как собственный приговор умереть в том же возрасте или раньше. Это справедливо и по отношению к матерям и дочерям. Это конечно, субъективный показатель, но здесь имеются цифры, легко поддающиеся проверке. Более объективным показателем является возраст, в котором предпринимались попытки самоубийства, соотнесенный с возрастом, в ко тором умирали родители и близкие родственники.
Эти и упоминавшиеся выше отношения между родителями и детьми подталкивают нас к необходимости однозначного вывода. Ребенок, названный по имени другого члена семьи, либо следует, либо не следует сценарию своего тезки; пациент либо следует, либо не следует родительскому сценарию в том, что касается брака, развода, тюрьмы или больницы, он либо ожидает, либо не ожидает смерти в том же возрасте, что и его умерший родитель. Проблема сценария имеет решающее значение для человеческой жизни – весь смысл жизни зависит от того, как она будет решена. Если мы строим свои поступки свободно, это одно дело. Если же мы проводим большую часть жизни и решающие ее мгновения, выполняя инструкции, полученные в младенчестве и раннем детстве, хотя и питаем при этом иллюзию свободы собственной воли, то это совсем другое дело. Необходимо изучение по крайней мере десятка тысяч случаев, чтобы получить однозначное решение этой фундаментальной дилеммы. Выводы, сделанные на основание менее масштабного изучения, будут скорее любезной уступкой какой-то из точек зрения, чем твердым научным убеждением.
В качестве пособия практикам, где бы они ни работали, мы даем перечень сценарных вопросов, предназначенных для того, чтобы получить максимум информации по каждой из многочисленных тем, раскрыть которые необходимо, чтобы составить ясное представление о сценарии.
Сценарный вопросник
Чтобы ясно представить себе сценарий, мы должны понять каждый его аспект, историю этого аспекта и его связь со всеми другими аспектами. Это удобнее всего делать, располагая сценарные проблемы в хронологическом порядке. По каждой теме дается 1 вопрос, позволяющий извлечь максимум возможной информации. Включены также дополнительные вопросы, помогающие, когда нужен более углубленный анализ какой-то из тем. Альтернативные вопросы даются для тех случаев, когда основные либо нельзя задать, либо на них трудно осмысленно ответить.
Порядок вопросов соответствует расположению материала в книге. «Р» после номера вопроса означаем что вопрос адресуется не самому пациенту, а его родителям.
I. Дородовые воздействия
1. Каков был образ жизни ваших прародителей (дедушек и бабушек)?
2. Какова ваша позиция в семье?
а) назовите дату вашего рождения;
б) назовите дату рождения родившихся перед вами брата или сестры;
в) назовите дату рождения следующего за вами брата или сестры;
г) имеется ли у вас особый интерес к датам?
3(Р). Сколько у вас братьев и сестер?
а) сколько детей ваш Родитель (Взрослый, Ребенок) хочет (предполагает) иметь?
б) сколько детей хотели иметь ваши родители?
в) имеется ли у вас особый интерес к датам?
4. Вы были желанным ребенком?
5 (Р). Он был у вас желанным ребенком?
а) планировалось ли его появление?
б) когда и где он был зачат?
в) были ли попытки избавиться от беременности?
г) как вы относитесь к сексу?
6. Как мать отнеслась к вашему рождению?
7. Кто присутствовал при вашем рождении?
а) прибегали ли при вашем рождении к кесареву сечению или наложению щипцов?
8. Вы знакомы со своим свидетельством о рождении?
9. Кто выбрал вам имя?
10. В честь кого вы были названы?
11. Каково происхождение вашей фамилии?
12. Как вас звали а детстве?
а) каково ваше детское имя?
б) было ли у вас прозвище в детстве?
13. Как звали вас товарищи в школе?
14. Как вас сейчас зовут друзья?
а) как вас сейчас зовут мать, отец?
II. Раннее детство
1. Как отец и мать учили вас вести себя за столом во время еды?
а) что говорила ваша мать, когда кормила младенца (брата или сестру)?
2 (Р). Что происходило, когда вы кормили грудью своего ребенка?
а) что вы ему говорили в это время?
3. Кто учил вас пользоваться горшком и делать свой туалет?
4. Как вас учили пользоваться горшком и привыкать к туалету; что при этом говорилось?
а) что вообще говорили об этом ваши родители?
5 (Р). Когда и как вы приучали своего ребенка к горшку и туалету?
а) что вы ему при этом говорили?
6. Часто вам давали в то время закрепляющее или слабительное?
7. Когда вы были маленьким (маленькой), какое представление о самом себе внушали вам родители?
а) какого вы были представления о себе, когда были маленьким (маленькой)?
8. Какой урок вы вынесли для жизни из своего раннего детства?
9. Как окружающие люди относились к вам в вашем детстве?
а) какими вам представлялись другие люди?
10. Не помните ли, будучи ребенком, принимали ли вы решение никогда не совершать определенных поступков, никогда не выражать определенных чувств?
а) решали ли вы наоборот, всегда делать что-то определенное – неважно что?
11. Вы победитель или неудачник?
12. Когда вы пришли к этому мнению?
13. Как вам кажется, каковы были отношения у ваших родителей, когда вы были ребенком?
а) как вы к этому относились?
14. Каких людей ваши родители не уважали?
а) какие люди вам больше всего не нравятся?
15. К каким людям ваши родители испытывали уважение?
а) какие люди вам больше всего нравятся?
16. Что обычно случается с такими людьми, как вы?
III. Средний возраст
1. Что ваши родители внушали вам, когда вы были ребенком?
а) что они говорили вам, когда вы были совсем маленьким (маленькой)?
2. Какая была любимая фраза у ваших родителей?
3. Что они учили вас делать?
4. Что они вам запрещали делать?
5. Если бы вашу семью поместить на сцену, какая получилась бы пьеса?
IV. Позднее детство
1. Какая была у вас любимая сказка в детстве?
а) какая колыбельная вам нравилась?
б) какую историю вы любили слушать?
2. Кто вам ее читал или рассказывал?
а) где, когда?
3. Что говорили об этой сказке рассказчик или рассказчица?
а) что при этом выражалось на его (ее) лице?
б) было ему самому интересно или это делалось только для вас?
4. Какой был у вас любимый персонаж?
а) любимый герой?
б) а из злодеев кто больше всех нравился?
5. Как реагировала ваша мать на жизненные трудности?
6. Как реагировал ваш отец на жизненные трудности?
7. Какие чувства были для вас самыми неприятными?
8. Какие чувства вам более всего нравились?
9. Как вы чаще всего реагируете на трудности и проблемы?
10. Чего вы ждете от жизни?
11. О чем вы чаще всего думаете, говоря «если б только...»?
12. Как по-вашему выглядит Санта Клаус?
а) кто или что играет для вас роль Санта Клауса.
13. Вы верите в бессмертие?
а) каковы были любимые игры ваших родителей?
14. В какого рода неприятности попадали ваши родители?
15 (Р). Каким играм вы учили своего ребенка, когда он был маленьким?
а) во что вы играли с вашими родителями, когда сами были ребенком?
16. Как к вам относились учителя в школе?
17. Как к вам относились одноклассники?
18. О чем ваши родители обычно говорили за обедом?
19. У ваших родителей есть «пунктики»?
V. Юность
1. О чем вы говорили с друзьями?
2. Кто сегодня ваш герой?
3. Кто для вас самый отвратительный человек в мире?
4. Как вы относитесь к тем, кто мастурбирует (занимается онанизмом)?
5. Как бы вы чувствовали себя, если бы мастурбировали?
6. Что с вами происходит физически, когда вы нервничаете?
7. Как ваши родители ведут себя, когда вокруг люди?
8. О чем они говорят, когда одни или в компании близких друзей?
9. Вас когда-нибудь охватывали кошмары?
а) каким предстает мир в ваших снах?
10. Расскажите какой-нибудь из ваших снов.
11. Бывали ли у вас галлюцинации?
12. Как люди к вам относятся?
13. Назовите самое лучшее из того, чего вы желали добиться в жизни.
14. А теперь самое худшее, во что вы не хотели бы превратить свою жизнь?
15. А что вы хотите сделать со своей жизнью?
16. Как вам кажется, что вы будете делать через пять лет?
а) а через десять?
17. Какое ваше любимое животное?
а) каким животным вам хотелось бы быть?
18. Каков ваш жизненный девиз?
а) какую надпись вы поместили бы на груди майки, чтобы люди знали, кто идет?
б) а что бы вы написали на спине майки?
VI. Зрелость
1. Как вы думаете, сколько детей у вас будет?
а) сколько детей хочет ваш Родитель (Взрослый, Ребенок)? (Этот вопрос сопоставляется с вопросами 2 и 3 первого раздела.)
2. Сколько раз вы были женаты (замужем)?
3. Сколько раз был женат (замужем) каждый из ваших родителей?
а) были ли у каждого из них любовники?
4. Вы когда-нибудь попадали в тюрьму?
а) а кто-то из ваших родителей?
5. Вы когда-нибудь совершали преступление?
а) а кто-то из ваших родителей?
6. Вы когда-нибудь попадали в психиатрическую больницу?
а) а кто-то из ваших родителей?
7. Вы когда-нибудь попадали в больницу для алкоголиков?
а) а кто-то из ваших родителей?
8. Предпринимали вы попытку к самоубийству?
а) а кто то из ваших родителей?
9. Что вы будете делать, когда состаритесь?
VII. Смерть
1. Сколько вы собираетесь прожить?
2. Почему именно столько лет?
а) кто умер в таком возрасте?
3. В каком возрасте находятся ваши отец и мать? Если они умерли, то когда и в каком возрасте?
а) в каком возрасте умер отец вашей матери? (для мужчин);
б) в каком возрасте умерли ваши бабушки? (для женщин).
4. Кто будет возле вас, когда вы будете умирать?
5. Каковы могут быть ваши последние слова?
6. Каковы были последние слова ваших родителей (если они умерли)?
7. Что вы после себя оставите?
8. Что будет написано на памятнике после вашей смерти?
а) что за надпись будет на лицевой стороне?
9. Что бы вы сами написали на этом памятнике?
а) какая надпись могла бы быть на оборотной стороне?
10. Что станет для ваших близких сюрпризом, приятным или неприятным, после вашей смерти?
11. Вы победитель или неудачник (победительница или неудачница)?
12. Что важнее для вас: временная структура или событийная? (Предварительно надо объяснить термин.)
VIII. Биологические факторы
1. Представляете ли вы себе свое лицо, когда на что-то реагируете?
2. Знаете ли вы, как другие реагируют на выражение вашего лица?
3. Можете ли вы провести различие между вашими Родителем, Взрослым и Ребенком? В чем они состоят?
а) могут это сделать относительно вас другие люди?
б) можете вы это сделать относительно других людей?
4. Как вы воспринимаете свое подлинное Я?
5. Ваше подлинное Я всегда ли может контролировать ваше поведение?
6. Есть ли у вас особые пристрастия в сфере секса?
7. Бывает ли, что в голове у вас постоянно крутится одно и то же?
8. Вы восприимчивы к запахам?
9. Начинаете ли вы беспокоиться задолго до того, как происходит ожидаемое событие?
10. Как долго вас продолжают беспокоить события, уже происшедшие?
а) бывало, что вы не могли уснуть, обдумывая месть?
б) бывает ли, что эмоции мешают вашей работе?
11. Нравится ли вам показывать, что вы способны страдать?
а) предпочитаете ли вы выглядеть счастливым человеком или страдающим?
12. Говорят ли «голоса» в вашей голове?
13. Говорите ли вы сами с собой, когда вокруг никого нет?
а) а когда вы не в одиночестве?
14. Всегда ли вы исполняете то, о чем говорят «голоса»?
а) ваш Взрослый или Ребенок когда-нибудь спорит с Родителями?
15. Какой вы человек, когда становитесь самим собой?
IX. Выбор психотерапевта
1. Почему вы выбрали психотерапевта именно моего направления?
а) чего вы ожидаете именно от этого направления?
б) психотерапевта какого направления вы бы предпочли?
2. Как вы меня выбрали?
3. Почему вы меня выбрали?
а) чего вы ожидаете от меня?
4. Кто казался вам Волшебником, когда вы были ребенком?
5. Какого рода «волшебства» вам нравятся?
6. Когда-нибудь вы лечились у психиатра?
7. Как вы выбирали вашего предыдущего психотерапевта?
а) почему вы к нему пошли?
8. Что вы у него выяснили?
9. Почему вы от него отказались?
10. При каких обстоятельствах это получилось?
11. Как вы обычно подыскиваете себе работу?
12. А как увольняетесь?
13. Приходилось ли вам лежать в психиатрической больнице?
а) что вы сделали, чтобы туда попасть?
б) что вы сделали, чтобы оттуда выбраться?
14. Расскажите мне какой-нибудь из ваших снов.
Терапевтический вопросник
Предлагаемые ниже вопросы должны показать, насколько пациент сумел избавиться от своего сценария. Обычно цель считается достигнутой, когда на все вопросы получен утвердительный ответ. Здесь открывается возможность количественной оценки эффективности труда психотерапевта на каждом этапе его работы. Поскольку определить относительный вес каждого вопроса затруднительно, мы принимаем все вопросы за равные. Этот вопросник лучше всего использовать в психотерапевтических группах. Ответы пациента будут считаться правильными, если получат подтверждение психотерапевта и всех других членов группы. Ответы будут сомнительными, если все другие члены группы не согласятся с ответом, который в таком случае можно использовать для поиска скрытых сценарных мотивов.
1. Нравится вам имя, которым зовут вас сейчас друзья?
2. Каким вы считаете свое настоящее положение в жизни?
3. Смотрите ли вы на мир теперь иначе, чем раньше?
4. Освободились ли вы от галлюцинаций?
5. Изменили вы решение, которое принято было в детстве?
6. Отказались вы от деструктивных намерений, предписанных вам родителями?
7. Можете ли вы сейчас выполнять дела, которые в свое время вам запрещали родители?
8. Появился у вас новый герой или вы стали смотреть иначе на старого?
9. Бросили ли вы оговорки «если б только», «по крайней мере»?
10. Отказались ли вы от игр. в которые играли ваши родители?
11. Вы сняли «футболку»?
12. Мир в ваших снах стал другим?
13. Считаете ли вы, что проживете дольше, чем вам казалось ранее?
14. Изменились ли ваши предполагаемые последние слова в жизни?
15. Изменилась ли эпитафия?
16. Вы осознаете, как воздействует на других людей выражение вашего лица?
17. Вы знаете, какое состояние Я активизировано у вас в данный момент?
18. Осознаете ли вы, как воздействуют на вас запахи?
19. Вы счастливы или просто храбритесь?
20. Теперь вы иначе думаете о целях психотерапии?
Приложение.
Так что же вы говорите после того, как сказали «здравствуйте»?
Мы предлагаем шесть возможных вариантов поведения людей, после того как сказано «здравствуйте».
1. Когда говорить обязательно и ситуация строго структурирована, например, в зале судебного заседания или на приеме у врача.
Профессиональная структура делает разговор незатруднительным.
2. Разговор обязателен, и ситуация социально структурирована. Здесь широкий выбор: от банального «Вам не холодно?» до изысканного «Это изумруды из Эфиопии?»
3. Когда говорить обязательно, а ситуация неструктурирована как, например, в разного рода клубах общения. Эти клубы – сравнительно новое изобретение, и далеко не все чувствуют себя там уютно. Самое безличное «личное» замечание здесь примерно такое: «Какие у вас красивые туфли».
4. Говорить можно, но не обязательно, как например, на демонстрациях или концертах на открытом воздухе. Здесь имеется стандартная вторая реплика: «Великолепно!» Третья будет уточняющей. Разговор разворачивается так: «Привет», «Привет». «Великолепно!» «Хм-м...» «Я имею в виду погоду». «А я думала – музыку»... Далее открываются необозримые перспективы.
5. Когда разговаривать не принято, поэтому, чтобы заговорить, нужна немалая храбрость. Лучшим консультантом по таким ситуациям является Овидий («Искусство любви», книга I). Его советы годились для Рима две тысячи лет назад, годятся и для Нью-Йорка, Сан-Франциско, Лондона или Парижа сегодня. Если вы овладели материалом книги первой, переходите к следующему этапу, описанному в книге второй и третьей.
6. Ситуация, когда разговоры запрещены, как, например, в вагонах ньюйоркской подземки. Только в исключительных обстоятельствах и только люди с безнадежно «плохими» сценариями вступают в разговор.
Мы предложили эти варианты из чистой любезности, чтобы оправдать название книги, а также, чтобы стимулировать читательскую предприимчивость.