Стихотворение Лермонтова Бородино

Стихотворение Лермонтова Бородино

Стихотворение «Бородино», написанное в 1837 году к двадцатипятилетию Бородинской битвы, стало первым опубликованным стихотворением Лермонтова, появившимся на страницах журнала современник. Но впервые к этой теме поэт обратился еще в юношеском стихотворении «Поле Бородина» в 1830 году. Из этой первоначальной зарисовки Бородинского сражения и выросло знаменитое стихотворение поэта, воплотившее его размышления об историческом прошлом России и ее дальнейшей судьбе, поставившее проблему национального характера и выразившее отношение автора к современному ему поколению.

Вместе с тем стихотворение «Бородино» стало новым этапом в развитии поэзии Лермонтова, связанным с появлением в нем реалистических тенденций. С этой точки зрения очень показательно сравнение его со стихотворением «Поле Бородина», написанным шестнадцатилетним поэтом-романтиком. Там еще чувствовались отголоски классической оды, но в целом стиль его был приподнято-романтическим.

Так, явно под влиянием стилистики торжественной оды дается общая оценка исторического значения Бородинской битвы:

Однако же в преданьях славы

Все громче Рымника, Полтавы

Гремит Бородино.

Скорей обманет глас пророчий,

Скорей небес погаснут очи,

Чем в памяти сынов полночи

Изгладится оно.

В этом юношеском стихотворении чувствуется склонность к эффектным положениям, столь характерным для романтических поэм. Ночь перед битвой представляется в шуме бури, которая «дика, как песнь свободы»; после страшного сражения герой склоняет голову «на труп застывший, как на ложе». Один из эпизодов битвы передается рассказчиком в таких ярко романтических красках:

Мой пал товарищ, кровь лилася,

Душа от мщения тряслася,

И пуля смерти понеслася

Из моего ружья.

Ничего подобного уже не будет в стихотворении 1837 года, где точность описания каждой детали боя создает подлинно реалистическую картину. Более того, вместо неопределенно-романтического образа «вождя» из раннего стихотворения в «Бородине» мы видит конкретный и достоверный образ «полковника», который получает емкое определение «слуга царю, отец солдатам», показывающее основные черты этого характера. Также вместо неопределенного «противника» в позднем стихотворении появляется вполне реальный противник – «француз».

Но самое главное изменение касается центрального образа героя-рассказчика. В раннем стихотворении это романтический персонаж, вполне соотносимый с романтическим лирическим героем ранней лирики Лермонтова. Достаточно привести в качестве примера характерной для него приподнято-возвышенной, эмоциональной речи следующие строки:

«Брат, слушай песню непогоды:

Она дика, как песнь свободы».

Вместо подобных патетически-возвышенных выражений в стихотворении «Бородино» звучит простая народно-разговорная речь, присущая обычному русскому солдату, который и становится главным героем и рассказчиком, с точки зрения которого описывается великое сражение русской армии. Именно с ним связана в стихотворении патриотическая тема и проблема национального характера.

Стихотворение «Бородино» имеет форму своеобразного диалога поколения поэта с поколением героев войны 1812 года. Такая форма позволила включить в стихотворение не только простой и вместе с тем удивительный по яркости и точности рассказ старого солдата-артиллериста, но и одну из важнейших для лермонтовской поэзии тем, связанную с проблемой личности.

Начинается стихотворение с разговора о том, что в прошлом России были героические страницы, показывающие силу характера, стойкость, мужество и достоинство русского человека. Именно такую личность мечтал видеть среди своих современников поэт, но находил ее только в прошлом. И вот в ответ на вопрос юного собеседника старый солдат отвечает:

Да, были люди в наше время,

Не то, что нынешнее племя:

Богатыри – не вы!

Как справедливо отмечал Белинский, «вся основная идея стихотворения выражена во втором куплете, которым начинается ответ старого солдата… Эта мысль – жалоба на настоящее поколение, дремлющее в бездействии, зависть к великому прошедшему, столь полному славы и великих дел».

И все же тринадцать из четырнадцати куплетов стихотворения – это и есть «ответ старого солдата», эпически спокойно, даже несколько сурово, и вместе с тем трогательно и задушевно ведущего свой рассказ о битве, в которой он принимал непосредственное участие. Для него это не просто яркое воспоминание, это «звездная минута» его жизни. Как потом покажет в своем романе-эпопее «Война и мир» Л.Н. Толстой, Бородинское сражение стало такой «звездной минутой» для всей русской нации в целом. Недаром писатель, создавший огромное полотно романа-эпопеи, утверждал, что именно небольшое стихотворение Лермонтова явилось ее зерном.

Вот почему в стихотворении «Бородино» мы видим как бы сплетение двух стилистических тенденций. С одной стороны, звучит речь простого солдата, насыщенная просторечиями, прозаизмами и фразеологическими оборотами («у наших ушки на макушке», «постой-ка, брат, мусью», «полковник наш рожден был хватом» и др.). С другой стороны, здесь присутствует высокий стиль, яркая образность, которые призваны подчеркнуть особую значимость изображаемых событий для всего русского народа, всей нации («поле грозной сечи», «французы двинулись, как тучи», «сражен булатом, он спит в земле сырой» и др.).

Эту стилистическую особенность очень хорошо уловил Белинский: «Стихотворение отличается простотою, безыскусственностию: в каждом слове слышите солдата, язык которого, не переставая быть грубо простодушным, в то же время благороден, силен и полон поэзии».

Такому звучанию способствует и стихотворная форма, использованная Лермонтовым: четырехстопный ямб чередуется с трехстопным, который с безупречной точностью появляется в каждой третьей и седьмой строках. Это позволяет выделить важные в смысловом отношении строки и в то же время сообщает всему стихотворению характер живой, непринужденной разговорной речи.

Психологически точен Лермонтов и в использовании местоимения «мы»: действительно, в стихотворении возникает не просто образ отдельного человека, но коллективного героя – русского народа, частью которого и ощущает себя «дядя»-рассказчик: «мы долго молча отступали»; «и вот нашли большое поле»; «тогда считать мы стали раны» и т.д.

Лишь тогда, когда рассказчик описывает свои чисто индивидуальные действия, он употребляет местоимение «я»: «забил заряд я в пушку туго», «прилег вздремнуть я у лафета» и под. Но и в этих немногочисленных случаях его образ является типизированным, собирающим в себе все самые главные качества русского солдата: храбрость, отвагу, преданность командирам и непоказную любовь к родине – ту «скрытую теплоту патриотизма», о которой потом будет писать Толстой.

Как и все русские люди, этот солдат расстроен долгим отступлением армии: «Досадно было, боя ждали». Он радостно-возбужден, когда, наконец, найдено место для решающего сражения – «есть разгуляться где на воле». Он спокоен перед боем, в котором, может быть, ему суждено умереть, и даже шутит: «Забил заряд я в пушку туго / И думал: угощу я друга! / Постой-ка, брат, мусью!». Но при этом солдат трезво оценивает силы противника, отдает ему должное: «Сквозь дым летучий /Французы двинулись, как тучи».

Эта последняя особенность очень важна, поскольку позволяет Лермонтову, который сам участвовал во многих сражениях русской армии на Кавказе, передать не абстрактное представление, а реальное ощущение участника боя. Именно ему, солдату, защищающему свой редут, представляется, что вся мощь противника устремлена на него:

Уланы с пестрыми значками,

Драгуны с конскими хвостами,

Все промелькнули перед нами,

Все побывали тут.

Но это отнюдь не узость взгляда, а точность оценки и видения поля сражения. Всю его грандиозную мощь и грозную силу прекрасно осознает этот рядовой участник сражения, как и всякий другой русский солдат:

Вам не видать таких сражений!..

Рука бойцов колоть устала,

И ядрам пролететь мешала

Гора кровавых тел. …

Земля тряслась – как наши груди,

Смешались в кучу кони, люди,

И залпы тысячи орудий

Слились в протяжный вой…

Это они, простые русские солдаты и офицеры, подобные полковнику, готовому умереть за родину и призывающему своих «ребят»: «Умремте ж под Москвой, / Как наши братья умирали!» — все они воплотили в себе тот героический дух русского народа, который позволил ему одолеть страшного противника. Это действительно было «могучее, лихое племя», настоящие «богатыри».

Стихотворение завершается перекличкой второго и четырнадцатого куплетов, в которых дается сопоставление двух поколений русских людей – прежних «богатырей», одержавших великую победу на Бородинском поле, и современников Лермонтова – так не похожих на этих стойких и мужественных солдат. Стихотворение получает четкое обрамление, а его главная мысль логическое завершение.

«Бородино» Лермонтова стало подлинным шедевром русской поэзии и не только отразило патриотические чувства поэта, но и явилось настоящим гимном русской нации и русскому народу.